Мимолетные мгновения
Шрифт:
— Все в порядке, — успокаивает меня он. — Нет ничего плохого в том, что твои чувства ко мне отличаются от первоначальных.
— Ненавижу тебя, — я предпринимаю еще одну попытку, на этот раз немного слабее.
— Нет, не ненавидишь, потому что знаешь: то, что я говорил тебе о нем, правда, не так ли, Люси?
Снова в черед идут слезы.
— Я люблю его, — рыдаю я.
— Но он не любит тебя. Ты просто игрушка в его игре.
— Но, может… — возражаю я.
— Ты знаешь, что я прав. Пойдем со мной; побудешь с нами несколько дней.
Я смотрю на него. Не сдавайся слишком легко. Он поймет, что ты врешь.
— Я тебе не доверяю, — говорю я, мой голос тверд.
— Это придет со временем. Пойдем, останешься на ужин. Я накормлю тебя, и мы сможем поговорить. Если захочешь утром уйти, уйдешь.
— Не верю. Ты похитил меня, — говорю я, отодвигаясь.
— Для твоего же блага. И ты поймешь это, если пойдешь со мной.
Я смотрю мимо него, надеясь, что у меня на лице выражается смущение и беспокойство.
— Я не… не знаю.
— Поверь, Люси. Я не причиню тебе вреда.
Лживая свинья. Я оглядываюсь назад.
— Я…
— Пошли, ты замерзла и расстроена.
— Но…
— Пойдем.
Он берет меня за руку, помогает выйти из машины и встать на ноги. Затем поспешно закрывает за мной дверь. Я еще немного упираюсь, медлю, заставляя его подталкивать меня к фургону. Когда мы достигаем двери, я останавливаюсь и устало говорю:
— Не знаю…
— Я не причиню тебе вреда, — говорит он, и если бы я не знала его, то поверила бы. Он так хорош.
— Ладно, — шепчу я, садясь в фургон, но в этот момент замечаю его триумфальный взгляд, который он бросает на мужчину рядом с собой.
Попался. Он верит мне.
Что ж, начнем.
ГЛАВА 28
Всю дорогу никто не произносит ни слова.
Я стараюсь выглядеть смущенной и немного растерянной, когда напряженно смотрю в окно. Не хочу слишком легко сдаваться. Братья правы: Джош не дурак и поймет, если я совершу ошибку.
Мы приезжаем на место, и трое мужчин выходят раньше меня, открывают дверь и с выжиданием смотрят в мою сторону. Я нерешительно вылезаю, обхватив себя одной рукой, и смотрю на группу мужчин, изучающих меня. Смесь шока, гнева и, как ни странно, сострадания отражается на их лицах.
— Я должен спросить, у тебя с собой телефон? — спрашивает Джош, шагая рядом со мной, когда мы приближаемся к большому сараю.
— Нет, я не взяла его, когда выбегала из дома. Только ключи.
— Ладно. Просто хочу, чтобы ты знала, что в этом месте ни у кого нет телефона, и мы все очень этим гордимся.
Я ничего на это не отвечаю, просто киваю.
— Не нужно бояться, — продолжает он. — Я не буду закрывать дверь. Это всего лишь на одну ночь, помнишь? Никто не собирается удерживать тебя здесь силой.
Он мерзкий лжец, но если так я смогу попасть туда, куда мне нужно, я подыграю ему.
Не
— Ступай, прими душ, а затем присоединяйся к нам за ужином, — говорит он, провожая меня в комнату, в которой держал раньше.
Я смотрю на свои руки, когда он говорит, что в шкафу лежит свежая одежда, а душ только внизу. Со мной обращаются гораздо лучше, чем в прошлый раз. Я не произношу ни слова; просто сажусь на край кровати, ожидая его ухода.
— Знаю, сейчас это прозвучит странно, но я могу заверить тебя, что как только ты выбросишь из головы моего брата, боль пройдет. Если ты доверишь нам заботу о себе, то обязательно это поймешь.
Заботу о себе.
— Спасибо, — бормочу я, глядя на руки.
— Я вернусь через час, чтобы проводить тебя на ужин. Не впускай его в свои мысли; сначала ты должна перестать думать о нем, чтобы забыть то, что он с тобой сделал.
Я ничего не говорю на это.
Наконец, он уходит.
Пришло время привести план в действие.
Первое, что я делаю, это проверяю комнату на наличие камер. Шелдон знает все об искусстве скрывать их и рассказал мне обо всех возможных местах, где они могут быть. Как бы невзначай я обхожу комнату, будто просто осматриваюсь, беру книги и открываю их. И нахожу две камеры. Я не смотрю в их направлении, но совершенно точно буду на видео смущенной и очень расстроенной.
Прямо перед тем как войти в душ, я замечаю одну из них, но внутри душевых кабинок их вроде нет. Тем не менее, я не верю, что это так. Они не должны знать, что у меня есть камера, поэтому вместо того, чтобы принимать душ, я делаю вид, что нервничаю и даже успеваю всплакнуть, прежде чем мчусь обратно в комнату. Это своего рода проверка, потому что я знаю, если он наблюдает за мной, то придет посмотреть, что не так.
Он пришел.
Это говорит о том, что камер больше, чем я могу увидеть.
Следует быть очень осторожной, когда буду доставать ту, которую прячу.
— Мы собираемся на ужин. И я просто подумал, а не зайти ли и не проверить, как у тебя дела, — говорит Джош, заходя ко мне в комнату. — Вижу, ты не принимала душ.
Он не мог этого знать, потому что я переоделась в платье, которое он мне дал. Теоретически, я могла принять душ. Он бы не понял этого, если бы не наблюдал за мной.
— Просто... я очень расстроена и растеряна. Не знаю, должна ли быть здесь.
— Как насчет того, чтобы пойти и поесть, а затем мы сможем больше поговорить об этом?
Я смотрю на него.
— Ты похитил меня. Я тебе не доверяю.
Его улыбка становится теплой, но пугающей.
— Понимаю. И не прошу доверять мне; просто прошу поесть. Ты, должно быть, проголодалась.
Я смотрю на него со скептическим выражением на лице, затем вздыхаю.
— Да.
— Тогда пойдем.