Миллион лун
Шрифт:
Я подошел к чемоданам и взялся за ручку первого. Ну и тяжеленный! Судя по всему, инопланетная дева напихала в них кирпичи. Первый чемодан вызвал в памяти смутные ассоциации с уроками физкультуры в университете. Я, археолог, никогда не мог взять в толк, зачем физрук заставляет нас отжиматься по сто двадцать раз, приседать по пятьдесят и делать восемь раз без передыху подъем с переворотом. Как правило, от занятий физкультурой я уклонялся. Не мое это, не мое…
— Куда ставить? — прохрипел я, делая первые неловкие шаги с чемоданом наперевес. Дыхание перехватило.
— В уголке располагай,
Она скрылась в ванной, плотно прикрыв за собой дверь. Я же продолжил тесное знакомство с ее багажом. Остальные чемоданы оказались не легче. К пятому чемодану я подходил на ватных ногах и с трясущимися от напряжения руками. Тут бы вместо меня хорошо управился грузчик со стройки. У них, как правило, есть опыт в таскании мешков с цементом.
И где, интересно, Толик? Тоже мне, помощничек…
Когда я взял шестой чемодан, поднял его перед собой и сделал первые шаги, в ванной вдруг что-то оглушительно взорвалось. Чемодан выпал из моих рук, громко бабахнув чем-то твердым. Я ошалело уставился на дверь в ванную комнату. Из-под двери потянулись тонкие струйки дыма, запахло едким. Самоубийство в гостинице? Неужели я настолько плох, что притягиваю все самое худшее, что может произойти здесь? Хотя, если зреть в корень, избавление от Сьерры порадует многих работников «Миллиона лун»…
Но не успел я сообразить, возрадоваться или же впасть в уныние, как дверь распахнулась, и на пороге появилась Сьерра.
— Вы в порядке? — осведомился я.
Как ни странно, Сьерра выглядела здорово и даже улыбалась. На щеках проступил румянец, волосы аккуратно расчесаны, брови подведены, губы накрашены. Тот факт, что ее ступни лизали черные струйки дыма, а по кафельному полу в ванной бегали серебристые искорки, словно разряды тока, нисколько ее не смущал.
Я быстро перефразировал вопрос:
— Что это было?
— Приводила себя в порядок, — отмахнулась Сьерра, — а вы, Артем, если будете задавать много вопросов, скоро состаритесь. Не теряйте время, берите чемоданы.
Сьерра потерла руки, и с ладоней сорвался сизоватый дым. Я взялся за оброненный чемодан, а госпожа пришелец прошла к кровати, присела на угол и, выудив неизвестно откуда пилочку для ногтей, занялась маникюром. Сейчас она походила на Ангелину, как две капли воды.
У меня на языке вертелась еще тысяча вопросов, но я благоразумно промолчал
Перетащив еще два чемодана, я увидел мир за дверью.
Там царил приятный полумрак, кружились клубы сизого дыма — точь-в-точь, как дым, сорвавшийся с рук самой Сьерры. Прямо от двери тянулась узкая тропинка, выложенная ровным серым булыжником. По бокам от тропинки рос кустарник. Я разглядел несколько деревьев, склонивших ветки. Сизый дым цеплялся за листья, полз тонкими струйками по земле, застилал все вокруг, не давая возможности разглядеть лучше. И тропинка и кустарник и деревья исчезали в дыму примерно через пять-шесть метров. У меня создалось впечатление, что я оказался далеко за городом в каком-нибудь подмосковном лесу, а где-то неподалеку, на поляне, жарят шашлыки. Я постоял несколько секунд, прислушиваясь. Но, казалось, лес с той стороны двери был неживой. Я не расслышал даже шелеста листьев.
— Какой-то странный у вас мир, — пробормотал я, оттаскивая еще один чемодан. Сил на то, чтобы поднять его уже не хватило, и я попросту тянул за ручку.
— А ты не заглядывай, — ответила Сьерра, — больно любопытный. Не нравишься ты мне, Артем. Я заплатила деньги за то, чтобы меня обслуживал опытный персонал. А ты кто? Похож на какого-то стажера, который работает-то дня три, не больше.
Я кивнул головой.
— Правильно, — сказал я, — третий день работаю. Не судите строго.
Брови Сьерры удивленно изогнулись. Она даже отложила пилочку:
— Стажер и есть? Удивительно! У Игната Викторовича такие проблемы с персоналом, что он отправляет ко мне стажера? — и Сьерра громко рассмеялась.
Я же стоял, не зная, радоваться мне вместе с ней или обижаться.
— Да, стажер, — произнес я с вызовом, — и что с того? Я считаю, что если мне доверили встречать вас, то это доказывает мое трудолюбие и профпригодность. Это большая честь для меня.
— Встречать меня? — повторила Сьерра и засмеялась ее громче. С ее ладоней сорвалось яркое пламя, оглушительно бабахнуло, и по комнате растекся сизый дым.
Я поспешил открыть окно.
— Извини, сорвалось, — сквозь смех произнесла Сьерра, — ты меня рассмешил, Артем. Давно я так не смеялась. Наслышан, значит? А мне всегда было интересно, что обо мне думает персонал гостиницы. Краем уха слышала, как они меня «любят», но никогда не было возможности удостовериться!
— Не вижу ничего смешного, — произнес я, разгоняя дым руками. В номер ворвался свежий московский ветер
— А это уже тебя не касается, — отрезала Сьерра, продолжая посмеиваться, — принеси-ка мне свежего чая с лимоном, пару ваших чудесных пирожков с джемом и карту метро Москвы. И побыстрее.
— Я?
— Ну не я же. Кто из нас стажер? Дуй, Артем. Жду через пять минут. И не заставляй меня нервничать и звонить Игнату Викторовичу.
— Так вы же сказали, что не хотите стажера, деньги платите…
— Ты привираешь, Артем. Я ничего подобного не говорила, — Сьерра посмотрела на меня и снова прыснула от смеха, — я говорила, что хотела бы работать с профессионалами. Любителей во всех мирах много, а профессионалов мало. Против тебя лично я ничего не имею. Посмотрим, как ты справишься с чаем. Стажеры — самый вкусный элемент рабочего персонала любого предприятия. Они еще не расслабились, как опытные работники, они полны энтузиазма, они хотят выделиться. И при желании из них можно вылепить все, что угодно. Считай, что я взялась за тебя основательно. Хочу поглядеть, получится ли у меня вылепить хорошего работника.
— Уже лечу, — ответил я и бросился к двери, предчувствуя, что день пройдет в постоянных бегах.
Правда, как-то не очень хотелось, чтобы из меня что-то вылепливали. Но, кажется, тут выбираться не придется.
Когда я выходил за дверь, внутри номера что-то оглушительно взорвалось. И следом за мной в коридор просочился сизоватый дым.
В дежурной комнате меня ждал небольшой сюрприз в лице Толика, который держал в руках поднос. На подносе стояла чашка с чаем, лежало две булочки и раскрытая карта московского метро.