Мир истории: Русские земли в XIII-XV веках
Шрифт:
Ивану Всеволожскому пришел конец. Его схватили по повелению великого князя, ослепили, а села его взяли в великокняжескую казну.
Трудно сказать, какими путями шли тогда сношения Юрия и его сыновей с Ордой. Косой и Шемяка укрылись в Костроме. До Орды — рукой подать. Орда, конечно же, не хотела терять в них соперников Василию московскому.
Василий Васильевич послал под Кострому воеводу Юрия Патрикеевича взять Косого и Шемяку. Но Юрий Дмитриевич прислал войско
Но военное счастье Василия Васильевича не баловало. Великий князь вернулся в Москву, Юрий — в Галич, собрал сильное войско и двинулся на Москву.
Василий Васильевич призвал на помощь князя Ивана можайского (сына покойного Андрея Дмитриевича), оба внука Дмитрия Донского сошлись со своим дядей неподалеку от Ростова и были жестоко разбиты.
Василий Васильевич убежал в Новгород, Иван можайский — в Тверь, а вскоре переметнулся к победителю. Юрий вошел в Москву и взял в плен Софью Витовтовну, мать Василия Васильевича, и жену великого князя.
Василий Васильевич из Великого Новгорода ушел в Нижний, оттуда собрался в Орду, но пришла весть о внезапной смерти Юрия Дмитриевича. Великокняжеский стол занял его старший сын Василий Косой. Предприятие было настолько безнадежным, что против него объединились его же братья: Дмитрий Шемяка и Дмитрий Красный. Они заявили брату: «Если богу неугодно, чтобы княжил отец наш, то тебя сами не хотим!»
Если Юрий Дмитриевич питал надежду на помощь князя Свидригайла как его свояк и все же ее так и не получил, то уже совсем не могли рассчитывать на литовского князя Юрьевичи. Сам Свидригайло в это время был уже смещен с великокняжеского стола в Литовско-Русском княжестве, великим князем в Вильно литовские и русские вельможи избрали Сигизмунда Кейстутовича еще в сентябре 1432 года, что вызвало протест польских вельмож.
В ответ они пытались разделить власть в Литовско-Русском княжестве сначала между Сигизмундом и Свидригайлом, потом между Свидригайлом, Казимиром, Михаилом Сигизмундовичем и Болеславом Мазовецким. Литовско-Русское княжество углубилось в феодальную усобицу. Усиливался польский элемент. Литва, хотя и медленно, подпадала целиком под польское влияние.
Усиление Польши за счет Литвы не могло не вызвать тревоги в Орде. Надо полагать, что Орда не склонна была в этот момент ослаблять Москву. Юрьевичи не нашли поддержки в Орде. Потеря всякой внешней опоры заставила их просить на княжение Василия Васильевича. Взамен они выторговали увеличение своих уделов.
Так заканчивалась первая фаза усобицы в роде Ивана Калиты, у внуков Дмитрия Донского.
Собственно говоря, смертью Юрия Дмитриевича всякие тяжбы в роде Калиты за великокняжеский стол должны бы и закончиться. Ни по старине, ни по «Ярославову праву», ни по новому порядку дети Юрия Дмитриевича не имели никаких оснований претендовать на великое княжение. Не имели и силы, чтобы преступить право, не могли надеяться на какую-либо опору в городах Владимирского княжения. Оставалась надежда только на влияние извне. Литва молчала, надобно было бы искать опоры в Орде.
Василий Косой бежал из Москвы в Новгород Великий. Не случайно в Новгород. Там он надеялся получить поддержку, но расчеты его оказались тщетными. Новгородцам как раз в это время нужно было с Москвой замирение, ибо Ливонский орден не оставлял своих притязаний на новгородские земли, а ослабленная внутренними распрями Литовская Русь не вселяла больших надежд. Новгородцы не приняли Косого. Он вышел из Новгорода и двинулся берегами Меты, Бежецким верхом и Заволочьем к Костроме. По пути пожег волости и к 1435 году успел собрать войско из любителей пограбить.
Василий Васильевич настиг его на берегу Которосли и разбил. Косой бежал с остатками своих сил, внезапно наскочил на Вологду, ограбил город и позвал на подмогу давних союзников отца. Василий Васильевич опять настиг его под Костромой.
На этот раз до битвы не дошло. Косой запросил мира и признал Василия старшим братом, обязался не брать великого княжения, если ему будет давать его Орда, и вернуть казну, увезенную из Москвы. Но едва отошел от войска Василия Васильевича, он, просидев на новом своем уделе Дмитрове месяц, вновь побежал в Кострому скликать вятичей.
Из Костромы послал великому князю разметные грамоты и пошел к Дмитрию Шемяке в Галич, оттуда ударил на Устюг, обманом овладел городом, убил московского воеводу князя Оболенского, многих устюжан перебил и перевешал.
Междоусобная война всегда носила характер разбоя, действия Косого к тому же были и бессмысленно жестоки. Имя его стало ненавистным во всех русских городах.
О чем он держал совет с братом Дмитрием Шемякой в Галиче, неизвестно. Позиция Дмитрия Шемяки во время разбоя в Устюге не ясна. Известно лишь, что он приехал из Галича в Москву звать Василия Васильевича на свадьбу. Воображение может подсказать, не было ли это попыткой заманить великого князя в западню. В ответ на приглашение Василий Васильевич велел схватить Шемяку и крепко сторожить в Коломне до окончания военных действий с Косым.
Под Ростовом опять сошлись на битву Косой и Василий Васильевич. Косой был разбит, взят в плен и доставлен в Москву. Великий князь приказал ослепить Косого.
Так закончилась вторая фаза борьбы между внуками Дмитрия Донского.
Шемяка был отпущен из Коломны на свой удел, казалось бы, вражде должен был наступить конец. Но тишины на Русской земле не хотела Орда. Видя, что власть Василия Васильевича утверждается неоспоримо, что один за другим его враги сошли со сцены, хан Улуг-Мухаммед предпринял набег на Москву, дабы заново разжечь междоусобицу. Москва была осаждена в 1439 году. До нас дошел договор великого князя Василия с Шемякой от 1440 года, где есть такие слова, обращенные в его адрес: «Также и теперь, что вы взяли на Москве нынешним приходом у меня, и у моей матери, и у моих князей, у бояр моих и детей боярских, и что будет у вас, то все вы должны отдать».
Эта статья договора наводит на мысль, что хан Улуг-Мухаммед действовал против Москвы в союзе с Шемякой, и не вместе ли они грабили московские волости? Хан ушел, не взяв Москвы, Шемяка замирился с великим князем, не уповая теперь и на ордынскую силу, отхлынувшую от Москвы, исподволь готовясь к решающей схватке.
Так завязался узел вражды для новой, третьей фазы борьбы внуков Дмитрия Донского. Теперь в их противоборство решительно вмешиваются ордынские силы, несмотря на внутреннюю ордынскую междоусобицу. Здесь важно заметить: стоял ли во главе один хан или Орда распадалась на несколько ханских улусов, каждый хан считал себя единственным властителем Орды. Поэтому, сколько бы ханов ни было, каждый из них, даже когда искал поддержку Москвы, не изменял выработанной издавна политике «разделяй и властвуй», ибо только во взаимной вражде русских князей ордынские политики видели залог своего господства над Русью. Если мы хотя бы на мгновение упустим из виду это соображение, очень многие события невозможно будет объяснить, ибо источники не всегда раскрывают подоплеку события, изложив его сюжет.