Мир Иеро
Шрифт:
И никого это не удивляло, кроме официального отца ребенка. Ведь все, кроме самого портного Смита, знали, что настоящий папаша Тома — иностранец, а что с иностранца взять? Дикое существо!
А брат Лэльдо, наблюдая за отпрыском оборотня, видел, как мечутся в маленьком теле темные энергии, как они стремятся слиться в единый целеустремленный поток… но пока что им это не удавалось, поскольку основные силы организма Тома расходовались на процесс роста. И еще… еще молодой эливенер ощущал в мальчике что-то непонятное. Но никак не мог уловить сути странного мутного пятна, которое чудилось ему в голове Тома. Наконец, на третий день своего пребывания в доме мистера Смита, брат
Иир'ова и юный уроборос взялись решить эту задачу. Конечно, обычно Том почти без передышки носился по дому, службам и саду, всячески стараясь натворить как можно больше бед, и привлечь его внимание на целых двадцать минут было нелегко. Однако нет в мире ничего невозможного. Особенно для тех, кто желает чего-то добиться. К тому же эливенеру не обязательно было нужно, чтобы мальчик сидел неподвижно все эти двадцать минут, хватило бы и того, чтобы Том чем-то заинтересовался.
Он был уверен, что сумеет понять, в чем состоит особенность ума или мозга отпрыска оборотня.
И вот на пятый день пребывания троих друзей в доме мистера Смита степная колдунья и уроженец Карпат устроили в саду небольшое представление, пригласив на него одного-единственного зрителя. До этого момента уроборос, стараясь не слишком шокировать англичан, занимался самоедством только в конате, где их поселили. Да и в самом деле, к чему было доводить людей до ошеломления, поедая у них на глазах собственный хвост? Малыш Дзз давно уже понял, что в здешних краях это выглядит уж очень странно и необычно. Но ради того, чтобы брат Лэльдо смог наконец рассмотреть, что именно таится в мозгу маленького получеловека, уроборос решил нарушить установленные им для самого себя правила. А иир'ова решила показать несколько простеньких фокусов из тех, которыми в ее родных краях развлекали капризничающих котят.
Брат Лэльдо сразу после обеда устроил засаду в коридоре и очень скоро поймал Тома, мчавшегося из кухни в гостиную с большим ножом в руках. Детеныш оборотня затеял очередную каверзу, но эливенер сумел убедить мальчика, что в саду тот увидит нечто куда более интересное, а вспороть обшивку любимого отцовского кресла он еще успеет. Кресло ведь никуда не убежит.
Маленький получеловек, испустив из своего незрелого ума особо вонючую мысль о том, что и до иностранца он доберется в самое ближайшее время, и до его экзотических уродов тоже, согласился пойти в сад.
Конечно, этот садик был невелик, поскольку земля в Лондоне стоила весьма и весьма недешево, однако и тут, как и в королевском саду, нашлась зеленая лужайка, по краям которой стояли резные деревянные скамьи. Том уселся на одну из них, эливенер выбрал для себя место чуть в стороне, ради удобства наблюдения, — и спектакль начался.
Сначала из-за аккуратно подстриженных цветущих кустов выпрыгнула иир'ова. Она взвилась в воздух, перескочив зеленую преграду, сделала в воздухе тройное сальто — и беззвучно приземлилась на мягкую траву, одновременно выпустив из кончиков пальцев десяток трескучих оранжевых молний.
Том ахнул.
Степная колдунья волчком завертелась на месте, звеня множеством бус и амулетов, висевших на ее шее, и широко раскинув руки. И вдруг оторвалась от земли и повисла в воздухе. Конечно, ненадолго, всего на несколько секунд, — но Том был окончательно сражен. Ему тут же захотелось и самому попытаться проделать этот фокус. Но иир'ова властным жестом вернула мальчишку назад на скамью и произнесла короткое заклинание, создающее детских фантомов. На лужайку с чистого, безоблачного неба посыпался дождь белых цветов. Они таяли, едва коснувшись травы, но оставляли в воздухе дивный аромат. Когда цветопад иссяк, из травы поднялись разноцветные грибы на длинных тонких ножках — синие, красные, желтые, — и принялись лихо отплясывать, то приседая, то подпрыгивая.
Том уже не дергался. Он просто сидел, разинув рот и вытаращив глаза.
А потом на лужайку выбежал уроборос. Он тоже сначала рассыпал вокруг себя дождь ослепительных молний, а потом лихо подпрыгнул, на лету свернувшись кольцом, — и откусил кончик собственного хвоста.
Тому уже не хотелось пакостить друзьям сэра Лэльдо. Он любил их всей своей человеческой половиной души.
А брат Лэльдо увидел то, что хотел увидеть.
…Распрощавшись с семейством королевского портного и высказав ему сто тысяч благодарностей (высказывал, естественно, только брат Лэльдо), трое друзей отправились обратно в Вестминстер. Они не спеша шли по лондонским улицам, залитым послеполуденным солнцем, и говорили о Томе. Говорили они, естественно, мысленно — не хватало еще, чтобы лондонцы приняли сэра Лэльдо, рассуждающего вслух с самим собой, за сумасшедшего.
Даже уроборос, не слишком искусный в подслушивании мыслей, понял: в Томе слишком много чужеродного. А уж иир'ова и эливенер и вовсе были в ужасе. Но, обсуждая с друзьями качества ума получеловека, брат Лэльдо продолжал думать о своем, и в конце концов степная красавица спросила:
— Ты чего-то не договариваешь? Что ты увидел в нем?
Брат Лэльдо покачал головой, не зная, как ответить. Не потому, что он хотел что-то скрыть от друзей. Просто он сам еще не до конца понимал суть увиденного.
— У него в мозгу есть какое-то странное образование, — пояснил он наконец. — В области гипоталамуса. Плотное скопление клеток, похожее на опухоль. Но клетки не патологические, они просто другие.
— В каком смысле другие? — удивилась целительница Лэса.
— Это не те клетки, из каких состоит мозг. Они вообще не человеческие.
— И что с ними делать? — спросил уроборос. — Ты же не можешь их взять и вырезать! Это тебе не нарыв вскрыть!
— Да уж, — усмехнулся брат Лэльдо. — Но по сути они как раз и есть нечто вроде нарыва. И именно они испускают ту грязную энергию, что бурлит в мальчишке.
…Судя по всему, ее величество распорядилась, чтобы ей доложили о возвращении сэра Лэльдо в Вестминстер без промедления, и потому посланный Виктории явился за молодым эливенером сразу, как только трое друзей вошли в свои комнаты в служебном флигеле дворца.
Брат Лэльдо пошел к королеве один. Ведь нужно было только доложить о том, что ему удалось узнать в доме портного, и все. Но на полпути в длинном коридоре его остановил второй паж, сообщивший, что старушка Викки хочет видеть и его «друзей человека» тоже. Эливенер попросил пажа сбегать за ними, а сам отправился дальше.