Мир дзэн
Шрифт:
Однако это утверждение может встретить возражение. Если, как я уже сказал, достижение полного осознания бессознательного так же всеобъемлюще и сложно, как путь к просветлению, то какой смысл рассуждать об этой цели как о чем-то, имеющем практический смысл? Не спекуляция ли — серьезное обсуждение вопроса о том, что только эта серьезная цель может оправдать надежды психоаналитической терапии?
Если бы существовало только различие между полным просветлением и ничем, то, конечно, это возражение стоило бы принять во внимание. Но это не так. В дзэн существует много ступеней просветления, высшей из которых является сатори. Но, насколько я понимаю, ценны те переживания, что ведут к сатори, самого же этого состояния можно вообще никогда не достичь. Д-р Судзуки проиллюстрировал однажды этот тезис таким примером: когда одну свечу вносят в темную комнату, мрак исчезает и появляется свет. Потом к ней можно добавить еще десяток, сотню или тысячу свечей, и в комнате будет все светлее и светлее. Но побеждает тьму именно та, первая, свеча. [108]
108
Это было сказано в личном общении и приводится мною по памяти.
Что происходит в процессе анализа? Человек впервые понимает, что он тщеславен и труслив, ненавидит людей, хотя на сознательном уровне считает себя скромным, добрым и смелым. Новое знание может принести боль, но оно же и открывает дверь; человек перестает осуждать в других то, что подавляет в себе. Он идет дальше — становится младенцем, ребенком, преступником, безумцем, святым, художником, мужчиной, женщиной; он ближе подходит к человечеству, к универсальному человеку; он меньше подавляет себя, становится свободнее, испытывает гораздо меньшую потребность в рассуждении, умствовании; он, может быть, впервые по-настоящему видит цвета, его слуху наконец-то открывается музыка, которую он до этого слушал, но не слышал; он ощущает свое единство со всеми и в первый, может быть, раз понимает, что его драгоценное Эго, над которым он так дрожит, в сущности — иллюзия, ничто; он испытывает волнующую радость в поисках ответа на загадку жизни, обретая самого себя, а не будучи собой и не становясь собой. Все это неожиданные, внезапные ощущения, лишенные интеллектуального содержания; но, пережив их, человек становится свободнее, сильнее, смелее, чем был раньше.
До сих пор мы рассуждали о целях, и я допустил, что, если довести фрейдовский принцип превращения бессознательного в сознательное до логического конца, можно приблизиться к понятию просветления. Но что касается способов его достижения, тут психоанализ и дзэн совершенно расходятся. Метод дзэн — это, так сказать, наступление по всему фронту на отчужденный способ восприятия при помощи «сидячей» медитации, коанов, авторитетных мастеров. Конечно, все это не голые техники, которые можно отделить от буддийского образа мыслей, от поведения и этических ценностей, воплощенных в личности мастера и атмосфере монастыря. Нужно не забывать, что этим не занимаются несколько часов в неделю и что самим фактом обращения за советом к дзэн ученик принимает важнейшее решение, которое определяет все, что будет происходить с ним дальше.
Метод психоанализа совсем иной. Сознание по-другому готовится к избавлению от бессознательного. Внимание направлено как раз на искаженное восприятие; человек готов признать, что внутри его была фикция; горизонты опыта расширяются и высвобождают то, что подавлялось. Аналитический метод — это психологически-эмпирический метод. Он исследует психическое развитие личности начиная с детства и пробует обнаружить самые ранние переживания, чтобы помочь человеку освободить то, что подавлялось всеми силами. Аналитический метод постепенно избавляет человека от иллюзий об окружающем мире, медленно, шаг за шагом уменьшая искажения и ложные построения разума. Знакомясь с самим собой в этом процессе, человек становится более доверчивым к миру — ведь внутри себя он открыл связь со Вселенной и с внешним миром. Ложное сознательное исчезает, а вместе с ним уходит и противопоставление сознательного и бессознательного. Появляется некая новая реальность, в которой «горы снова становятся горами». Метод психоанализа — всего лишь метод, подготовка; но таков же и метод дзэн. Сам факт того, что это — метод, ни в коем случае не гарантирует достижения цели. Факторы, которые могут способствовать этому, коренятся глубоко в самой личности. Мы мало о них знаем и не пользуемся ими.
Я предположил, что метод раскрытия бессознательного, доведенный до логического конца, может стать шагом к просветлению при условии, что он рассматривается в том философском контексте, который нашел свое крайнее и наиболее реалистичное воплощение в дзэн. Но необходим большой опыт в применении этого метода, чтобы показать, насколько далеко он заводит. Взгляд, выраженный здесь, подразумевает лишь возможность и, таким образом, представляет собой гипотезу, которую еще нужно доказать.
Можно утверждать более определенно то, что изучение дзэн, интерес к нему способны оказать плодотворное и очищающее влияние на теорию и технику психоанализа. Дзэн, несмотря на то, что он совершенно не похож на психоанализ, в состоянии пролить новый свет на природу внутреннего, обострить понимание того, что значит видеть, что значит создавать, что значит очищаться от нанесенной грязи и ложных построений разума, которые есть неизбежный результат деления на субъект и объект.
Самим своим радикализмом по отношению к интеллекту, авторитетам, ниспровержению Эго мысль дзэн раздвигает горизонты психоаналитика и помогает ему достичь более серьезного понимания реальности как конечной цели полного осознания.
Если уместны дальнейшие размышления о связи дзэн и психоанализа, то можно допустить, что психоанализ важен для человека, изучающего дзэн. Он представляется мне способом избежать опасность ложного просветления (которое, само собой, не является просветлением), того, что является чисто субъективным, основанным на психозе или истерическом состоянии, или даже на самовнушении. Ясный анализ поможет изучающему дзэн избежать иллюзий, отсутствие которых есть первое условие просветления.
Сколько бы не использовал дзэн достижения психоанализа, я как западный психоаналитик искренне благодарен этому бесценному дару Востока и особенно д-ру Судзуки, который так удачно выразил его сущность, что она стала совершенно понятной человеку с западным образом мыслей — практически каждый в силах хотя бы приблизиться к пониманию дзэн. Но разве было бы это понимание возможно, если бы не тот факт, что Будда находится внутри нас, что «человек» и «существование» суть универсальные категории и что мгновенное схватывание реальности, пробуждение и просветление — это опыт, принадлежащий всему человечеству?
А. Кондо
Дзэн в психотерапии: ценность сидячей медитации [109]
Беспокойство и его спутники — недовольство собой, пустота, ощущение бессмысленности существования — отнюдь не открытие и не достояние XX в.; все это так же старо, как и человеческий разум. Для Догэна, который 700 лет назад основал в Японии дзэн-буддийскую школу сото, беспокойство — это отражение зыбкости человеческого существования. При осознанном, особенно остром ощущении беспокойства начинается поток духа бодхи, который ведет к просветлению. Согласно Догэну, беспокойство есть движущая сила просветления. Без такого импульса мы обречены на тусклую, серую жизнь, идущую по порочному круг незнания. Беспокойство, осознанное нами, действует, таким образом, подобно спичке, огонек которой рассеивает тьму, указывая нам, в каком мы находимся тупике, и вызывая страстное желание найти оттуда выход.
109
Kondo A. Zen in Psychoterapy: The Virtue of Sitting // Chicago Review. Vol. XII. N 2. Summer 1958.
Для большинства людей обыденность — это привлекательный фасад так называемой счастливой жизни, наполненной соперничеством, ревностью, стяжательством, высокомерием, унижением, ненавистью, любовью, агрессивностью, успехами, провалами — иными словами, чем угодно. С каждым поворотом наша энергия расходуется на достижение то одной, то другой цели. Мы попадаем в ловушки бесконечного, слепого, бессмысленного движения. И из-за этой вечной охоты нам некогда слушать свой внутренний голос. Этот голос идет из самой глубины нашего «я». Он может обернуться совестью, эстетическим чувством, жаждой творчества, работой воображения, а может стать и просто теплой радостью, которую испытываешь, возвращаясь домой. В любом случае это выражение чего-то основного, глубокого, выходящего далеко за рамки внешней формы. В тот самый момент, когда мы слышим и принимаем этот голос, мы принимаем свое настоящее «я». При более глубоком взгляде мы обнаружим, что, прислушиваясь к своему «я», мы осуществляем неосознанный акт веры — веры в самих себя. Далее, неосознанное признание самого себя ведет нас к вере в себя и к тому, чтобы слушать свой внутренний голос. Пусть порывы незнания мощны и подавляющи, настоящее «я» всегда пробьется сквозь них. И все же нам трудно обрести истинную веру, потому что разум наш вечно занят: мы поклоняемся успеху, престижу, деньгам, интеллектуальному превосходству. Нам требуется время и пространство, чтобы, освободившись от всех помех и ограничений, хотя бы раз в день сосредоточить нашу психическую энергию и направить ее на прямой контакт с нашим внутренним могучим потенциалом. Для того чтобы живо почувствовать эту чистую веру, нужно опустошить свой разум, освободить его от всех ложных ценностей и почувствовать, наконец, всю полноту своего настоящего «я».
Психоанализ на нынешней стадии своего развития объяснил природу слепого движения, которое влечет нас в нашем бессознательном, и много сделал для того, чтобы помочь людям понять, что именно движет ими. Хорни назвала эту помощь процессом утраты иллюзий. Она считает, что, разочаровываясь в идеализированном представлении о себе, мы начинаем развивать свое настоящее «я», и оно получает возможность расти. Мысли Хорни по этому вопросу — еще одно подтверждение того, насколько мало люди знают о самих себе. Она стремилась помочь людям осознать и в полной мере ощутить те слепые силы, что стремятся заглушить внутренний голос, что идут от ложного, иллюзорного представления о себе. С точки зрения дзэн метод Хорни убедительно доказывает неверность наших представлений о самих себе и о жизни. Ее метод, естественно, аналитический, и я не слишком расхожусь с ней в его оценке, считая его исключительно полезным. И все же это не единственный метод. У дзэн есть свой способ, который позволяет вплотную приблизиться к личности человека. Вот о нем я и хочу рассказать.