Мина замедленного действия. Политический портрет КГБ
Шрифт:
16. Активных членов партии меньшевиков, согласно признакам, перечисленным в примечании к пункту 6.
Должны быть произведены массовые обыски и аресты среди буржуазии, арестованные буржуа должны быть объявлены заложниками и заключены в концлагерь, где для них должны быть организованы принудительные работы. В целях терроризации буржуазии следует также применять выселение буржуазии, давая на выезд самый короткий срок (24–36 часов)…» {36}
«Вся Россия покрылась сетью чрезвычайных комиссий… Не было города, не было волости, где не появились бы отделения всесильной Всероссийской Чрезвычайной Комиссии, которая отныне становится основным
В какой-то момент Ленин, все-таки юрист по образованию, мне кажется, на миг очнулся — понял всю страшную, разрушительную силу разливанного моря крови. На заседании Политбюро 1 декабря 1921 года он предлагает проект постановления, который сужал компетенцию ВЧК и усиливал роль судебных органов. Проект отклонили. {38}Годом раньше, в декабре 1920 ВЦИК и СНК отменяют расстрел. Этого решения хватило на 4 месяца. Лавина уже пошла.
В апреле 1921 года Ленин пишет совершенно секретную записку т. Молотову:
«…Поручить ВЧК выработать систематический план: а) на лето-осень 1921 года; б) на январь (вообще начало) 1922 г. и доложить через 1–2 недели в Политбюро.
Примерный план их (т. е. ВЧК) мер:
1) доликвидация с.-р. и усиление надзора;
2) то же меньшевики;
3) чистка партии: долой нестойких коммунистов;
4) чистка Саратова и Самарской губернии;
5) отряды особого назначения;
6) курсанты в провинции;
7) чистка аппарата государственной власти в деревне, необходим доклад ВЧК, НКВНУДЕЛ (Наркомата внутренних дел — Е.А.), РАБКРИН.
Совершенно секретно. Только лично. Перепечатке не подлежит. По использовании сжечь». {39}
План составили. Меры приняли. Документ, подготовленный начальником Секретного Отдела ВЧК Самсоновым, пестрит словосочетаниями «массовые операции», «ликвидация», «групповые и персональные изоляции», «выкачка» эсеров и меньшевиков «на окраину Республики», — и все это планово, по месяцам вперед, с учетом праздников и сезонных работ: «В летний период до сбора урожая операций государственного масштаба (за исключением необычных случаев, вроде Кронштадтских событий и пр.) не производить, а бить персонально активистов всех партий вплоть до губернского и краевого масштаба»… {40}
Сколько погибло в этой резне, не знает никто. Автор «Красного террора» считает, что в среднем каждый день застенки ВЧК (а кроме них — особые отделы, губернские революционные трибуналы, специальные ЧК на транспорте, в войсках и т. д.) приносили на алтарь революции 5 человек, в год — 1 500 000 человек… {41}
А ведь был еще белый террор. Несравнимо менее масштабный, но ведь был. И тоже были виселицы, пытки, расстрелы. Так откуда же было взяться нравственным барьерам у таких, как Хват?
…Писатель Максим Горький объяснял жестокость революции жестокостью и темнотой русского народа. А жестокость Великой французской революции — результат просвещенности французского народа? Нет, я думаю, что революции в своей основе — вненациональны: в российской резне участвовали и русские, и евреи, и украинцы, и латыши, и грузины, и армяне (и у каждой нации был свой резон для того) — чем перечислять, проще взять справочник «Народов СССР». Порочен, я думаю, сам принцип
Сами методы революции, — а это всегда и неизбежно — насильственные методы (Ленин: «Революция в белых перчатках не делается», Ленин: «Только та революция чего-нибудь стоит, когда она умеет защищаться») — разлагают людей. Известно: человек, однажды попробовавший человечину, становится людоедом — он уже не может остановиться. Так и имярек, проливший чужую кровь, уже преступил некую невидимую черту в своей душе, уже нарушил и уже готов сделать это и во второй, в третий, в десятый раз. Психология этого явления прекрасно описана Федором Достоевским в «Преступлении и наказании»: «Стоит только себе один раз позволить», — говорит его герой Раскольников, убивший ненавистную ему старуху… Это себе позволили сотни, тысячи, десятки тысяч людей по всей стране. Стоит ли тогда удивляться, что этастрана и этотнарод так легко приняли и оправдали сталинский геноцид?..
«Волею революционной власти, — писал первый народный комиссар юстиции, левый эсер Штейнберг, — создавался слой революционных убийц, которым суждено было вскоре стать убийцами революции». {42}
Неправда — не «слой» — страна убийц, неправда — не «убийцы революции» — педантичные воплотители ее принципа.
Революция была исполнена в России по всем классическим канонам революций: они были одни и те же и в восстании рабов под предводительством Спартака в Древнем Риме, и в Великой французской революции, и в Октябрьском перевороте: кровь, убийство, оправдание убийства.
Идея. Порочна сама ИДЕЯ — коммунистическая или национал-социалистическая, которая разделяет людей по классовому (эксплуататоры — эксплуатируемые), национальному (арийцы — не арийцы) или какому-то еще признаку. Идея, которая объявляет одних людей — лучше, других — хуже, исходя из социальных или национальных отличий, и обещает лучшим — рай, за счет, естественно, убийства других — худших. «Жертвы, которых мы требуем — жертвы спасительные, жертвы, устилающие путь к Светлому Царству Труда, Свободы и Правды», — писала чекистская газета «Красный меч». {43}Такая идея неизбежно требует мощнейшего охранного корпуса — карательных органов, призванных следить, чтобы «худшие», не дай Бог, не вознамерились пролезть в касту «лучших». (Ленин: «…власть трудящихся существовать не может, пока будут существовать(выделено мною — Е.А.) на свете эксплуататоры». {44}) И чтобы «лучшие», не приведи Господь, не поняли, что их рай — это один сплошной концентрационный лагерь. В результате и появляются ВЧК-НКВД и гестапо.
«Мы форма единой сущности — партийного государства», — убеждает эсэсовец Лисс большевика Мостовского в великом романе Василия Гроссмана «Жизнь и судьба». {45}В одном из черновых вариантов этой же главы Лисе говорит Мостовскому примерно следующее: не важно, кто из нас победит в этой войне. Победите вы — мы будем жить, продолжаться в вас, мы — вы будете жить и продолжаться в нас…
Победил Советский Союз. И тысячи советских военнопленных, прошедших горнило фашистских лагерей, эшелонами были отправлены в лагеря советские, в Сибирь.