Миллстоун. Трилогия
Шрифт:
– Конечно. И я был завсегдатаем, - улыбнулся Джон, - там с этим очень просто.
– Хотела бы я там побывать.
– Ничего не потеряешь, если это не случится. Всё, как и везде.
– Ну интересно же.
– Интересно.
– Точно не хочешь пива?
– она как-то особенно посмотрела на него.
– Не сажусь за руль после алкоголя.
– Так может, сегодня и не надо?
– Уверена, что внезапно не захочешь домой?
– Совсем не захочу, - игриво улыбнулась Рита.
В чашке Миллстоуна как раз оставался последний глоток кофе. Допив его, он заказал себе такого же пива, которое сейчас пила Рита. Всё разворачивалось по стандартному сценарию, который был вполне ожидаем ещё в тот момент, когда они покидали Смоллкрик. Если бы он не хотел, чтобы всё было так, как есть, давать задний ход нужно было тогда, а сейчас делать это было уже глупо. Раз он не сделал этого, значит хотел, чтобы всё было так, поэтому сомнения были явно лишними. А вот выпить действительно хотелось, но немного, чтобы завтра не просыпаться разбитым - им ещё предстояла дорога до Смоллкрика ранним утром.
– Здесь есть, где остановиться?
– тихо спросил он Риту.
– Отель на втором этаже, а как по поводу ключей я не знаю.
– Любезный, - тихо окликнул Джон бармена, и дождался, пока тот подойдёт, - я могу снять номер до утра?
– Разумеется. Есть какие-нибудь предпочтения?
– Чтобы окна выходили на шоссе.
– Тогда двадцать третий.
Бармен на минуту скрылся из поля зрения, вернулся уже с ключом и уважительно протянул его Джону.
– Сколько с нас?
– Сто пятьдесят, если предпочитаете расплачиваться федеральными единицами. Это вместе с номером.
– Хорошо.
Расплатившись, и оставив немного на чай, Миллстоун и рита продолжили свои спокойные разговоры за пивом. Всё было спокойно и нейтрально, именно этого ему хотелось в свой выходной. Когда их стаканы были пусты, Миллстоун мягко обнял Риту за талию, и увлёк в сторону лестницы.
Номер был обставлен просто, но глупо было ожидать чего-то большего от придорожного заведения среднего класса. Холодный свет уличных фонарей, разрезанный на полоски приоткрытыми жалюзи, падал на широкую кровать, аккуратно застеленную синим покрывалом. Напротив неё стоял небольшой столик и два стула, а рядом с окном примостился небольшой шкаф. Ощущение уюта во многом создавалось запахом чистого белья: сегодня номер убирали, и весьма тщательно.
Включать свет решительно не хотелось. Такой полумрак вполне соответствовал общему настроению вечера. Миллстоун лишь коротко щёлкнул замком и уверенно прошёл вперёд. Рита, показавшаяся ему довольно смелой в отношениях с мужчинами сейчас, напротив, стала какой-то скованной, хотя, скорее всего, ей просто хотелось, чтобы всё начал он.
И он начал, без лишних отступлений. Он заключил её в свои объятия - нежные, но уверенные, - и страстно поцеловал. Её скованность мгновенно исчезла, и Миллстоун ощутил прикосновение её рук к своим плечам. От неё немного пахло алкоголем, но в основном костром, на фоне которого совершенно терялся запах простеньких духов. Он чувствовал её жгучее желание, которое росло с каждой секундой. И сам он осознал, что после приезда в Смоллкрик, уже давно и сам не испытывал подобных всплесков страсти. Непрошло и полминуты, как она сбросила с него пиджак. Он тут же отправил на пол её лёгкую майку и продолжил раздевать её. Она дышала всё быстрее, разжигая в нём желание, которое вот-вот должно было достигнуть своего пика. Пожалуй, такой страсти он не встречал слишком долго, и его отъезд из столицы не был главной причиной.
На улице постепенно воцарялась тишина. Несколько раз слышался звук заводящегося мотора, который после растворялся в ней по мере удаления от города, и людские голоса, то появлявшиеся, то исчезавшие. Миллстоун лежал и слушал шум улицы, который хоть и был тише столичного, но всё равно гремел по сравнению со Смоллкриком. Взгляд его был устремлён на жалюзи, всё так же рассекавшие свет, проникавший внутрь номера. Он лишь иногда смотрел на Риту, которая мирно спала рядом, положив руку ему на грудь.
А вот Миллстоуну спать не хотелось - хватило получаса небольшой полудрёмы, и Джон, немного поворочавшись, встал. Закурив, он подошёл к окну и осторожно выглянул на улицу через жалюзи. Машин на парковке заметно поубавилось, да и людей почти не было. Его внимание привлёк лишь странный мужчина стоявший возле одного из автомобилей. Он не был похож на обычного подвыпившего бродягу, хоть и был одет весьма скромно. Он оглядывался по сторонам так, как будто кого-то ждал и немного нервничал. Это прявлялось, в частности, в том, что чаще всего он смотрел в сторону, где стояли армейские машины.
Воображение Миллстоуна не замедлило среагировать на эти наблюдения - у него сразу начали появляться версии, начиная от продажи солдатам наркотиков и заканчивая скупки у них же боеприпасов или даже оружия. Масла в огонь подливало и то, что у машины не было федеральных регистрационных знаков, что в принципе не было такой уж диковинкой в этих приграничных областях, но всё же добавляло незнакомцу подозрительности.
Постояв ещё немного, он сел обратно в машину. С точки зрения безопасности ему стоило бы изначально в ней оставаться - человек, которому назначена встреча, вряд ли прошёл бы мимо, а вот постороннего внимания это помогло бы избежать. Но теперь Миллстоун взял его на заметку и начал спешно одеваться, чтобы не пропустить сам момент встречи, если она состоится.
Однако, не успел Джон привести себя в порядок, как с улицы раздался звук работающего стартёра. И либо он сам был не в лучшей форме, либо аккумулятор приводивший его в действие, но каждый оборот давался ему с большими трудностями, а может быть, он и вовсе был нештатным, и поэтому плохо справлялся. Это был отличный повод вступить в действие, и, проверив наличие пистолета, Миллстоун устремился на улицу.
– Могу я чем-то вам помочь?
– спросил он через приоткрытое окно автомобиля.
– Нет, - нервно бросил незнакомец и снова начал мучить стартёр.
– Мне кажется, ваш аккумулятор не может дать нужное напряжение. Если хотите, можно подключиться к моему.
– Не нужно, сейчас всё заработает.
– Сомневаюсь, - спокойно сказал Миллстоун, прикуривая.
С каждой новой попыткой пуска, стартёр работал всё хуже, и Джон уже понимал, что без посторонней помощи этот автомобиль не сдвинется с места. Но незнакомец, вблизи как раз-таки похожий на бродягу, упорно не желал идти на контакт. Миллстоун не видел причин подобного поведения, и от этого его подозрения усиливались. Человек явно не был местным, и не знал этот автомобиль, и тем более не старался сберечь. Ему важно было любой ценой сейчас исчезнуть, раз уж встреча не состоялась. Однако Миллстоун, хоть и понимал, что это неизбежно, всё же очень не хотел пускать в ход удостоверение и тем более оружие, при весьма вероятной попытке сопротивления, поэтому спокойно стоял в стороне и наблюдал.
– Вы только добьёте его, - сказал Джон, потому что даже ему уже стало жалко старенький автомобиль.
– Твоё какое дело?!
– взорвался незнакомец, - Что ты здесь встал? Не надо твоей помощи, вали отсюда.
– Я бы сказал, что вы немного нервничаете. Но я знаю как вас успокоить.
Миллстоун плавным движением вынул из-за пазухи удостоверение и продемонстрировал незнакомцу. Тот не на шутку испугался и впал в ступор, ожидая, что будет дальше. А Джон гадал, что именно он здесь делает. Дело может оказаться и плёвым, а нервничает он потому, что оно у него первое, ну а может оказаться и очень серьёзным.