Мир на двоих
Шрифт:
Как бы я не старалась об этом думать, я всё больше подозреваю её в своём заточении.
В моей голове слишком много отрицаний того, что очевидно, ответов лежащих на поверхности. Я хочу проглотить горькую правду и продолжать наслаждаться сладкой ложью, которая напоминает мне шоколадный десерт. Он вкусный, приятно ложиться на язык пропитывая собой каждый вкусовой сосочек, но если съесть слишком много, то становится плохо, начинает тошнить и ты больше не можешь продолжать его есть, так же ты не можешь продолжать питаться ложью, когда она уже льётся
Тётя любит меня, но магию она любит больше.
Меня выкидывает с этого воспоминания быстрее, чем я в него попала. Я стою посреди своей комнаты. Моё тело меньше, гораздо меньше, я ребёнок.
Очень необычно смотреть на свои воспоминания находясь внутри момента, внутри своего тела. Мне казалось, что я буду сторонним наблюдателем, как в голове Джонса.
Руками я хватаюсь за голову, мир кружится, а мысли путаются с моими нынешними и со старыми, когда я была ребёнком.
— Мне так страшно… Внутри… Внутри всё горит. — шепчет детский голос, а вокруг смешивается красный и черный дым, после чего появляются и другие цвета, перемешиваясь и создавая новые оттенки.
Но я не помню этого момента.
Руки словно насквозь пронзают спицы, выдирают из меня вены и плетут из них паутину боли, которую слишком сложно вытерпеть маленькой девочке.
Я кричу и падаю на пол извиваясь и катаясь так, словно пытаюсь сбросить с себя огонь, но ничего не выходит. Я вновь кричу, а потом ещё и ещё. Всё тело покрывается чёрным узорами, словно каждая вена сгнила и по ней течёт нефть. Органы внутри меня шевелятся с желанием покинуть тело горящее изнутри. В животе такое ощущение, что внутрь заползли змеи и устроили своё гнездо. Руки изгибаются под углом так, что каждая кость должна была уже сломаться, но этого не происходит, кости превратились во что-то жидкое сделав меня тряпичную куклу без возможности двигаться самой.
Из ладоней вылетают искры и поджигают ковер на котором я лежу без возможности подняться или хотя бы отодвинуться.
Сквозь крик я слышу как в комнату вбегает мама, тушит небольшой пожар, который вот-вот хотел разростись и пробирается ко мне сквозь ведьмин дым, который никак не может развеяться из-за того, что когда у меня не было сил кричать, я шептала…
Она обхватывает моё тело руками, но сама она настолько холодная, что хочется прижаться и остудить себя, но ведьма не может удержать меня, обжигается и роняет из своих рук.
— Мариола, — мама зовёт сестру на помощь и та прибегает в этот же миг.
Смотря на обожённые руки моей матери, она идет к ней и убирает её раны.
— Неважно, что со мной, — качает та головой и показывает на меня, — мы должны ей помочь.
Мариола выдыхает и присаживается передо мной на корточки, кладет свою ладонь на мой лоб несмотря на то, что её кожу обжигает всё сильнее и та начинает пузыриться, женщина говорит продолжая накладывать своё заклинание.
— oblivio est via tua, libera cor tuum et caput, et obliviscere fortitudinem tuam.
Так вот почему
— Это стало происходить всё чаще. Её магия уничтожает её, а стирание воспоминаний действует всё хуже, — мама начинает паниковать и это слышно по её голосу.
— Луиза, это всё лишь твоя вина. Не нужно было быть такой беспечной. — Мариола злится и поднимает меня после чего проходит мимо мамы и идет дальше.
Ведьма бежит за ней и кричит:
— Куда ты её несешь?
— Туда, где ей смогут помочь! — Огрызается та и ускоряет шаг.
Мама продолжает идти за нами виновато опустив голову.
Что происходит?
Тётя открывает заднюю дверь своего серого фольксвагена и кладет меня на сидения как можно осторожнее и толкает свою сестру, чтобы та села рядом.
Мама кладет мою голову себе на колени и осторожна касается щеки, её слёзы капают на меня, пока я не могу пошевелиться и просто устремляю свой взгляд вперёд. Она использует магию, чтобы забрать как можно больше моей боли себе и из-за этого щурится от отвратительных ощущений. Моё же тело наконец обретает покой и лёгкость. У меня уже начинает получаться моргать.
— Я хочу пить, — мой голос напоминает неприятный скрежет.
Мариола, которая уже завела машину и устремилась в путь — подаёт нам воду. Луиза держит бутылку возле моих губ и как только я начинаю пить происходит нечто странное и голову заполняет белая пелена.
— Как я оказалась в машине?
Приподнимаюсь на локтях и смотрю по сторонам. За окнами темно и идёт снег.
— Мы пришли после прогулки и решили, что хотим съездить в круглосуточный магазин за тортиком для тебя. Ты же утром говорила, что хочешь торт, помнишь?
Неуверенно киваю.
— Ты, наверное, сама хочешь выбрать его для себя, поэтому мы решили, что возьмём тебя с собой и разбудим уже у магазина, — Мариола смотрит на меня через зеркало и я улыбаюсь, потому что и вправду хочу сама выбрать себе вкусняшку.
В салоне машины довольно прохладно, отчего я вздрагиваю.
— А почему я без куртки?
Мама кусает губу, а её взгляд бегает из стороны в сторону.
— Мы её забыли, но не волнуйся в машине скоро станет теплее.
В подтверждение своих слов, она трёт своими ладонями мои голые плечи и согревает меня магией тепла, пока я сижу лишь в одной своей белой ночнушке до колена.
Мы едем слишком долго, хотя магазин не так далеко от дома.
Я рассматриваю свои ноги в теплых носочках и разглаживаю складки на ночнушке, после чего замечаю на ней чёрные пятна и дырки, словно ткань держали под огнём от свечи. Я как-то раз так делала со своей футболкой, чтобы проверить смогу ли магией вернуть ей прежний вид за что меня потом знатно наругали.
Мариола замечает, как внимательно я себя рассматриваю и останавливает машину.
— Прости, но так будет лучше, — она вытягивает руку вперёд заставляя меня смотреть на неё и я начинаю чувствовать как засыпаю.