Мир Эл. Клюква на снегу
Шрифт:
Цепляясь за многострадальные кусты и стараясь держать ногу на весу, я вылезла наверх. Спорт – не мое второе имя, о чем я сейчас, как никогда прежде, жалела. Отдышавшись, похромала дальше. Туман, как оказалось, был везде. Он заволакивал сонный лес пушистым одеялом, но макушки самых высоких сосен уже подсвечивало алой зарей. Это помогло мне определить восток – туда я и пошла. Зачем? А просто так, надо же было куда-то идти.
Ленивые солнечные лучи, прорывавшиеся сквозь верхушки деревьев, словно горящие стрелы, пронизывали и рассекали белое марево. Чирикали птички, все вокруг наполнялось красками. Деревья редели и если бы не мое посттравматическое состояние, я бы куда раньше заметила, что иду по кромке леса. Наконец! От этих девственных лесов уже тошнит, налюбовалась на всю жизнь.
Радость моя длилась недолго – вышла я к неглубокой реке шириной не более пяти метров. Судя по прозрачности воды, она брала свой исток высоко в горах. Берег, как и дно реки, были каменистыми и лишенными какой-либо растительности. На меня мгновенно снизошло осознание, что я очень хочу пить… и есть, но сначала пить. Подойдя к воде, зафиксировала боковым зрением какое-то движение. Я лениво повернула голову и в паре десятков шагов от себя увидела медведя. Точнее, крупную медведицу с толстеньким медвежонком. Несколько мгновений мы смотрели друг на друга, потом умное животное развернулось и ушло в лес, подгоняя мальца.
У меня даже не было сил подивиться такой удаче, видели бы вы сейчас меня. Наверное, именно с подачи таких экземпляров, рождались легенды про Етти. Облепленная грязью настолько, что трудно было понять, где заканчивалось лицо и начинались волосы, глазища воспаленные и кровожадные – это сказывался суточный голод. Я бы с собой дел иметь тоже не захотела. Припав к воде, я без остановки подносила ладони полные спасительной ледяной влаги. Напилась так, что даже позабыла про голод. Уселась на берег и решила оценить свои шансы. Меня нет уже более суток, но вертолётов над головой я ни разу не слышала. Не сильно-то там бьют тревогу. Только сейчас я подумала, что, возможно, не стоило двигаться с места, где я очнулась, целее была бы и морально и физически – это, как минимум.
Я сняла с плеч рюкзак и вытрясла свои пожитки на берег. Телефон признаков жизни не подавал, но грел душу, как последний оплот цивилизации. Еще кошелек: карточки и две тысячи рублей наличными, мелочь – рублей пятьдесят. Да уж, прям набор для выживания, чтоб его! В душевном порыве, мелочь я кинула в реку, потом вспомнила, что обычно так поступают, когда хотят вернуться. Ужаснулась такой перспективе, но доставать монеты не полезла. Косметичка! Единственное что не промокло изнутри. Повертев маленькое зеркальце в руках, я положила его обратно – нечего лишний раз расстраиваться. Расческа, тюбик увлажняющего крема, складной туристический ножик и на этом всё. Я снова полезла в рюкзак, нащупала какие-то бумажки, приставшие к внутренней подкладке, заглянула внутрь и мой облик озарила благодарность к самой себе. Шоколад! Полплитки с орехами, немного побитый жизнью, но по-прежнему съедобный. Я немедленно съела две трети и сильнейшим волевым решением оставила немного на потом.
Солнце уже поднялось над лесом и начало приятно греть, но меня по-прежнему одолевала дрожь. Памятуя свое восхитительное состояние во время пневмонии с температурой под сорок, понимала, что сейчас во мне ничуть не меньше градусов. Необходимо принимать меры. Я стянула с тебя грязную одежду и положила её в реку, придавив камнем – пусть отмокает. Как же не хотелось лезть в воду! Обжигающий холод буквально превратил мое тело в сплошную судорогу. Однако я хотела жить. Никогда прежде не задумывалась об этом, но сейчас я прекрасно осознавала свою жажду жизни.
Сев на каменистое дно речки, я ненадолго окунулась с головой, дабы подавить в себе крамольную мысль немедленно вырваться из ледяного плена. И чтобы отвлечься от рвущегося наружу сквернословия, решила помыться, рассудив, что даже если меня найдут, то при виде грязевого человека, незамедлительно дадут по голове, осенив себя крестным знамением, а уж потом будут разбираться что к чему.
С немалым трудом я вымыла волосы и выбралась на берег. Немного полежав на нагретых солнцем камнях, решила постирать. Вспомнив опыт предков, и взяв у леса полуметровую палку, принялась самозабвенно дубасить одежду, представляя, что это тот жуткий хряк, который чуть было, не схватил меня во время погони.
Мой мозг, совершенно без моего участия, начал подкидывать сознанию логические объяснения произошедшего. Думаю, это вполне нормальная реакция, направленная на защиту хрупкой психики и это очень даже неплохо. Плохо осознавать, что это всего лишь фантазии разума. Самыми правдоподобными казались только два варианта. Первый – я получила сотрясение, и отек пришелся на часть мозга, отвечающую за галлюцинации, однако, признаков сотрясения, а уж тем более отека мозга я не замечала. Второй вариант, который определенно нравился мне больше – я просто в коме. Лежу сейчас себе в безопасном месте в больнице и вижу безумные сны. Если бы всё не казалось настолько реальным, а особенно боль в ноге, я бы, не задумываясь, уверовала в кому.
Мне нередко снились осознанные сны. Когда ты можешь управлять происходящим, менять ландшафт, одним желанием воссоздавать знакомые тебе места. Можешь взмыть ввысь, ощущая непередаваемую легкость в теле и азарт свободного полета, как будто ты всегда знала это и умела. Можешь ощущать текстуру предметов, дуновение ветра, тепло солнечных лучей, но при этом, четко осознавая, что ты спишь и сама создаешь свою виртуальную реальность. Все, что происходило со мной сейчас, не тянуло даже на обычный сон, к тому же эта реальность никак не желала меняться под усилием моей воли. А жаль, сейчас бы взлетела над лесом и узнала, куда мне идти. Вариант залезть на высокое дерево и осмотреться был заманчивым, но не с моей впечатляющей фиолетовой гематомой под коленом.
Ноги в реке полоснуло подводным потоком, что-то стрелой пронеслось под водой, будто разрезая стихию. Ухватив покрепче палку, я оглянулась по сторонам – что-то вновь скользнуло с противоположной стороны. В кристально прозрачной воде не было ничего, даже рыбы, не говоря о водорослях, лягушках и прочей живности. Немедля допрыгав до берега, я вытащила из рюкзака складной нож, теперь-то меня будет не так просто истерзать, пусть ещё постараются, ироды! Судя по движению воды, ровно на том месте, где я только что стояла, образовывалась воронка. В такой мелкой речке это было нонсенсом. Но когда вода внутри водоворота начала приподниматься в тоненький водяной смерч, я поняла, что это вовсе не природное явление, а очередная чертовщина. Подумалось тот час броситься в лес и спрятаться, пусть и в одних трусах, однако осуществить задумку я не успела— предо мной явилось оно. Прозрачное водяное существо, напоминавшее упитанного питона. Питон раскрыл пасть и русским словом молвил:
– Трепещи человеческая женщина, сам Айхар явил свой лик пред тобой и принял твои подношения!
Судя по желанию некоего Айхара вступить со мной в диалог, нападать он не собирался, по крайней мере, сразу. Видно, ждал от меня внятного ответа, и я поднапряглась.
– Ага, – наконец сказала я, не отрывая от него выпученных глаз. В стрессовых ситуациях, мои извилины неумолимо распрямляются.
– Чего желаешь, Ага?
– Чтобы Вы меня не ели… и не убивали, – честно призналась я.