Мир без конца
Шрифт:
— Тысяча одиннадцать фунтов, сэр.
— А что выйдет после крушения моста?
— По моим подсчетам, менее трехсот фунтов. Однако наши горожане продолжают торговать в надежде, что мост будет построен. Но если сегодняшний суд убьет эту надежду, ежегодная шерстяная ярмарка и еженедельный рынок, по сути, прекратят свое существование и размер десятины составит не больше пятидесяти фунтов.
— Для нужд короля это капля в море, — резюмировал судья, умолчав о том, что знали все: королю очень нужны деньги, поскольку несколько недель назад он объявил войну Франции.
Роланд разозлился и презрительно спросил:
— Разве это слушания о состоянии королевской казны?
Однако сэра Уилберта было не так просто сбить с толку, даже графу.
— Это королевский суд, — учтиво ответил он. — А вы чего ожидали?
— Справедливости.
— Она никуда не денется. — Судья не сказал только: «Нравится вам это или нет». — Эдмунд Суконщик, где находится ближайший к Кингсбриджу рынок?
— В Ширинге.
— Вот как. Значит, торговля, которая захиреет у вас, будет процветать в городе графа?
— Нет, сэр. Кое-кто переберется, но многие разорятся. Большинство кингсбриджских купцов не смогут ездить в Ширинг.
Судья повернулся к Роланду:
— Сколько составляет десятина Ширинга?
Переговорив с писарем, отцом Джеромом, граф ответил:
— Шестьсот двадцать фунтов.
— А если ширингский рынок расцветет, вы сможете платить тысячу шестьсот двадцать?
— Разумеется, нет, — сердито ответил граф.
Судья был неизменно вежлив:
— Тогда ваше сопротивление постройке моста дорого обойдется королю.
— Но у меня есть права, — мрачно заметил Роланд.
— У короля тоже. Как вы возместите королевской казне потерю тысячи фунтов в год?
— Сражаясь подле него во Франции, чего не могут купцы и монахи!
— Верно, — согласился сэр Уилберт. — Но вашим рыцарям требуется вооружение.
— Это неслыханно! — не сдержался Ширинг.
Он понимал, что проигрывает. Годвин старался не выказать радости. Судье не понравилось, что его подход к делу кому-то показался неслыханным. Он впился в графа глазами:
— Я не сомневаюсь, что, посылая своих воинов на монастырскую каменоломню, вы не преследовали цели затронуть интересы короля. — Уитфилд умолк.
Роланд почуял западню. Существовал единственно возможный ответ на этот вопрос.
— Разумеется, нет.
— Теперь, когда и суду, и вам ясно, что постройка нового моста послужит интересам короля, а также Кингсбриджского аббатства и города, я полагаю, вы согласитесь на открытие доступа к каменоломне.
Годвин вынужден был признать, что сэр Уилберт умен. Он заставил Роланда согласиться со своим решением и перекрыл для него возможность апеллировать лично к королю. После долгой паузы граф буркнул:
— Да.
— А также на беспошлинную перевозку камней по вашим землям.
Ширинг понял, что проиграл. В его «да» звучало бешенство.
— Так и порешим, — резюмировал судья. — Следующее дело.
Это была крупная победа, но, пожалуй, запоздалая. Ноябрь кончился, наступил декабрь, когда обычно заканчивался строительный сезон. Дожди задержали морозы, но все равно оставались считанные недели. У Мерфина на каменоломне скопились сотни готовых тесаных камней, однако на их перевозку в Кингсбридж уйдут месяцы. Граф Роланд проиграл дело в суде, но ему удалось-таки отсрочить постройку моста на год.
Керис, Эдмунд и Годвин возвращались в Кингсбридж со смешанными чувствами. С берега девушка увидела коффердам Мерфина. Из обоих рукавов реки вокруг острова Прокаженных на несколько футов из воды двумя большими кругами выступали столбы. На пароме плыл также один из строителей Фитцджеральда Гарольд Каменщик, и Суконщица спросила его, вычерпали ли уже воду.
— Пока нет. Мастер думает сделать это прямо перед началом стройки.
Дочь Эдмунда с удовольствием отметила, что Мерфина, несмотря на молодость, уже называют мастером.
— А почему? Не лучше ли сначала все как следует подготовить?
— Говорит, если вычерпать воду, течение будет давить на коффердам сильнее.
Керис поражалась, откуда Мерфину все это известно. Азы он освоил у своего первого учителя Йоакима. Потом часто беседовал с приезжими, особенно с теми, кто бывал во Флоренции и Риме, и досконально изучил места Книги Тимофея, где говорилось о строительстве собора. Но, судя по всему, юноша обладал еще и удивительной интуицией. Керис ни за что бы не сообразила, что вычерпанный коффердам слабее наполненного водой.
Хотя просители устали, им не терпелось сообщить Мерфину новости и узнать, что он успеет сделать до окончания строительного сезона, если, конечно, что-нибудь успеет. Все трое остановились, только чтобы передать лошадей конюхам, и отправились его искать. Молодой строитель на чердаке каменщиков в северо-западной башне собора при свете масляных ламп чертил на настиле парапет. Увидев делегатов, он оторвался от работы и широко улыбнулся:
— Мы победили?
— Мы победили, — кивнул Эдмунд.
— Спасибо Грегори Лонгфелло, — добавил Годвин. — Он потребовал больших денег, но заслужил их.
Мерфин обнял олдермена и аббата — стычка с последним была забыта, по крайней мере на какое-то время, — и нежно поцеловал Керис, тихонько сказав:
— Я скучал по тебе. Восемь недель! Мне казалось, ты никогда не вернешься.
Она промолчала. Ей нужно было сообщить ему нечто очень важное, но наедине. Отец не заметил ее сдержанности.
— Ну, Мерфин, можешь прямо приступать к строительству.