Мир истории: Русские земли в XIII-XV веках
Шрифт:
В 1282 году после рати Турантемиря и Алыни, опустошивших земли вокруг Владимира и Переяславля, переяславский князь Дмитрий Александрович возвратился из «эмиграции» и, казалось бы, совсем неожиданно получил вновь из рук хана Телебуги Великое Владимирское княжение на целых десять лет (1283–1293).
Волжская Орда как бы переманила к себе «диссидента», но нельзя терять из виду и того соображения, что и князь Дмитрий, видимо, с присущей ему дальновидностью предугадал исход борьбы между Ногаем и Волжской Ордой в пользу ордынских ханов. Нельзя не отметить здесь и некоторого компромисса. Ханы Волжской Орды не могли не понимать, что их рати ведут к разорению Русской земли, и поэтому пошли на союз с перебежчиком, дабы
Однако Ногай не оставлял своих замыслов овладеть положением и подчинить Волжскую Орду. В 1 287 году он организовал поход западно-русских князей, находившихся от него в зависимости, против Польши и Венгрии и пригласил участвовать в походе хана Телебугу. Условие: войска каждого улуса действуют самостоятельно.
В результате этот поход кончился для Ногая вполне благополучно, а для Телебуги обернулся катастрофой; его армия, заблудившаяся в заснеженных Карпатах (возможно, не без дезориентирующей «подсказки» самого Ногая), полностью погибла. «Про се, — писала летопись, — межю ими (возникло) большее нелюбие: зане баястася оба: сий сего, а сей сего».
Наметившееся к концу 80-х годов преобладание Дунайского улуса над Волжским позволило Ногаю устранить Телебугу с помощью хана Тохты, который был его тайным союзником в Волжской Орде. Однако, став во главе Волжской Орды, хан Тохта очень скоро из союзника Ногая превратился в его врага. Тохта вступил с ним в борьбу по всем линиям, имея в виду устранение самого Ногая, крушение его улуса, а также ликвидацию сферы его влияния на западно-русских землях.
Не исключено, что хан Тохта не мог простить и переяславскому князю Дмитрию Александровичу — тогда обладателю владимирского стола — его политических контактов с Ногаем. В 1293 году с согласия хана Тохты против князя Дмитрия неожиданно выступил претендент на Владимирское княжение городецкий князь Андрей Александрович. В том же 1293 году хан Тохта санкционировал крупномасштабное вторжение татарских войск на Северо-Восточную Русь. Это была печально знаменитая «Дедюнева рать».
Князь Дмитрий бежал в Псков, но Орда не собиралась оставлять во Владимире городецкого князя полновластным хозяином положения. Уже в 1294 году она возвратила князя Дмитрия из Пскова в Тверь, а потом и в его родной Переяславль. Орда хотела вновь его противопоставить городецкому князю Андрею, но в 1294 году Дмитрий умер. Тогда хан Тохта выдвигает план ослабления князя Андрея с помощью целой коалиции князей Северо-Восточной Руси — в составе Ивана Дмитриевича переяславского, Даниила Александровича московского и Михаила Ярославича тверского.
Внешнеполитический курс Волжской Орды стал еще более последовательным, еще более масштабным после полного торжества хана Тохты над темником Ногаем, что произошло, как мы знаем, в 1300 году. Городецкий князь Андрей был вскоре лишен владимирского стола (в 1304 году умер), но и его политические противники недолго праздновали свою победу, недолго сохраняли единство своих рядов.
В истории Русской земли наступил новый этап, ознаменованный не только длительным противоборством Московского и Тверского княжеств, но и выходом их противоборства на общерусскую политическую арену.
От сложной политической и военной жизни Восточной Европы второй половины XIII века не была ограждена и жизнь русской церкви. Волжская Орда и улус Ногая в 60-90-х годах XIII века сохраняли церкви те же льготы, которые были ей предоставлены Ордой еще в 40-50-х годах XIII столетия. Однако в церковной политике двух улусов на протяжении 60-90-х годов все же существовали кое-какие различия. Правители Волжской Орды, создавшие еще в 1 261 году в своей столице особую Сарайскую епископию, превратили ее позднее в важный инструмент политики прежде всего в Северо-Восточной Руси, а также и в специальную инстанцию, которая имела возможность поддерживать связи не только с Константинополем, но и с Киевской митрополией через свой «филиал» в Переяславле-Киевском.
Ногай, женившийся в 1273 году на побочной дочери византийского императора Михаила Палеолога, обладал, видимо, большими возможностями, чем сарайские ханы, воздействовать на жизнь православной церкви Юго-Западной Руси и особенно на деятельность киевских митрополитов всея Руси Кирилла и Максима, считавших во второй половине XIII века своей постоянной резиденцией Киев. Митрополит Максим(1283–1304) долгое время имел своей постоянной резиденцией город Киев, однако он признал необходимым переехать на постоянное жительство в город Владимир лишь после ликвидации улуса Ногая — в 1300 году.
Такими сложными тенденциями характеризовались взаимоотношения двух ордынских улусов в 60-90-х годах XIII века, а вместе с тем и взаимоотношения искусственно изолированных друг от друга Северо-Восточной Руси и Руси Юго-Западной.
Здесь мы оказываемся еще перед одним историческим парадоксом. Казалось бы, «расщепление» власти в Орде должно было благоприятно сказаться на положении русских земель, ослабить ордынский гнет. Этого не случилось. Русь еще не залечила раны от Батыева погрома, в ней еще не свершились те внутренние процессы, которые сто лет спустя привели к Куликовской победе. Вражда улусов Волжской Орды ужесточила ордынское владычество. После серии ордынских ратей над Русью воцарился мрак ордынского ига.
Торжеству таких тенденций в развитии ордыно-русских отношений способствовали внутриполитические процессы, происходившие в Ордынской державе на протяжении первой половины XIV века, утверждение центростремительных сил в Волжской Орде при хане Тохте (в последние годы его правления, 1300–1312 годах), а особенно при ханах Узбеке (1313–1342) и Джанибеке (1342–1357). В этот период Орда достигла зенита своего могущества, добилась заметных успехов в хозяйственном развитии.
В условиях утвердившейся централизации Волжской Орды восточноевропейская политика ордынской дипломатии стала более масштабной. Использование Ордой противоречий между центробежными и центростремительными силами в системе всех русских княжеств теперь стало дополняться, а иногда и заменяться использованием противоборства между формировавшимися тогда крупными государствами Восточной Европы, в частности, антагонизма между Владимирским и Литовско-Русским княжениями.
Эти новые веяния восточноевропейской политики Орды породили и новую, во многом осложненную тактику. Так, стремясь поддерживать постоянную напряженность в отношениях между Москвой и Вильно, ордынские правители форсировали тенденции смыкания территориально-политических границ между двумя великими княжениями и вместе с тем содействовали сохранению пояса «нейтральных» княжеств в качестве арены соперничества и даже вооруженной борьбы. (Прежде всего это касалось Новгорода и Тверского княжества.)