Мико
Шрифт:
Минк пересек комнату и стал рядом с Николасом. Он был так возбужден, что не мог усидеть на месте.
— Дней десять тому назад один из моих молодых дешифровщиков разгадал новый советский шифр “Альфа-3”. Шифры меняются еженедельно, так что объем полученной информации не так уж и велик. Однако он работал над “Альфой-3”, потому что с его помощью передаются только сообщения наибольшей важности.
Минк сунул руки в карманы брюк, будто не зная, куда их деть.
— Прежде чем я сообщу вам содержание этой шифровки, я должен объяснить, что в последние девять месяцев мы бросили
Логично было бы предположить, что это Рульчек, Анатолий Рульчек, начальник Седьмого управления. И действительно, мы засекли его посещения курильских командных постов — три или четыре раза за это время.
Но что-то во всем этом не так. ГРУ как-то уж очень зашевелилось, хотя, насколько я знаю Рульчека, он ненавидит ГРУ со всем фанатизмом служаки старого режима. К тому же я перехватил сообщение некоего полковника Мироненко, осуществляющего командование, пока Рульчек дома, в Москве, занимался бюрократическими склоками. Что же там такое происходит? — спросил я себя. Действительно ли все эти операции возглавляет господин Рульчек, и если да, то почему он уступил, хотя бы частично, свои полномочия ГРУ? Скажу вам со всей откровенностью, Николас, у меня есть очень сильное подозрение, что КГБ и ГРУ действуют здесь заодно. Но тогда мысль о том, что всем заправляет полковник Мироненко, мне кажется еще более невероятной. Курилы слишком серьезный объект, чтобы доверить их молодому полковнику.
— Так что же это все значит?
Минк присел, согнувшись, на ручку белого ротангового кресла. Мерно покачивая ногой, он продолжил:
— Вернемся к перехваченной шифровке. Там говорится о ком-то, кого зовут Миира. Ясно, что Миира — внедренный агент, регулярно поставляющий информацию. И от этого центр очень выигрывает.
Минк вынул руки из карманов и сцепил пальцы. Николас заметил, что руки у него мокрые от пота.
— Шифровка была послана с севера Хоккайдо и получена советским командным постом на Курилах. И это в то время, когда там всем заправлял Мироненко, а вовсе не господин Рульчек.
“Пора бы ему уже перейти к делу”, — подумал Николас.
— И что же было в той шифровке?
Нога Минка прервала на мгновение свое гипнотическое покачивание. Он кивнул, как учитель, одобряющий вопрос хорошего ученика.
— Сейчас мы к этому перейдем. Но сначала не откажите в любезности сказать мне, о чем говорит вам слово “миира”.
Николас на мгновение задумался.
— Если бы я мог видеть, какими иероглифами это написано, я бы дал вам точный ответ. А полагаясь только на слух, я могу предположить, что это нечто вроде японской мумии.
— Гм, мумия... — Минк, казалось, обдумывал это слово, как будто в нем значилось нечто, совершенно новое для него. — Мумия, вы говорите?
Не услышав ответа, Минк поднял голову.
— А я бы сказал, что это скорее похоже на “диг-даг”.
— “Диг-даг”?
Казалось, Минку доставило удовольствие, что он может объяснить что-то еще.
— Это — спортивная игра в галерее с разными уровнями. У нас есть подземное помещение, глубиной в два этажа, предназначенное для тренировки
— Так вы полагаете, что тот, кого называют Миира, нечто вроде крота?
— В действительности так оно и есть. Очень похоже, не правда ли?
Миира сидит на месте и регулярно поставляет информацию. А Центр набирает очки.
— Но где же находится этот крот? — спросил Николас. — Шифровка дает вам ключ к разгадке?
Вместо ответа Минк встал и разгладил брюки на коленях.
— Скажите, вас никогда не удивляло, что мистер Томкин так настаивал на размещении будущего предприятия “Сфинкс” в Мисаве?
Николас утвердительно кивнул:
— Конечно, удивляло, особенно, когда это стало источником различных затруднений. Я советовал ему отказаться от этой идеи, так как это мешало нам провести окончательное слияние предприятий. Но он привел факты и расчеты, доказывающие целесообразность своего предложения.
— Вранье, — вежливо сказал Минк.
— Что?
— Все, что он сказал вам и людям Сато, — вранье. — Минк поднял руку. — Разумеется, все обосновано наилучшим образом, и все расчеты настоящие. Но вовсе не из-за этого Томкин выбрал Мисаву.
— Я вас не понимаю.
— Томкин настаивал на Мисаве по той же причине, почему Сато сопротивлялся на передаче Мисавы вам. Компания вовлечена в какую-то крупную операцию. Мы не знаем ничего, кроме названия: “Тэндзи”. Одно название черт-те чего стоит!
— И что бы ни представляло из себя это “Тэндзи”, оно создается в Мисаве?
— Да, мы думаем, что это так. Хотя у “кэйрэцу” есть там офисы — якобы для управления горнодобывающим концерном, мы располагаем достоверной информацией о том, что добывающая промышленность в Мисаве незначительна. — Минк, как истинный профессионал, сделал выразительную паузу после этого. — Я думаю, русские тоже добыли эту информацию, — присовокупил он.
Николас сразу же насторожился.
— Через Миира?
— Сейчас трудно сказать! — Минк посмотрел на Николаса так, что у последнего не осталось сомнений относительно цели разговора.
— Нет, — сказал Николас, — это не по моей части.
— Напротив! — Минк не отводил от него взгляда.
— Но у вас есть люди, специально для этого подготовленные. Используйте их.
— Уже, — коротко сказал Минк. — Это продолжается уже девять месяцев. Труп последнего они прислали нам в ужасающем виде. Больше нет смысла посылать какого-нибудь из моих. Я сошел с дистанции, да и время мое почти уже истекло.
Николас секунду подумал:
— Вы убеждены, что Миира находится внутри “кэйрэцу”?
— А где же еще Советы могли организовать игру в “диг-даг”, чтобы извлечь максимум информации о “Тэндзи”?
— Похоже на то, что они преуспели в раскрытии тайны куда больше вас.
Последовавшее молчание было красноречивее любого ответа.
— Вы знаете еще что-нибудь о Миира? — спросил Николас, понимая, что тем самым делает шаг в направлении того, чем Минк так настойчиво заставляет его заниматься.