Мир дзэн
Шрифт:
В практике дзэн, особенно в тех случаях, когда нужно показать иллюзорную природу понятий, идей и эмоций, которые почему-то представляются важными, особое значение придается сидению, сосредоточенному сидению. Что это такое? Те, кто посещает дзэнский храм, никогда не ответят человеку, который хочет сначала узнать, а потом уже испытать. В лучшем случае они скажут: «Сядь, посиди!» Этот совет вовсе не так глуп, как кажется — смысл сидения можно постигнуть, только практикуя сидение. Ответ должен прийти сам по себе, возникнуть из собственного опыта практикующего. Сосредоточенность — это сосредоточенность, в ней нет места сомнению. Это в чистом виде акт веры в себя, т. е. акт, который подразумевает полное уважение к своему настоящему «я». Ответ на вопрос: «Что такое настоящее „я“?» дает не разум, но опыт. Именно сидение дзэн считает способом постижения настоящего «я». Просветление, высшее выражение внутренней сущности, происходит из практики сидения, из «сидячего» состояния разума, и это не так просто понять. Нужно заметить, что состояние сосредоточенности не ограничивается сидением, но должно распространяться и на любые виды движения, усиливаясь ими.
Вот что советует по этому поводу Догэн: избегать всего, что отвлекает; есть не слишком много, но и не слишком мало; сидеть в спокойном месте на толстой подстилке, под себя подложить подушку, ноги расположить в позе лотоса или полулотоса (или же сесть на стул с жесткой спинкой, а ноги ровно поставить на пол); спину выпрямить, глубоко дышать, работая нижней частью живота; не думать о хорошем и плохом, о добре и зле; сосредоточиться, но не на мыслях.
Если сидеть так, как советует Догэн, вся психическая энергия, которую мы впустую расходовали, преследуя какие-то свои внутренние цели или разрешая внутренние конфликты, вновь собирается в единое целое. Конечно, вначале, пока наш разум еще не может избавиться от привычного состояния рассеяния, сидение представляется чуть ли не насилием над личностью. Мы теряем терпение, раздражаемся, думаем о чем угодно, приходим в отчаяние. Практику дзэн назвали прямым путем к просветлению, но этот путь требует немалых усилий; потому-то он и путает нас. Но именно этот момент и проверяет нашу решительность. Будем ли мы и дальше жить по-старому, легко и бездумно, или же вступим на путь, ведущий к освобождению? Мы оказываемся на перепутье. И если мы осознаем всю суетность, бессмысленность и пустоту той жизни, которую вели раньше, наше стремление к свободе будет только сильнее. Я хотел бы подчеркнуть, что Догэн настаивал: сознательность духа бодхи как движущей силы практики дзэн необходимо глубоко пережить. Если мы продолжим практику, сражаясь с разного рода искушениями, то придем к ощущению спокойствия, которое зиждется на силе жизни. Это происходит частью оттого, что наша психическая энергия не тратится больше на пустые порывы, а частью — оттого, что она концентрируется. Но это еще не все. Жизненная энергия заполняет все части нашего тела, все уголки разума. Получается, что мы не мыслим разума вне тела, а тела вне разума; ощущение абсолютной полноты охватывает нас. На этом этапе мы, так сказать, полностью сливаемся с сидением. В это время, в зависимости от того, к какой школе дзэн принадлежит человек, кто-то сосредоточивается на решении коанов, а кто-то практикует сидение как таковое. Важен не столько сам метод, сколько результат: вместо разделения, которое мы хорошо знаем, мы вновь и вновь испытываем несказанное удовольствие от единения с собой. Все наше существо словно бы укрепляется. Мы чувствуем, что живы. Как сказано у Догэна: «Сидение есть врата истины на пути к полному освобождению».
Вот в чем ценность сидения, которую называют еще силой сидения. Эта сила ценности достигается через сидение, нисколько не ограниченное временем. Стоит однажды достигнуть ее, она будет проявляться снова и снова, и от того, что вы пользуетесь ей, будет становиться все мощней. Можно назвать это динамической функцией состояния разума, выраженного в сидении. Конечно же, это состояние — совсем не то, что так называемое просветление. Тем не менее, в постоянном совершенствовании практики сидения элемент просветления все же присутствует. Просветление, следовательно, есть результат сидячей медитации, а не ее цель. И действительно, если взглянуть со строго дзэнской точки зрения, в самом сосредоточении во время сидения и в самом течении жизни истинная сущность выражается сильнее и естественнее всего, без всякого сознательного усилия человека. Только в этом смысле мы можем говорить о просветлении. По Догэну, «просветление — в практике, а практика — в просветлении». Разумеется, есть различные выражения переживаний в зависимости от типа личности. Но когда человек чувствует всю полноту ощущений, глубоко погружаясь в свою истинную сущность, неудивительно, что просветление может прийти к нему в любое время, потому что его истинная сущность выражает себя всегда и лишь сознание не сознает этого. Как-то Эмё пришел за советом к шестому патриарху, и тот сказал ему: «Хорошо, я научу тебя. Когда ты не думаешь ни о плохом, ни о хорошем, ни о верном, ни о неверном, какое у тебя лицо?» И на Эмё тотчас же снизошло просветление.
Изучая дзэн, я почерпнул много полезного не только лично для себя, но и для лечения больных неврозами. Видимо, здесь уместно будет немного рассказать о наблюдениях, вынесенных мной из опыта работы с ними.
В дополнение к беседам, я настоятельно рекомендую пациентам практиковать сидение «по Догэну». Сначала, конечно, это ни у кого не получается. Кто-то жалуется на физическую боль и неудобство. Кто-то раздражается от необходимости долго находиться в неподвижной позе. Еще кому-то становится грустно и одиноко. Некоторым не дают покоя какие-то мысли и фантазии и разочаровывает невозможность достичь спокойного состояния разума. А бывает, человек вообще не видит смысла в такого рода практике. И буквально все жалуются на одно и то же: этот метод неэффективен, от него лишь обостряются все симптомы. Но это понятно. Во-первых, люди привыкли обращаться к таким методам, которые предлагают псевдорешение их проблем, и у них сложился определенный стереотип деятельности. Сидение же в одиночестве уводит их от привычного образа жизни. Люди разочаровываются потому, что не могут, как обычно, расходовать свою энергию. Они считают это естественным делом, но на самом деле так можно лишь спрятаться от проблемы, а не решить ее. Поэтому и ощущают некоторое неудобство. Во-вторых, когда расходование энергии на внешнюю деятельность становится невозможным, волей-неволей приходится смотреть вовнутрь. Взгляд обращается в себя. Но снова страх от столкновения со своими настоящими проблемами заставляет человека бежать в самые разные идеи и фантазии. И все же даже у самых агрессивно настроенных пациентов именно в этот момент появляется возможность как бы ощутить себя изнутри, и они видят те проблемы, от которых страдают и которых боятся. И так как пациенты боятся этих проблем, они боятся и того способа, который помогает их разглядеть, и объявляют неэффективным сам метод. Пациентам кажется, что страдания стали еще сильнее потому, что они увидели причины, их вызывающие, те самые причины, от которых они так стремятся убежать. В беседах я внимательно выслушиваю, конечно, не только жалобы пациентов, но и содержание их мыслей, фантазий, эмоций, помогаю им понять, что они значат. Но еще я предлагаю освоить практику сидячей медитации, советую пациентам не обращать особого внимания на идеи и фантазии, подчеркивая важность самого сидения. Если пациенту трудно сидеть больше пятнадцати минут, я не настаиваю, но неизменно рекомендую регулярно и упорно заниматься каждый день. Обычно пациенты соглашаются, и мало-помалу у них начинает получаться. Часто они говорят, что непонятно почему, но страх и раздражение постепенно куда-то уходят. Для врача важно, что пациент, регулярно практикующий сидение, начинает незаметно для себя сильнее сосредоточиваться на решении своих проблем в ходе терапевтического сеанса. Другими словами, через практику сидения психическая энергия пациента собирается, концентрируется и направляется на созидание. Я не хочу сказать, что, посидев какое-то время, человек достигает просветления. Скорее, в это время он заряжается психической энергией и жизненной силой. Его сны наполняются смыслом, тело приобретает особую стать. Часто от пациентов можно услышать: «Когда я сижу, то словно чувствую свои корни, и во мне бродят соки жизни, а ведь до того любая жизненная буря буквально валила меня с ног»; «Я чувствую, что внутри словно бы бьет фонтан. Я забыл, что такое усталость и раздражение». Заметьте, что люди оперируют образами, связанными с деревьями и водой.
Я прихожу к выводу, что в целом любое учение — будь то психоанализ, психотерапия или дзэн — не так уж эффективно, если оно не помогает человеку почувствовать, пережить и утвердиться в собственной силе, в своей истинной сущности, в своей природе будды, во внутренней свободе и безопасности, уникальности и всеобщности, в себе самом. Невротики или нормальные люди — все мы принадлежим к роду человеческому. Ведь участь у всех одна. Невротики — просто крайний случай. Но, как учит буддизм, все мы схожи в том, что не знаем самих себя, однако в наших силах избавиться от незнания путем освобождения. Буддизм уже с самого начала своей длинной истории признал сущность человека и начал искать пути к освобождению его от страданий. Дзэн, насколько можно понять, преследует ту же цель.
Я сделал попытку показать, как дзэн ведет нас к самовыражению через сидение. Эта практика помогает сосредоточиться, во-первых, концентрируя нашу психическую энергию, а во-вторых, усиливая ее постоянной ежедневной практикой и выводя ее на ту ступень, где можно зарядиться жизненной энергией спокойно и уверенно, т. е. в состоянии полного отсутствия мысли. «Я», как правило, случайно выражается в нашем сознании. Опыт просветления созревает в сидении так же естественно, как на дереве появляется плод или цветок. Корни же такого просветления питаются плодотворной почвой сидения.
Разговоры о просветлении стали уже почти общим местом. Это высшее проявление практики дзэн, и, безусловно, оно имеет огромную важность. Но надо ли беспрестанно говорить о просветлении, если для достигших его эти разговоры не имеют смысла, а для тех, кто еще на пути к нему, бессмысленны, а часто даже вредны, потому что они и так все время об этом думают? По-моему, в любом случае сидение полезно, обретается просветление или нет. А вот насколько полезно, каждый должен решить для себя сам.
Содзан, мастер дзэн, пришел к другому мастеру, Тодзану. Тодзан спросил: «Ты кто?» Содзан ответил: «Хондзяку меня называют». Тодзан сказал: «А точнее?» Содзан ответил: «Ничего больше не скажу». Тодзан спросил: «Почему?» «Сам себя я так не называю», — ответил Содзан.
После долгих бесед я спросил одну свою пациентку, которую угнетало сознание что она — незаконнорожденная дочь (она уже практиковала сидячую медитацию по моим указаниям): «Кем вы были до того, как стали незаконнорожденной дочерью?» Она озадаченно посмотрела на меня, потом вдруг разрыдалась и выкрикнула сквозь слезы:
— Я — это я! Я — это я!
И где же здесь истинная сущность?
Ю. Бенуа
Общее впечатление о дзэнском строе мысли [110]
110
Из книги: Benoil Н. The Supreme Doctrine, Psychological Studies in Zen Thought. New York, 1955.
Человек всегда размышлял над своим положением, думая о том, что он совсем не таков, каким хотел бы быть, более или менее точно оценивал свои недостатки, становился критиком самого себя. Эта беспрестанная работа, не всегда лицеприятная, переходит иногда в свою противоположность, по временам достигая поразительной глубины и тонкости. Тогда самые отвратительные движения души естественного человека [111] весьма точно распознаются и описываются.
При всем уважении к умело поставленному диагнозу можно только удивляться ничтожности лечебного эффекта. Школы, которые изучали и продолжают изучать Человека, после подробного разбора, что и почему не так с естественным человеком, неизбежно приходят к вопросу: «Как исправить его состояние?» Но здесь начинается полное смешение понятий и обнаруживается духовная нищета учений. Оказывается, что все они, за исключением лишь дзэн (и то нужно добавить — «некоторых его мастеров»), обнаруживают свою несостоятельность…
111
Выражение «естественный человек» означает здесь любого человека до того, как он обретает состояние, известное как сатори.
Основная ошибка всех ложных методов состоит в том, что предлагаемое ими лекарство не излечивает причину жалкого состояния, в котором пребывает естественный человек. Критический анализ состояния человека не касается его глубинных причин; он не прослеживает связь всех звеньев цепи, начиная с самого первого; он ограничивается лишь симптомами. Исследователь, который останавливается только на симптоме, чья мысль, уставшая анализировать, не в силах двигаться дальше, очевидно, не может найти другого способа изменить ситуацию, кроме предложения нового, искусственно созданного симптома, полностью противоположного тому, что лечится. Допустим, человек приходит к выводу, что он ничтожен потому, что позволяет себе гневаться, имеет о себе высокое мнение, предается чувственным удовольствиям и т. п., и начинает думать, что выход состоит в том, чтобы выказывать любезность, смирение, аскетизм и т. п. Или кто-то другой, поумнее, додумается, что его жалкая судьба — следствие умственного возбуждения, и будет считать, что выход состоит в том, чтобы любым способом успокоить свой разум. Одно учение скажет нам: «Ваше несчастье происходит оттого, что вы всегда чего-то желаете, вечно стремитесь чем-то обладать», и это закончится, в зависимости от того, насколько умен мастер, советом расстаться со всем своим имуществом или же внутренне отделить себя от того, что вы продолжаете считать своим. Другое учение увидит ключ к решению в том, что человек утрачивает контроль над собой, и предпишет упражнения йоги, направленные на тренировку тела, чувств, отношения к другим, знания или внимания.