Милорадович
Шрифт:
«Было уже около двенадцати, а люди еще не обедали — мы догадались снять доски с двух столов, связать их в виде плота и спустить этот плот из окошка, а на нем поместили щи, кашу, хлеб и переправили этот плавучий стол в манеж, где измокшие и прозябшие люди были ему очень рады. Но вскоре от массы лошадей в манеже накопился такой пар, что пришлось разбить окна, и после холодной ванны солдаты приняли паровую ванну. Может быть, это было причиной, что больных у нас не было после всего этого. Около трех часов вода стала убывать — мы в этом убедились из наших окон, видя, что фонарные столбы на бульваре показали свои верхушки» [1856] .
1856
Велио И.И.Указ. соч.
«Только в 7 часов, когда вода сбыла и нельзя было уже ездить на лодках… Если езда в лодках была опасна, потому что тогда буря была так жестока, что срывала фонари и, отдирая железные листы, которые свертывала в трубки, как лист бумаги, носила по всем направлениям, переранив множество людей, то ходьба ночью была несравненно труднее, так как все улицы и набережные были загромождены бревнами и досками с разрушенных строений и заборов, а на Английской набережной против дома морского министра осели на суше целые барки с бочками вина. В то же время вода, забравшись во время прилива в подвальные этажи, при отливе вытекала еще на улицу, вынося разные вещи… Не только проезд был невозможен, но и ходить было трудно. К довершению беспорядка, народ и солдаты бросились сверлить бочки с вином и пить, а когда поставили караул из первых попавшихся под руку людей, то те, зная, что нельзя будет доискаться, кто стоял в карауле, начали торговать вином вместо охранения его и продавали по гривеннику ведро» [1857] .
1857
Завалишин Д.И.Воспоминания. с. 104—105.
«На следующий день я был назначен с командой в тридцать человек для охраны Английской набережной и водворения на ней порядка. Оказалось, что в числе других судов разбились и две барки, нагруженные бочками с казенной водкой. Для любителей выпить это, конечно, не прошло незамеченным, и масса их бросилась разбивать бочки, уносить водку или же выпивать ее тут же на месте. С громадным трудом перелезал я со своими кирасирами через горы обломков, досок и дров, нагроможденных местами выше вторых этажей домов, и ловил грабителей, прятавшихся под ними или в воротах домов. Пойманных передавали в руки полиции. Среди них было много старых баб, ловко шмыгавших через препятствия и старавшихся унести награбленную водку на Исаакиевскую площадь. Не имея возможности передать их всех в руки полиции, я распорядился по-своему. Пойманным с полными ведрами водки я приказывал вылить последнюю на головы, наказывая их таким образом за грабеж.
Целый день и всю ночь охранял я набережную, и только утром сменил меня батальон Преображенского полка» [1858] .
«Тысячи семейств, пострадавших от наводнения, тотчас же получили помощь; дом военного губернатора был немедленно открыт и обращен в приют несчастным, лишившимся крова; одного хлеба в первый же день было роздано на 3500 рублей. Каждый день сюда приходило до 500 человек, и жило более 250 человек. Разоренным наводнением также щедро выдавались денежные пособия…
1858
Каульбарс В. Р., фон.Указ. соч.
По поводу выдачи денег рассказывают следующий забавный случай. Одна дама является к графу Милорадовичу вся в слезах. "Верно вы не получили вспоможения?" — спрашивает ее военный губернатор. "Нет, на нас Бог прогневался! — отвечает рыдающая дама. — У всех вода была, а у нас ее не было; все получили вознаграждение, а мы не имели этого счастья!"» [1859]
«На другой день наводнения я получаю записку от генерал-адъютанта Дибича, чтобы я в третьем часу после обеда явился в комнаты государя. После меня скоро приехали генерал-адъютанты: Депрерадович [1860] и Бенкендорф. Нас позвали немедленно в кабинет императора. Государь нам сказал:
1859
Пыляев М.И.Старый Петербург. с. 134.
1860
Депрерадович Николай Иванович(1767—1843) — командир 1-го кавалерийского корпуса; генерал от кавалерии (1826).
— Я призвал вас, господа, чтобы вы подали самую деятельную и скорую помощь несчастным, пострадавшим от ужасного вчерашнего происшествия, — и у него приметны были слезы на глазах. — Я уверен, что вы разделяете мои чувства сострадания, — и продолжал говорить с таким чувствительным красноречием, что мы сами были чрезмерно тронуты. — Я назначаю вас, — присовокупил император, — временными военными губернаторами заречных частей города, что вы увидите из сегодняшнего приказа. Вот вам инструкция, наскоро составленная; сердца ваши ее дополнят. Поезжайте отсюда к министру финансов, который имеет повеление выдать каждому из вас по 100 тысяч рублей на первый случай <…>.
Генерал-адъютант Депрерадович назначен был военным губернатором в Выборгскую часть, я — на Петербургскую сторону, а Бенкендорф — на Васильевский остров. Мы подчинены были военному генерал-губернатору, графу Милорадовичу, которому и должны были делать наши донесения, но находящаяся местная полиция и квартирующие в той части города войска состояли под нашим непосредственным начальством» [1861] .
Кстати, в эти тревожные дни, в ноябре 1824 года, к Михаилу Андреевичу обратилась графиня Орлова-Чесменская: «Брат мой двоюродный, Алексей Федорович Орлов сообщил мне весьма для меня приятное распоряжение вашего сиятельства на счет пожертвованных мною ста тысяч рублей в распоряжение Комитета о пострадавших в несчастном наводнении 7-го числа сего месяца…» [1862] — подробности об использовании этих средств не суть важны.
1861
Е. Ф. Комаровский.Записки. Русские мемуары. Избранные страницы. 1800-1825 гг. М., 1989. с. 183.
1862
Семевский М.В.Граф Михаил Андреевич Милорадович. 1770— 1825 гг. (Материалы для его биографии) // Военный сборник. 1869. № 10. с. 188.
Работа по ликвидации последствий наводнения продолжалась еще долго.
«Когда реки покрылись льдом, для освобождения улиц от барок, галиотов, бревен и разного хламу ко мне присылаемы были, сверх находящихся в распоряжении моем войск, рабочие команды гвардейских полков с Адмиралтейской стороны. Всякий вечер я посылал записку о моих действиях графу Милорадовичу. Для государя составляема была общая ведомость в канцелярии военного генерал-губернатора, и его величество на другой день видел, что накануне по всем комитетам было сделано» [1863] .
1863
Комаровский Е.Ф. Записки графа Комаровского. М., 1990. с. 140.
«После наводнения 1824 года покойный государь приказал по Петергофской дороге при постройке там возвысить две пострадавшие деревни, чтобы впредь вода не причиняла им никакого разорения.
Спешу туда в коляске графа. Спрашиваю кучера:
— Давно ли был тут граф Милорадович?
— Никогда.
Это поразило меня, и я, отпустив коляску графа, не поехал к нему. Я понял, для чего граф играл со мной комедию. 1825 года о графе Милорадовиче можно сказать Корнелиевым выражением: "В Риме не было уже Рима"» [1864] .
1864
Глинка С.Н.Записки. с. 402.
…Комета, появившаяся в небе, явилась предвестницей войны 1812 года. Теперь дурное предзнаменование видели в самом наводнении.
«Не знаю отчего, но тогда же сие событие показалось мне предвестником других еще несчастнейших» [1865] .
«Государь… был в самом тревожном расположении духа. Он ломал себе руки, видя свое бессилие и под впечатлением мрачной приметы или воображаемого предзнаменования. Предшествовавшее большое же наводнение было в год его рождения, и говорили, что такое нам будет в год его смерти» [1866] .
1865
Вигель Ф.Ф.Записки. с. 1141.
1866
Завалишин Д.И.Воспоминания. с. 106.