Миллион поцелуев в твоей жизни
Шрифт:
“Но ты не сможешь ничего купить”.
Я хмурюсь. "Почему нет? Я только сегодня купила картину.”
“Это трудно объяснить”. Она опускает взгляд, теребя огромный бриллиант на пальце. Это не ее обручальное кольцо. Я не знаю, откуда он взялся, но он такой большой, что выглядит почти фальшивым. “Ты не поймешь”.
Мое сердце падает. Она ведет себя ненормально. “Скажи мне”.
Вздох покидает ее, и она поднимает голову, ее затуманенный взгляд встречается с моим. “На данный момент нам приходится приостановить крупные расходы на покупку. Большие произведения искусства
“Но почему? Я не понимаю. У папы дела идут не очень хорошо?”
У нее вырывается водянистый смешок. “Компания твоего отца прекрасна. Бизнес процветает. Дела на рынке недвижимости идут лучше, чем когда-либо”.
“Тогда в чем же дело?”
“Твой отец хотел, чтобы мы рассказали тебе это вместе, но он, как обычно, бросил нас”. Она садится прямее, вздергивая подбородок. “Мы расстались”.
Я таращусь на нее, шок от ее заявления пробирает меня до костей. «Что? Я была здесь на прошлой неделе на День благодарения, и вы двое вели себя совершенно нормально. Вы все еще живете вместе.”
“Мы еще не хотели говорить тебе, но он здесь больше не живет. Он съехал несколько недель назад.”
”Несколько недель назад? — повторяю я слабым голосом.
“Он хотел подождать до начала года, чтобы сначала помочь тебе пережить Рождество и твой день рождения, но… больше нет смысла скрывать это от тебя, дорогая. Ты заслуживаешь знать правду. Мы разводимся. Мы уже наняли адвокатов и в настоящее время обсуждаем все активы, которые мы приобрели за время нашего брака, включая произведения искусства”.
Мама машет рукой на стоящую неподалеку скульптуру, которую она очень любит.
“Вы все делите?”
“Он отказывается оставлять себе какие-либо части или разделить их между нами. Говорит, что если я хочу получить все это, я должна выкупить их.” У нее вырывается горький смешок. “Я не собираюсь отказываться от миллионов долларов своих денег, чтобы заплатить за произведения искусства, которыми я уже владею. Это просто смешно.”
Я не нахожу слов. Я почти не верю ей. Зачем им разводиться сейчас? Не будет ли это слишком сложно — и дорого? Они были вместе так долго. Почти двадцать пять лет.
“Для урегулирования мы закончим тем, что разделим все произведения искусства и продадим их. Каждую его частичку. Я не смогу сохранить ни одну из своих работ”, - продолжает она, и ее глаза наполняются слезами.
”О, мама". Я не называла ее так уже много лет. Видеть ее в таком состоянии разбивает мне сердце. ”Я знаю, как много все это значит для тебя“.
"Да, да, это правда, но со мной все будет в порядке. Все в порядке. Там будет аукцион.” Она шмыгает носом, смахивая пальцами слезы с лица. “Каждая вещь в доме уйдет. Тебе, вероятно, не следует доставлять сюда свою новую картину, если ты хочешь сохранить ее.”
“Подожди, а как насчет картины Колена в моей спальне?”
“Она слишком ценная, Рен. Все, что есть в доме, будет включено в общую коллекцию, которую мы приобрели во время нашего брака”, - объясняет мама.
Я сморгиваю выступившие слезы. “Но папа подарил мне ее на день рождения!”
“Мне так жаль, дорогая. Я ничего не могу
Расстроенная, я выхожу из гостиной и иду в свою спальню, захлопывая за собой дверь, не заботясь о том, кто это услышит или разозлит ли это кого-нибудь. Мы тот самый дом, где не случаются крики, большие драки и хлопанье дверями. Все обсуждается цивилизованно. Тихо. С достоинством.
Иногда все это спокойное достоинство раздражает. Как моя мать и то, как спокойно она вела себя, объявляя об их предстоящем разводе. Когда я переодеваюсь в леггинсы и свитер большого размера, я не могу перестать думать о том, что сказала моя мама.
Как я могла этого не заметить? Я знаю, что они не всегда ладят. Папа всегда работает. Много путешествую. Гуляет допоздна. Я вообще почти не видела его, когда был маленькой. Он пытался быть рядом со мной, когда я стала старше, особенно когда случилась вся эта неразбериха с телефоном и форумом. В это время он работал меньше и обязательно присутствовал на наших вечерних семейных ужинах. Иногда он даже помогал мне с домашним заданием, хотя это было не часто и обычно состояло из того, что мы вдвоем сидели в его домашнем кабинете, пока он работал на своем компьютере. Мама всегда говорила ему, что мне нужны более прочные отношения с ним.
Позитивный мужской образец для подражания, чтобы у меня не было проблем с папой.
Но потом они отправили меня в Ланкастер, и я почти не вижусь ни с одним из них. Я не дома для повседневных взаимодействий. Летом они всегда планируют много семейных поездок. Хотя прошлым летом мы путешествовали не так много. Папа работал.
Может быть, она была сломана уже тогда.
Раздается стук в мою дверь, и прежде чем я успеваю сказать "Войдите", она распахивается, и там стоит папа с раздраженным выражением лица.
“Могу я поговорить с тобой минутку?”
Я плюхаюсь на кровать, подтягиваю ноги к телу и обхватываю их руками. "Да."
Он закрывает за собой дверь и прислоняется к ней, наблюдая за мной. “Твоя мать сказала, что рассказала тебе”.
Я киваю, не зная, что сказать.
“Я хотел тебе сказать. Мы вдвоем, единым фронтом," — начинает он, но я перебиваю его.
“Но на самом деле вы больше не ”юнайтед"."
Резкий выдох покидает его, и он трет одну сторону лица. “Это не так, как я хотел, чтобы все шло”.
“Почему ты заставляешь ее продавать все произведения искусства?” — спрашиваю я тихим голосом. Мой взгляд падает на картину, висящую на стене. Мой подарок, который вовсе не был подарком. “Она сказала мне, что я не могу оставить это себе”. Он изучает его, прежде чем вернуть свой взгляд к моему. “Это ценная вещь. Та, которая может принести много денег.”
“Так вот в чем все дело? Деньги? Так вот почему ты все продаешь? Я уверена, ты заработаешь кучу денег на маминой коллекции, над которой она так усердно работала на протяжении многих лет.” О, я сошла с ума. Безумно, что он предал ее вот так. Я злюсь, что он так бессердечно заставил ее отказаться от всего, что она собрала за последние двадцать лет.