Миллион в сигаретной пачке
Шрифт:
– Не ждали меня, Ярослав Михайлович, да что поделаешь – гора с горой не сходится… Есть серьезный разговор, может, пригласите в комнату?
И все же Хмыз не мог отказаться от начатой игры. Хаблак понимал почему: Славко тянул время, чтобы выяснить положение и избрать линию поведения – все же появление Хаблака было неожиданным для него. Махнул рукой и сказал, снова изобразив чуть ли не радостную улыбку:
– Зачем эти китайские церемонии, дружище?! Проходи, пожалуйста, только, – он приложил палец к губам, – жена дома и не дай бог о девушках… Пропустив
Хмыз указал Хаблаку на огромное мягкое кресло у журнального столика.
– Садись, дружище, – гостеприимно сказал он, – а я попрошу жену приготовить нам кофе. Надеюсь, ты уже обедал, а то мы…
Хаблак остановил его властным жестом. Вынул удостоверение, раскрыл перед Хмызом. Тот, лишь взглянув, захохотал подчеркнуто весело. Хаблак окончательно убедился, что Хмыз давно разгадал их игру, исчезновение Бобыря, как они и считали, не было случайным.
– Зачем же эти… фигли-мигли? Сказал бы сразу – из милиции… Ну и что? Главное – свой парень, а где работаешь…
– В данном случае это имеет значение, – прервал его Хаблак, – и я пришел к вам, гражданин Хмыз, с вполне официальной миссией.
– А если с официальной, – ни чуточку не встревожился Хмыз, – так очень прошу садиться. – Сам уселся на диване боком к капитану. – Я внимательно слушаю.
Хаблак вытащил из портфеля бумаги.
– Прошу ознакомиться и расписаться, – сказал он сухо.
Хмыз читал подчеркнуто долго. Наконец взял ручку, вздохнул и расписался. Сказал сокрушенно:
– Вот не думал, что нам придется вести такой разговор. У Валерии было веселее…
Хаблак оборвал его:
– Прошу ответить, где вы находились вчера между девятью и одиннадцатью часами вечера?
Хмыз не задумался ни на секунду:
– Дома.
– И это кто-нибудь может подтвердить?
– Ну, кто? Конечно, жена, дети…
– Что вы делали в это время?
Хмыз как-то смущенно пожал плечами, как бы извиняясь:
– Спал, – объяснил он. – Я вообще рано ложусь, а вчера почему-то разморило. В моем магазине ревизия, днем навертелся, так рано лег спать. Знаете, как с ревизорами? И то им плохо, и се…
Хаблак не дал запутать себя.
– Когда вы легли?
– Точно не помню. По-моему, около девяти. Но вы у жены спросите, она лучше знает. Катря у меня полуночница, но что поделаешь – женщина. У нее свои хлопоты, двое детей у нас, их накормить, обстирать – это, я вам скажу, не сахар. Тещу хочу выписать, а то прилепилась к своему селу…
И снова Хаблак не дал увести себя в сторону:
– Давно видели Бобыря? – спросил он.
Хмыз не задумался: он ждал этого вопроса, сразу понял, зачем пришла к нему эта милицейская ищейка. Адрес мог выведать только у Бобыревой любовницы. Толик вчера навестил ее – утром, до свидания с ним, и, еще, очевидно, от восьми до девяти вечера, когда Хмыз заходил домой. Не следовало отпускать Бобыря, но он должен был обеспечить
Отпираться не было смысла – это только бы усложнило его положение, и Хмыз твердо ответил:
– Толика? Вчера встретился на вокзале. Оказывается, – он подмигнул Хаблаку, – его девка живет где-то тут поблизости, Толик ехал к ней.
– Каким поездом ехали?
– Девятнадцать одиннадцать.
– Прибыли в половине восьмого?
– Точно. И разошлись на вокзале. Толик еще был немножко «под мухой», в буфет тащил пивка выпить, но я отказался.
– И больше в тот вечер не виделись?
– Каким же образом? Он ведь спешил к Тане, зачем ему я?
– После того вечера в ресторане встречались с Бобырем?
– Обещал позвонить, да исчез куда-то. Вчера сказал: хоронил бабушку. Где-то в Одессе или в Симферополе.
– Давно знакомы с Бобырем?
Хмыз позволил себе не ответить. Спросил сам:
– А что, собственно, случилось? Почему это милиция так интересуется Бобырем? Я понимаю, не от хорошей жизни вы искали контактов с Толиком. Даже в ресторане с красотками.
Хаблак решительно поставил Хмыза на место:
– Задаю вопросы только я, понятно? И прошу отвечать исчерпывающе. Итак, давно знакомы с Бобырем?
– Два года.
– Как познакомились?
– Он же в промторге работает, а я – завмагом. – А-а, – махнул рукой Хмыз. – От Толика ничего не зависит, тем более, что я в пригородном районе. Но, впрочем, если откровенно, компания у него интересная…
– Красотки?
– И это было, сами знаете. Но ведь, по-моему, это компетенция месткома, а не милиции. А вы хитрый, – подмигнул Хмыз, – теперь я понимаю: прикинулся пьяным и проспал на ковре у Валерии…
– О чем разговаривали с Бобырем в электричке?
– Так, о мелочах. О жизни…
– А конкретнее?
– Жаловался на какие-то препятствия в суде. Он по уши втрескался в Таню, но считает, что та ему скоро рога наставит.
– О каких делах шла речь?
– Делах? – Хмыз даже удивился. – Нет у меня никаких дел с Бобырем. В нашем магазине есть план, и мы его выполняем.
– Скажите, – капитан перевел разговор на другое, – вот вы ежемесячно перевыполняете план и получаете прогрессивку. Сколько это?
– Около трехсот тысяч рублей в месяц. – Хмыз заерзал на диване: понял, к чему клонит Хаблак, и разговор этот был ему не по душе.
– И жена зарабатывает сто тысяч?
– Сто пятьдесят.
– Ладно, – согласился капитан. – Вместе четыреста пятьдесят тысяч. А сколько стоит ваш дом?
– Мы живем очень экономно, – возразил Хмыз. – Кроме того, почти не тратимся на овощи и фрукты.
– Что скромно, это я вижу, – капитан красноречиво посмотрел на розовый ковер. – Но все равно сомневаюсь, что ваших общих доходов хватило бы на такой дом.
– Вы правы, – спокойно согласился Хмыз. – Родители жены помогли. Тесть и родная теща. Тесть недавно умер, а был председателем колхоза. Деньжат подбросил, вам бы, говорит, не дал, да внуков жалко, пусть они ни в чем не нуждаются.