Миноносцы Первой эскадры флота Тихого океана в русско-японской войне (1904-1905 гг.)
Шрифт:
Никто не может оспорить мнение видного российского историка P.M. Мельникова: «Героями спасения корабля были трюмный механик П.А. Федоров и его отличные специалисты»[25] .
Позднее при обследовании водолазами затопленных отсеков корабля был установлен еще один факт – машинист Афиноген Жуков, по сигналу боевой тревоги успел добежать до своего поста, задраил дверь отсека и погиб, так как при взрыве отсек моментально был затоплен водой. Не допустив распространения воды, он тем самым помог спасению корабля.
В 1 час ночи на миноносцы было передано приказание адмирала О.В. Старка развести пары и выйти на рейд для охраны эскадры[26] . В два часа ночи миноносцы 1-го отряда «Внимательный», «Внушительный», «Выносливый», «Беспощадный» и «Грозовой»
Кроме миноносцев, в погоню за неприятелем был послан крейсер «Новик», но обнаружить ночью японские миноносцы не удалось[27] .
В 8 часов утра миноносцы 1-го отряда, выходившие в море, вернулись к эскадре и встали под берегом. В это время показались четыре японских крейсера, идущих от Ляотишана к Талиенвану[28] . Как потом выяснилось, это был отряд контр-адмирала Дева, посланный с целью определить размеры понесенных русскими потерь[29] . Старк приказал миноносцам 1-го отряда атаковать неприятеля, но ввиду того, что японские крейсеры быстро стали скрываться, отменил приказ.
Для наблюдения за неприятелем в море был направлен крейсер «Боярин», который вскоре вернулся, держа сигнал о приближении крупных сил неприятеля. В 11 часов на горизонте появилась неприятельская эскадра, идущая с востока в числе 16 вымпелов[30] . В ее состав входило 6 эскадренных броненосцев, 5 броненосных крейсеров и 4 бронепалубных крейсера и посыльное судно. Навстречу ей вышли 5 русских броненосцев, 1 броненосный и 5 бронепалубных крейсеров и 15 миноносцев. Бой эскадр не имел решительного характера ни с той, ни с другой стороны. Миноносцы во время боя держались по правую сторону эскадры, в расстоянии 10-15 кабельтовых, ожидая сближения с неприятелем и приказа атаковать его. По русским данным бой продолжался с 11 часов 7 минут утра и до 11 часов 50 минут; по японским – с 11 часов до 11 часов 50 минут. Русскую эскадру поддержали своим огнем крепостные батареи, когда японские корабли вошли в сферу их действия.
В 11 часов 45 минут японский флот повернул на юг и вышел из боя. С 11 часов 40 минут русские миноносцы дважды посылались в атаку, но оба раза приказы, как только миноносцы начинали маневрировать с целью выхода в атаку, отменялись[31] . В условиях дневного боя, при большой видимости и возможности стрелять торпедами с дистанции не более 7-8 кабельтовых, вряд ли можно было рассчитывать на успешную торпедную атаку миноносцев[32] . Против русских миноносцев было 16 японских кораблей, вся артиллерия которых была в исправности и готова к отражению минной атаки. Официальная японская историография столь быстрый отход японского флота при столь подавляющем его численном преимуществе объясняет именно угрозой атаки со стороны русских миноносцев: «Адмирал Того, опасаясь атаки неприятельских миноносцев, приказал… отступить на юг с большой скоростью и затем направиться к мысу Шантунг»[33] .
Надо сказать, что известный в последнее время историк А.Б. Широкорад в своей книге «Падение Порт- Артура» дал очень интересную оценку этому бою: «27 января адмирал Того действовал очень смело и решительно, атакуя примерно равную по силе эскадру противника, находившуюся под защитой береговых батарей. Если бы русские артиллеристы на кораблях и береговых батареях умели стрелять, то японская эскадра, выстроившаяся в одну кильватерную колонну, понесла бы тяжелые потери, а то и вовсе была уничтожена. Адмирал Старк имел все шансы на выигрыш, принимая бой рядом со своей базой в зоне обстрела батарей, но прос…л сражение – для этого случая более цензурного слова нет»[34] . Все эта утверждения никоим образом не соответствуют истине. О каком равенстве сил говорит А.Б. Широкорад? Достаточно сравнить число орудий крупного и среднего калибра на японских и русских кораблях, участвовавших в бою. С русской стороны имелось 12 305-мм, 8 254-мм, 2 203-мм, 86 152-мм и 12 120-мм орудий (всего 120),
Даже решившись на неоправданный риск преследовать вдвое более сильную японскую эскадру, на практике этого бы О.В. Старк не смог осуществить: устаревшие русские броненосцы на 2-3 узла уступали японским по скорости хода. Никакой решительности в этом бою вице-адмирал Того не проявил, напротив, попав под огонь русских береговых батарей, японский флотоводец поспешил выйти за пределы их действия (русские береговые батареи открыли огонь лишь в 11 ч. 30 мин.)[35] . Не русский адмирал, а японский первый отдал приказ о прекращении боя, причем вряд ли он сделал бы это так скоро, если бы русские артиллеристы «не умели стрелять». Официальная японская история войны на море в 1904- 1905 гг. говорит об 11 попаданиях снарядов в их корабли (в русские корабли было 38 попаданий), но, несомненно, эти данные следует считать заниженными. Такого мнения придерживаются многие русские историки. Кроме того, японцы в своей официальной истории войны на море себе же и противоречат; когда пишут, что Того после боя пошел с судами 1-го боевого отряда (6 броненосцев) в условный пункт у побережья Кореи для спешной заделки полученных судами повреждений и замене поврежденных орудий и частей запасными[36] .
Но, описывая попадания русских снарядов в свои броненосцы, японские историки ни слова не говорят о поврежденных орудиях, да и сами попадания в японские броненосцы (упоминается только 7), судя по описаниям, приводимым официальной японской историографией, не причинили кораблям сколь-нибудь существенных повреждений. В то же время очень решительно в этом бою действовали русские крейсеры «Баян», «Аскольд» и «Новик». Когда японская эскадра, приближаясь к Порт-Артуру, открыла огонь, русские крейсеры оказались ближе к противнику, чем броненосцы, но они не только не уклонились от боя, а пошли в атаку на весь японский флот[37] . «Баян» сблизился с противником до 19 кабельтовых[38] , в ходе боя в корабль попало 10 снарядов. Личный состав крейсера действовал героически, особо следует отметить подвиг матроса П. Адмалкина: после взрыва в каземате 152-мм орудия уцелел он один – остальные были убиты и ранены, но Адмалкин в одиночку продолжал заряжать и наводить 152 мм (!) орудие, сделав 10 выстрелов[39] .
Командир крейсера «Новик» капитан 2-го ранга Н.О. Эссен, используя высокую скорость крейсера, попытался сблизиться с японской эскадрой на дистанцию торпедного выстрела, но вынужден был повернуть назад, попав под сосредоточенный огонь нескольких японских кораблей. Тем не менее, подвиг маленького русского крейсера, в одиночку бросившегося на весь японский флот вызвал восхищение даже у врага. Официальная японская история войны на море очень коротко описывает бой 27 января у Порт-Артура, но при этом дважды упоминает храбрость русского крейсера, который даже после попадания в него 8-ми дюймового снаряда с «Якумо» «не растерялся и всё еще шел вперёд, поддерживая сильную стрельбу»[40] .
Сотрудник газеты «Новый край», выходивший в Порт-Артуре П.Н. Ларенко писал: «Команды проявили чудеса хладнокровия и храбрости и рвались в более жаркий бой, никто не обращал внимания на полученные ранения, если они позволяли продолжать дело»[41] . Очень краткую и точную оценку боя дал советский адмирал И.М. Капитанец: «Результат сражения не оправдал расчетов японцев. Они отступили, не только не потопив ни одного русского судна, но и не нанесли им значительного ущерба»[42] .