Минус 32
Шрифт:
– Ну-ка дай, - Николай взял из рук Федьки бутылку. Посмотрел на этикетку «Водка Русская МПП РСФСР КРЕП. 40% Об. 0,5 л. Приготовлена на спирте высшего качества, изготовленном из отборного зерна. Цена без стоимости посуды 4 руб. 30 коп.»
– Да ты не боись, не паленая, - усмехнулся Федька. – Настоящая, СОВЕТСКАЯ. Плавленый сырок точно такой же, как в детстве, колбаса «Краковская».
– А я в детстве сервелат предпочитал. И «Докторскую».
– Да ты, буржуй, я погляжу, гы-гы-гы.
Федька налил в стакан водки, протянул стакан товарищу и, пародируя Алексея Булдакова из известного фильма, произнес:
– Ну, за встречу!
Друзья «чокнулись», выпили, Николай из стакана, Федька из горлышка бутылки.
– Ох, хорошо пошла, - Федька нюхнул кусок хлеба, затем развернул сырок, разломал его на две части, одну часть дал Николаю. – На, закуси.
Николай откусил от плавленого сырка приличный кусок.
– Никогда раньше не пил в таких условиях, - произнес он.
– И с такой закуской.
– Ну, естественно. Ты ж буржуй. У тебя все по культурному небось В ТОЙ ЖИЗНИ было. Ананасы с шампанским, икра и все такое. Это я пролетарий, привычный ко всему. Купил водочки, колбаски и – вперед, с песней.
– Купил… - задумчиво протянул Николай и присел на травку, почувствовав, что водка уже слегка «вдарила» в голову. – Купил, - повторил он. – Кстати, а на ЧТО ты все это купил?
Федька, казалось, смутился.
– Ну как, на что, на… На эти, на рубли. На что же еще, - лицо Федьки вспыхнуло.
– На какие РУБЛИ? На российские что ли???
– Зачем, на российские. На советские.
– А откуда у тебя появились советские деньги, а? Или с тех времен остались, и ты их до сих пор из кошелька не выложил?
– Ну, это… - Федька тоже присел и тупо уставился в крышу шалаша. – Я тут это… Ну, экспроприировал.
– О, какие мы слова знаем, - улыбнулся Николай. – И у кого ты деньги экспроприировал, а, признавайся?
– Да чего тут признаваться. Нечего тут особо признаваться, - Федька потеребил воротник рубашки. – Тут это, когда электричка прибыла последняя, ночная типа… Ну, темно было уже. А я как раз к станции пошел прогуляться. А с электрички дамочка сошла. Одна, совсем одна. Ну я, знаешь, на рыбалку-то когда хожу всегда ножик с собой беру. Подошел к ней, короче, ножик вытащил и говорю типа: - «Кошелек или жизнь». Ну она перетрухала и кошелечек свой мне отдала. А там было рублей двадцать пять, неплохо по тем, точнее по этим, временам. Ну вот я и это…
– Так ты же преступник теперь, Федя, - Николай укоризненно покачал головой. – Тебя может быть теперь полиция разыскивает уже. Точнее, милиция.
Федька приподнял голову:
– Слушай, а я об этом и не подумал. Дамочка ведь и в самом деле могла в поли… в милицию заявление написать. Может быть моя рожа уже красуется под вывеской «Их разыскивает милиция», а?
– Да уж, может быть… Слушай, а ты и в самом деле смог бы эту женщину убить? Ну, если бы она тебе кошелек не отдала?
– Да ну ты что, Коль? Да разве ж я? Да ты ж меня знаешь, - Федька ударил себя кулаком в грудь. – Да я ж мухи не обижу. Ну, не отдала бы и не отдала бы. Ну и ушел бы я ни с чем бы.
– И стал бы ждать следующей ночной электрички? Кстати, а ты подумал о том, чем ты тут будешь вообще заниматься? Без советского паспорта, без ничего? Так и будешь в шалаше сидеть? И одиноких женщин с ночных электричек подкарауливать? Ой, - Николай вдруг вздрогнул. – Я говорю, «ты», а ведь правильнее сказать «мы». Я же теперь тоже ТУТ очутился… Чего же мы делать будем с тобой, Федь? Как нам теперь назад вернуться?
– Своим ходом, год за годом, гы-гы-гы… Да нет, насчет этого ты не переживай. Обратно МОЖНО вернуться, я уже пробовал.
– Да? – Николай сразу оживился. – Действительно, можно?
– Действительно. Я же тоже поначалу, когда осознал все происходящее, чуть в штаны не наложил. Я же тоже понимаю всю нелепость своего положения ЗДЕСЬ. Поэтому, я почти сразу решил проверить, есть ли обратный путь. Вернулся к елочке этой одинокой и… Опять в нашем времени оказался.
– И опять в восемьдесят пятый метнулся?
– Да, а почему бы нет? Денег достал, вот, гы-гы-гы. Стакан, не поверишь, на берегу нашел. Жаль, что один всего. Наверно, кто-то здесь сидел, рыбку ловил и «бухал» в одиночестве. Ну я его, стакан в смысле, отмыл и… Пользуюсь теперь им тут. Ну, выпивон и закусон, понятное дело, в палатке нашей местной купил. А вообще мне нравится в прошлом. Здесь, - он обвел руками вокруг, - наше детство. И дышится здесь легче. Во всяком случае, мне так кажется. За три дня я здесь уже все окрестности обошел. Многих наших общих с тобой знакомых встретил. Некоторых уже и в живых-то нет.
– Ну, хорошо. Вот побродишь ты здесь. А что дальше-то?
Федька вздохнул:
– Да не знаю даже. Рано или поздно назад подамся наверно, а пока побуду тут, поностальгирую (он не знал, да и не мог знать, что ограничен по времени, что «время жизни» окна не вечно). - Хотя, признаюсь, возникает у меня иногда шальная мысль здесь остаться. Но как ее реализовать?
– Да, кстати, а с чего ты решил, что мы именно в 1985-м году? По звездам вычислил?
– Да нет. Я понял почти сразу, что я в прошлом. Но, конечно, не знал какой здесь год, день и так далее. Ответ пришел случайно. Вчера я опять проходил мимо станции. Электричка пришла, народ из нее вылез. Смотрю, мужик идет, у него газетка из кармана пиджака торчит. Я пригляделся – «Правда». И дату разглядеть удалось – 13 июня 1985 года. Ну, надеюсь, что номер у него свежий был. А в нашем времени вчера было тоже 13 июня, но только 2017 года. Значит, мы переместились ровно на тридцать два года назад, логично?
– Да вроде бы, логично.
– А еще знаешь, Коль, - Федька понизил голос. – Еще мне недавно пришла в голову совсем уж шальная мысль. Что, если попробовать ИЗМЕНИТЬ БУДУЩЕЕ?..
Служебный УАЗ «Патриот», в котором находились капитаны ФСБ Черемных и Петров (он же водитель УАЗа), ехал по шоссе Энтузиастов в сторону Московской области. Пробок в этот час на шоссе не было, основной поток машин шел в обратном направлении – из области, поэтому сотрудники Спецотдела были уверены, что доберутся до места достаточно быстро: от Большой Лубянки до Лесной где-то часа за полтора (навигатор УАЗа во-всяком случае, показывал приблизительно такое время)
Но… В районе Измайловского парка УАЗик стал «проседать» назад.
– Петь, ты ничего не замечаешь? С колесами у нас все в порядке? – обеспокоился Черемных. – Посмотри, мы назад не заваливаемся?
– Щас взглянем, - Петров нажал педаль тормоза и припарковал УАЗик на обочине. Вылез на улицу и присвистнул:
– Е-мое, наехали мы на что-то. Ну, слава Богу, что запаска есть. Домкрат тоже вроде бы должен быть. Поможешь?
– Конечно, Серега, какой разговор?
Пока Петров устанавливал на дороге аварийный треугольник, Черемных направился к задней двери УАЗа снимать «запаску». И тут у него в кармане запиликал телефон. Звонил Голубев.