Мир Феликса
Шрифт:
— Привет, Артур. Ты чего застыл? — Это был Антон Пинчук, на его лице была привычная ничего не значащая ухмылка. — Как дела? Как твои мутанты поживают? — В первые секунды я стоял молча, всеми силами стараясь не выдавать своего недоумения, но вскоре из памяти Артура, словно по запросу, всплыл факт, который все объяснял: ему, то есть мне, поручили исследовать мутации пси-вируса, чтобы вывести максимально быстродействующий штамм. Я несколько секунд потратил на удивление, затем собрался с мыслями и ответил:
— Прогресс есть.
— Отлично. — С улыбкой произнес Антон, после чего хлопнул меня по плечу и быстро ушел вперед.
После его
На рабочем месте меня встретил творческий беспорядок: стол был заставлен всевозможными канцелярскими и лабораторными приспособлениями; здесь были и пустые пробирки с высохшими следами реагентов, и использованные одноразовые перчатки, и карандаши разной степени износа, и разнообразные игрушки вроде куба из магнитных шариков; экран и клавиатура ноутбука выглядели как антиквариат под слоем прилипшей пыли, на спинке стула висела черная поясная сумка. Я тут же вспомнил: такое окружение было комфортным для Артура. Сам же я любил порядок. Нет, я никогда не был чистоплюем, но на рабочем месте всегда старался сохранять первозданную чистоту, насколько это было возможно. И в этом была первая конспиративная трудность: чтобы не вызвать подозрений, я должен был свыкнуться со своей новой средой обитания, сколь бы сильное отвращение она ни вызывала.
С моего места в открытом офисном пространстве были видны места нескольких человек. Не боясь выглядеть странным, я медленно обвел людей взглядом. Я задерживался на каждом из них на несколько секунд, чтобы извлечь из памяти максимум информации. Среди них был парень, с которым я много общался по работе, и девушка, которая мне нравилась — она была не очень, если честно, не знаю, что Артур в ней нашел. Троих я даже не знал по имени, несмотря на то, что пришли они больше года назад.
Чем глубже я погружался в мир Артура, тем больше понимал, насколько закрытым он был для других людей. Удивительно, что собственные воспоминания не давали этого понимания — только через окружающих удавалось собрать недостающие детали его личности. Я продолжал вдумчиво рассматривать людей, пока вдруг не встретился взглядом с мужчиной в сером поло. Он смотрел на меня так, будто злился, что я его не замечаю. Мне потребовалось примерно пять секунд, чтобы вспомнить о нем все, что было нужно. Это был Станислав, начальник отдела, один из тех, кто проводил со мной интервью, когда Феликс заманил меня, Андрея, в Biohack.
— Здравствуй, Артур… — Поприветствовал он меня саркастическим тоном.
— Привет, Стас. — В противовес ему, приветливо ответил я.
— Ты ничего не забыл?
Я в очередной раз напрягся, пытаясь вспомнить что-то, о чем я не имел понятия, и конечно же, вспомнил: у нас была запланирована встреча в восемь утра, я пришел на работу к девяти. Теперь мне нужно было дать ему правдоподобное объяснение, желательно так, как ответил бы Феликс.
— Да, встреча… Извини. — Без лишних эмоций сказал я. — Дома заработался и проспал.
— Я надеюсь, твоя работа была бесконечно важной для компании, потому что из-за нее я и трое других людей встали на час раньше впустую.
Я не смог ничего ответить, его осудительный тон ввел меня в ступор. Он продолжал смотреть широко открытыми, полными непонятной злости глазами. Скорее всего, этот странный, немного психоватый взгляд был отличительной чертой Станислава; и отсюда возникает вопрос, где заканчивается оригинал и начинается Феликс. Эта граница между разумом и генетикой мне была не ясна, тем более, во мне не было ничего от Артура…, или все-таки было?
— Я слышал, ты вчера получил лошадиную дозу транквилизатора. — Вдруг снова заговорил Стас. Он будто специально сделал паузу, чтобы дать мне время на анализ. — Похоже, ты настоящий жеребец, если можешь плодотворно работать после такого.
— Для меня работает как допинг. — Я неожиданно ловко отшутился. «Артур так бы точно не сказал, — подумал я и тут же мысленно чертыхнулся, спохватившись, — блин, я же Феликс», — на этом моменте я даже слегка сморщился от негодования, впервые по-настоящему запутавшись. Стас ехидно приподнял подбородок, будто говоря «ах вот оно что». — Насчёт встречи…, я до конца дня подготовлю план исследований по генетическим модификациям.
— Я ценю твое стремление реабилитироваться, но это уже не поможет. — Стас старательно добавлял сухого драматизма, я, в свою очередь, изобразил удивление. — Видишь ли, не ты один в нашей компании любишь нарушать планы отдела. Товарищ Пинчук почему-то решил, что нам важнее закончить новый ноотропный препарат и срубить денег, чем продолжать стратегически важные исследования.
Мне нечего было ему ответить, но его новость меня обрадовала, поскольку она означала, что в моем распоряжении появится достаточно времени, чтобы провести исследования, если, конечно, он не задумал занять меня совершенно другим проектом.
— И, чем мне заниматься? — Спросил я неуверенно.
Стас выдержал такую паузу, что мне показалось, будто он не понял моего вопроса.
— Жди дальнейших указаний. — Он поставил точку. При этом его пронзительный взгляд не изменился ни на йоту, он бойко встал с кресла и направился к выходу. После того как он скрылся за перегородкой, я оправился от оцепенения и повернулся к своему рабочему месту, и тут он возник над перегородкой, как черт из табакерки, на этот раз буквально над моей головой. — И ещё кое-что, открой календарь, сегодня будет встреча по поводу важного пополнения штата.
Я машинально кивнул с коротким «угу», после этого Стас окончательно скрылся, и я вернулся к размышлениям о характере Феликса. Трудно было сосчитать, сколько его копий встретилось мне за последние три дня. Кажется, у всех был один характер и одна цель, но были в них и различия — этого нельзя было отрицать. Кто-то был активнее других, кто-то сдержаннее, кто-то смелее, кто-то осторожнее, кто-то руководил другими, кто-то подчинялся. Чем обусловлено это разнообразие? У них одно сознание, воспитание, интересы и амбиции, но при этом они ведут себя по-разному. Неужели химия физического тела имеет столь сильное влияние на характер. Или же это отголоски стертого сознания. Последний вариант выглядел мистически, но, поскольку механика сознания нам не ясна, любое объяснение имеет смысл.