Миллстоун и старые загадки новых территорий
Шрифт:
Пёс действительно взял след, и бегом помчался вперёд по подворотне. Остановился он только около мусорного бака и залаял на него. Одного взгляда хватило, чтобы увидеть там пистолет, который, судя по вниманию Везунчика, и был орудием убийства. Достав платок, Миллстоун ловко подхватил оружие и, завернув, убрал во внутренний карман.
— Если задержим — он наш, — сказал Джон, когда они двигались дальше.
— Этим их не прижмёшь, — ответил ему Фелмор.
— А чем?
— Я надеюсь, если мы его поймаем, вы дадите мне с ним поработать. Сразу говорю, не уповайте на местную полицию, потому что он не сознается. Я не первый раз встречаю гахнура.
— Да?
— А как, вы думаете, мы сюда вышли?
— Будет очень интересно послушать эту историю.
— Когда разрешим наше дело, и вы поставите мне виски.
— Договорились.
Тем временем они снова вышли на улицу, но, пройдя по ней несколько метров, Везунчик устремился на другую сторону, не обращая внимания на едущие машины, а потом снова нырнул в переулок.
— Если этот ублюдок решил запутать следы на реке, то мы можем и не найти его, — сказал Фелмор.
— А вашими средствами вычислить его снова не получится?
— Вы ещё не поняли? Он пошёл ва-банк. Это его мастерская и его помощники, а он обрубает концы.
— Это значит, — Миллстоун уже немного запыхался, — что он нашёл то, что хотел?
— Хотел бы я вам ответить, что нет, и что мы его просто спугнули, но не буду. Он бы не ушёл просто так.
Фелмор не просто так говорил о реке. Вскоре, пройдя ещё несколько подворотен, они оказались на берегу. Здесь не было набережной. Только грунтовка, ведущая к небольшому пирсу.
— Дьявол!
Товарищ Миллстоуна уже вспылил, хотя Везунчик ещё не потерял след, а дальше вдоль берега виднелось несколько старых покосившихся домиков. Джон сделал правильные выводы о том, что для того, чтобы сбить след, можно было выйти к реке и быстрее. Так же на противоположном берегу не было видно никаких объектов, и плыть туда было бесполезно. Даже если думать, что злоумышленник действительно тот самый гахнур, и он направился обратно в форт братства, то идти нужно было в противоположную сторону. Однако Джон сомневался, что этот тот самый огненный брат, даже несмотря на то, что прямо перед ними вспыхнула одна из хижин.
Они без лишних слов устремились туда. Впереди всех — Везунчик, поднявший страшный лай. Неизвестно ещё, что больше привлекло людей, повыскакивавших из своих хижин — этот злобный лай, или, собственно, сам взрыв. Разница состояла лишь в том, что к самому взрыву поджигатель был готов, но не к тому, что за ним тут же бросится злобный пёс. Один из людей отделился от толп граждан и побежал.
— Предоставьте его мне. Боюсь, ваша собака не догонит его, если он сиганёт в реку.
Миллстоун не смог бы попасть в беглеца с таким сбитым дыханием и с такого расстояния, но Фелмор оказался хорошим стрелком, и всадил пулю точно в правую ягодицу убегающему. Остальное доделал Везунчик. Он подскочил к неизвестному и, оскалив зубы, стал лаять, то и дело делая рывки в попытке его ухватить. Тому удавалось отскакивать, но цель всё равно была достигнута — он и не думал пытаться бежать, а уже через минуту Миллстоун защёлкнул на его руках наручники.
— Жить будет? — спросил он, осматривая рану, из которой шла кровь.
— Фирма гарантирует, — усмехнулся Фелмор, — но только жизнь, а сроки и условия зависят от господина.
Он не сказал ни слова, только злобно рыкнул. Он был одет в куртку с капюшоном, штаны из грубой чёрной ткани и тяжёлые прочные ботинки. Голова его была обрита, а черты лица остры. Наверное, так должен выглядеть гахнур? Но Миллстоун сомневался, что они смогли поймать столь крупную рыбу.
На то, чтобы доставить пойманного злоумышленника в участок, ушло приличное время, хотя расстояние было не очень большим. Он изо всех сил упирался, отчего его рана только больше кровоточила. К тому моменту, как над ним начал работу врач, он изрядно побледнел, что вызывало озабоченность его состоянием.
— Я ваш должник, — сказал инспектор Пинч, закуривая и вставая к окну своего кабинета.
— Не мой. Купите моему другу небольшой кусок мяса на косточке.
Джон погладил Везунчика, а тот, лизнув его руку, продолжил излучать жизнерадостность с присущим ему рвением.
— А вы, я думаю, не откажетесь от виски? И вы тоже, — он посмотрел на Фелмора.
— Не откажемся. Так ведь? — ответил за них обоих Миллстоун.
— Совсем нет. Но мне только одну, а то я вас знаю, — усмехнулся Фелмор.
Пинч достал бутылку уже знакомого Джону вида, разлил, а потом вручил всем стаканы. Они чокнулись и выпили. Миллстоун занюхал рукавом, а инспектор не сделал даже этого. Он как будто выпил лекарство, немного горьковатое, но не больше, о чём можно было судить по тому, что он лишь немного поморщился.
— Как думаете, наградят за гахнура? — спросил он.
— Если это гахнур, то возможно.
Миллстоун не хотел показаться пессимистом, но такое стечение обстоятельств не исключал. По его мнению, они точно исключили из гонки за сокровищем одну из сторон, и это тоже неплохо. Больше того, потянув за эту нить, они смогут приблизиться к разгадке, и это, пожалуй, ещё ценнее. Но, как казалось Джону, Пинч не будет довольствоваться малым.
— Да он это. Вот увидите! Эксперты показали бензин на месте поджога. Вот первое заключение. Я бы был там, и уже бы сам во всём убедился, но я хочу допросить этого пенька, когда он будет готов.
Не успел Джон выкурить сигарету, как вернулись и остальные члены его команды.
— Уже всё? — спросил он.
— Там стало слишком много местных, — сказал Дуглас, — их же офицер, и все волками на нас смотрят. Тот красномордый тоже был, но вида не подал, что знает меня.
— Наверное, боялся, что ты ему тут же руку заломаешь и по затылку надаёшь.
— А я думаю, это потому, что они в полной заднице теперь, — сказала Шейла, садясь рядом с Джоном, — он никуда от нас не денется, и в самом лучшем для него случае ему придётся серьёзно объясниться.
— Я думаю, будет лучше и правильнее, если это организует господин Пинч, — заметил Джон.
— Само собой, — кивнул инспектор, — я уже даже знаю, как к нему подкатить.
— Это хорошо, потому что он может оказаться нашей единственной зацепкой. Юноша не говорит, и пойманный сегодня недогражданин тоже вряд ли протянет язык.
— У нас, по крайней мере есть, кого предъявить, — сказала Диана, — а развязать язык смогут.
— Да, — кивнул Джон, — но проблема, разумеется, не в этом. Она в том, что они, как и мы — котята, которые рыщут в темноте. Они делали что-то, но так ничего и не нашли.
— Но Райта пришили точно они, и не просто так, — заметил Пинч, — и того полицейского тоже.
— Полицейского понятно, — заметил Фелмор, — потому что на него вышли.
— Не скажите, — ответил Пинч, — до момента убийства ему удалось относительно легко отмазаться. Если бы он просто поступил, как надо в таких случаях, и залёг на дно, у нас бы на них ничего не было.