Минувшие годы
Шрифт:
Марина Дмитриевна. Вон она чем ворочает!
Черемисов. Видишь, что у меня в душе творится. Делиться, жаловаться неспособен. Тебе одной, впервые… Так и живем порознь, не день, не два, а годы.
Марина Дмитриевна (ласково, проникновенно). Вот и хорошо. Если любите друг друга, мечтали, то как же ей-то? Женщине еще тягостнее. Ты вот какой… железный!.. и то прорвалось. Нет, Митя, ты меня обрадовал. А то боялась — заведешь себе какую-нибудь шелыхвостку на птичьих ножках. Вьются они вокруг вас. Нет, нет, Митя, редкостный из тебя вышел человек.
КАРТИНА СЕДЬМАЯ
Молодой парк. Весна. Аллеи среднеазиатских тополей. Садовая скамейка. Перед вечером. Вдали пионерский горн, отголоски лагеря. Парк постепенно наполняется голосами, пением, музыкой. Стремительно является Верочка Сурмилина. Измотана и воодушевлена. Увидела в стороне Ждановича.
Верочка (Ждановичу). Евгений Евгеньевич! Вернулся Черемисов из Москвы? Неужели он меня зарежет?
Жданович. Вернулся. Только что звонил с аэродрома, вызвал меня, Месяцева… Но почему зарежет… почему персонально вас?
Верочка. А потому что я одна маюсь. Я изнемогаю. С утра голодная. Это переходит в настоящее кощунство. Не нахожу слов. Где верхушка? Нет верхушки. Откололись. У нас портится настроение массы. А у меня по программе, во-первых: Жданович открывает карнавал. Нет, Черемисов открывает карнавал. А вы, Евгений Евгеньевич, будете чествовать старейших юбиляров. Секретарь парткома сейчас по телеграфу принимает списки награжденных. Пойдемте согласовывать программу.
Жданович. Обожаю всякие согласования.
Верочка и Жданович уходят. Стремительно выходит на дорожку Лина. Села на скамейку, припудривает лицо. Нашептывает. Является К а тенька. Теперь ей двадцать семь лет. Все ее манеры, взгляд, лицо являют смелость и самоуверенность, что Переходит в резкую строптивость. Одета хорошо и дорого. В руке тюльпаны.
Катенька. Простите. Вы не можете сказать мне, как ближе пройти к дому Черемисовых?
Лина. Пожалуйста. Вон за деревьями виден дом Черемисовых.
Катенька. Благодарю. (Идет.)
Лина (смотрит ей вслед, что-то припоминает). Она… Не может быть! (Зовет.)Послушайте… (Вскочила.) Вы ли это?
Катенька. (вполоборота). Я ли?.. (Усмешка). Кого вы подразумеваете?
Лина. Чего же тут подразумевать? Мы старые знакомые.
Катенька (после паузы и сухо). Ангелина Тимофеевна?
Лина (без улыбки). Она, она. Руку, дорогая моя. Здравствуйте.
Неловкое рукопожатие.
Вы к Черемисову?
Катенька. Да, я знаю.
Лина. Слыхали? Очень хорошо. Здесь сегодня праздник. Десятилетие закладки города. Через час у нас большой концерт. Когда вы приехали?
Катенька. Уже несколько дней.
Лина. Да, да, да! Десять лет тому назад уехала учиться в Ленинград. Ну, и как же?.. Не бросила металлургию?
Катенька. Нет, не бросила.
Лина (простовато). И все-все напролет десять лет учились?
Катенька. Науке учатся всю жизнь.
Лина. Ах, вон что! Значит, вы пошли по научной линии?
Катенька (ей чуть-чуть смешно). Да, я пошла по этой линии.
Лина. И много получаете?
Катенька. Это дело относительное.
Лина. Но вы одеты — дай бог каждому. Замужем?
Катенька. Да.
Лина. За кем же?
Катенька. За Черемисовым.
Пауза.
Лина. Нет, вы шутите! Ну разве это правда? За Черемисовым! Он здесь — вы где-то… То есть я, конечно, предсказывала, но десять лет! Когда это случилось? Ничего не понимаю.
Катенька (мягко). Мы решили ждать, пока я доучусь. Потом меня оставили при кафедре, потом мне надо было завершить определенный цикл намеченных работ.
Лина. А он ждал и ждал, несчастный!
Катенька. Если здесь несчастье, то мы оба жили одним несчастьем.
Лина (доля отчаяния). Значит, любовь!.. Да, он такой. Каменный характер. Боже мой, какие судьбы у людей! Его не переломаешь. Я ничего, не жалуюсь-.. Но что же получилось в итоге? Я пошла по проторенной дорожке. Ты… простите, говорю на ты… Вот вам и Катенька. Девочка из беспризорных. Ах, какие судьбы у людей! Вот бы сыграть такую. Да разве у нас напишут? А вы не спросите, как я? Живу, представьте себе, и не так уж скучно. О чем мечтала с детства, того достигла. Играю кое-как. В Москве не удалось устроиться, — там нашего брата на сцену лезет — не протискаешься. Здесь выстроили замечательный театр. Кто это сказал, что лучше быть первым на периферии, чем вторым в столице? Кто это сказал? Периферия очень выросла.
Катенька. Юлий Цезарь…
Лина. Зритель изумительный, плакаться не приходится Есть независимое положение, успех…
Катенька (еще мягче). Ведь я же помню, как вы стремились на сцену.
Лина. Да, стремилась. Ради этого стремления эксцентрически полетела вслед за Кряжиным. Но, как говорится, «недолго музыка играла, недолго продолжался бал». Мы с ним расстались очень мило, как друзья.
Катенька. Представьте себе, я встретила Романа Максимовича в Челябинске на вокзале, неделю тому назад.