Мир, полный демонов: Наука — как свеча во тьме
Шрифт:
В 1936 г., выступая перед Академией, где власть уже перешла к Лысенко, Мюллер с глубоким волнением говорил:
Если наши выдающиеся практики будут высказываться в пользу теорий и мнений, явно абсурдных для каждого, кто хоть немного знает генетику, такие как положения, выдвинутые недавно президентом Лысенко и его единомышленниками… то стоящий перед нами выбор будет аналогичен выбору между знахарством и медициной, между астрологией и астрономией и между алхимией и химией.
В стране полицейского террора и массовых арестов эта речь послужила образцом честности и отваги (или, если угодно, упрямства и неосторожности). В книге «Дело академика Вавилова» [105] советский историк-эмигрант сообщает, что эти слова, «доныне памятные
Три месяца спустя Мюллера навестил приехавший в Москву с Запада генетик и с негодованием рассказал ему о том, что на Западе широко циркулирует подписанное Мюллером письмо с осуждением «менделизма-вейсманизма-морганизма» и с призывом бойкотировать Международный конгресс по генетике. Поскольку Мюллер в глаза не видел такого письма, не говоря уж о том, чтобы его подписывать, оставалось лишь сделать вывод, что автором возмутительной подделки был Лысенко. Мюллер тут же обратился в «Правду» с гневным изобличением Лысенко и копию этого заявления направил Сталину.
105
Поповский М. Дело академика Вавилова. — М.: Книга, 1991 (в самиздате эта книга распространялась с 1970-х гг.). — Прим. ред.
На следующий же день к Мюллеру пришел испуганный Вавилов с вестью, что Мюллер якобы только что вызвался отправиться добровольцем на Гражданскую войну в Испании. Письмо в «Правду» подвергло жизнь генетика опасности. Мюллер поспешил покинуть страну и только-только успел ускользнуть от цепких лап секретной полиции — НКВД. Вавилову повезло намного меньше: он был арестован и погиб в 1943 г. в Сибири.
При поддержке Сталина, а затем и Хрущева Лысенко беспощадно расправился с классической генетикой. В учебниках советских школьников 1960-х гг. содержалось так же мало сведений о хромосомах и других понятиях классической генетики, как в некоторых американских учебниках (причем по сей день) — об эволюции. Однако новый урожай озимых не заколосился, ДНК сельскохозяйственных растений не прислушивалась к заклинаниям «диалектического материализма», колхозы прозябали в нищете, и ныне отчасти и по этой причине Россия — во многих других областях дающая ученых мирового класса — безнадежно отстает с открытиями в области молекулярной биологии и генной инженерии. Утрачено два поколения биологов. Лысенковщина продержалась до 1964 г., и наконец Лысенко удалось свергнуть после бурных заседаний и повторного голосования в Академии наук, одном из немногих советских институтов, сохранивших хоть какую-то независимость от партийного и государственного руководства. Ключевую роль в этих событиях сыграл физик-ядерщик Андрей Сахаров.
Американцев этот советский опыт приводит в изумление: кажется невероятным, чтобы государственная идеология или общественный предрассудок мог так надолго сковать прогресс науки. На протяжении 200 лет американцы гордятся тем, какой они практически мыслящий, идеологически незашоренный народ. Тем не менее в Соединенных Штатах процветали псевдонаучные вариации антропологии и психологии, например расовая теория. Под маской «креационизма» всерьез предпринимались усилия покончить с преподаванием в школах теории эволюции — главной объединяющей концепции в биологии, существенной для понимания многих других предметов, от астрономии до антропологии.
Наука кое в чем должна отличаться от других человеческих дел. Разумеется, и на ученых точно так же влияет культурная среда, и они тоже порой бывают правы, а порой нет (так происходит в любой сфере человеческой деятельности), однако наука отличается стремлением создавать проверяемые гипотезы, напряженным поиском того решительного эксперимента, который либо подтвердит, либо опровергнет новую идею, отличается страстностью споров по существу и готовностью отказаться от несостоятельных идей. Если бы мы не видели собственной ограниченности, не искали дополнительных данных, не проводили бы контролируемые эксперименты, если бы относились к фактам без уважения, то не имели бы путеводной нити в поисках истины. Оппортунизм и страх вынудили бы нас следовать любому идеологическому ветерку, и не было бы вечных ценностей, за которые мы могли бы уцепиться.
Глава 15.
СОН
Храни Господь от единого видения и Ньютонова сна.
Невежество чаще знания порождает уверенность: не тот, кто знает много, а тот, кто мало знает, утверждает решительно, что та или иная проблема вовеки неподвластна науке.
В стихотворении «Сон Ньютона» (Newton's sleep) поэт, художник и революционер в искусстве Уильям Блейк, вероятно, подразумевал, что физика Ньютона в конечном счете может резко сузить наш кругозор, а кроме того, его беспокоил и разрыв Ньютона (правда, неполный) с мистицизмом. Теории об атомах и частицах света Блейк находил забавными, влияние же Ньютона на человечество — «сатанинским». Вообще-то это обычная претензия к науке: она-де слишком узка. Учитывая хорошо известную погрешность человеческого восприятия, наука заведомо отметает и отказывается обсуждать всерьез целый ряд возвышающих душу идей, забавных представлений, глубоких тайн и ошеломляющих чудес. Без материальных доказательств наука отказывается признать существование духов, души, ангелов, бесов, дхарму тел Будды. А также пришельцев из иных миров.
Американский психолог Чарльз Тарт, считающий достаточно убедительными проявления экстрасенсорных способностей, пишет:
Существенным фактором, породившим идеологию нью-эйджа, стала реакция на дегуманизирующий, лишающий духовности сциентизм, мировоззрения (оно маскируется под объективное знание, однако отстаивается с тем пылом, с каким утверждает себя «рожденный заново» фундаментализм), с точки зрения которого мы — всего лишь физические существа. Разумеется, было бы глупо без разбору принимать все, на чем наклеен ярлык «духовности», «парапсихологии» или «нью-эйджа», поскольку многие из подобных идей и в самом деле неверны, хотя и благородны, и вдохновенны. С другой стороны, движение нью-эйджа выражает законный интерес к определенной и вполне реальной стороне человеческой природы: у людей всегда был и имеется поныне опыт, который иначе не назовешь, как «парапсихологический» или «духовный».
Почему эти «духовные» явления опровергают мысль, будто мы целиком состоим из материи? Ведь мы же не сомневаемся в существовании материи и энергии—доказательства их существования окружают нас со всех сторон. И наоборот, как я уже говорил, доказательства существования чего-то нематериального — «духа» или «души» — весьма ненадежны. Разумеется, каждый человек обладает богатой внутренней жизнью, но, принимая в расчет ошеломляющую сложность материи, как доказать, что не ею целиком и полностью обусловливается внутренняя жизнь? Да, многое в работе человеческого сознания до сих пор остается неизученным, и мы не можем пока объяснить эти явления в понятиях нейробиологии. Наше понимание ограничено, и уж ученые-то это знают, как никто. Однако многие аспекты окружающего мира, которые всего лишь несколько поколений тому назад воспринимались как чудесные и загадочные, теперь полностью описаны физическими и химическими формулами. И по крайней мере часть нынешних тайн сумеют разрешить наши потомки. Пусть пока мы не можем подробно разобрать, например, различные состояния сознания с точки зрения химии мозга, отсюда еще не следует делать вывод о наличии «мира духов»: вращение головки подсолнуха вслед за Солнцем тоже казалось чудом, пока люди не разобрались в механизме фотосинтеза и действии гормонов растения.
Если же устройство мира не во всех отношениях совпадает с нашими пожеланиями, кто в этом виноват: ученые или те, кто хотели бы навязать Вселенной свои желания? Эмоции имеются у всех млекопитающих и у многих других видов живых существ: страх, плотское желание, надежда, боль, любовь, ненависть, потребность в руководстве. Люди, вероятно, больше задумываются о будущем, но у нас нет ни одной уникально «человеческой» эмоции. С другой стороны, наукой никто, кроме нас, не занимается. Так с какой же стати утверждать, будто наука «обесчеловечивает»?