Мир Расмус. Потомок воина

Шестак Игорь

— Нет, учитель, я имею в виду… существует ли такая способность? Или похоже заклинание?

— А вот это уже интересный вопрос, Роберт. Навскидку я бы сказал, что таких чар и способностей не существует, но все-таки дай подумать, — придворный маг чуть нахмурился, проведя рукой по бороде, и задумался, очевидно, выискивая в своей памяти ответ на вопрос своего ученика.

Размышлял Тровер долго, минут десять. За это время Роб успел еще раз прокрутить в голове последние моменты боя с Рихардом, когда он будто услышал чей-то голос у себя в голове. И юноша был уверен в том, что голос сказал ему, что есть способы ускорить восстановление магии, и даже каким-то образом Роб смог применить этот способ и восстановить свой магический резерв почти полностью за несколько секунд. Вот

только как Роб смог это сделать, он не знал. Было ощущение, что голос — а, точнее, его владелец, кем бы он ни был — либо сделал все за Роба, либо каким-то образом напитал его резерв магией сам. Но в первом случае это бы означало, что владелец голоса смог подчинить или контролировать тело Роба, что было практически невозможно, в во втором случае — маловероятно. Юноша наверняка бы почувствовал, если бы его напитали силой извне.

Тем временем придворный маг, наконец, прекратил свои размышления, и, прочистив горло, ответил на вопрос Роба:

— Признаться честно, не могу припомнить чар, которые бы ускоряли восстановление магического резерва. А что касается подобных способностей, то их точно не существует. У людей, по крайней мере. Конечно, я не королевский архимаг и не ректор Магических Коллегий, но поверь мне, Роберт, существование подобных чар — крайне маловероятно. Если только это не какое-нибудь секретное заклинание или техника, передающаяся в древнем дворянском роду или клане из поколения в поколение, — Тровер чуть усмехнулся, показывая, что шутит, а затем продолжил. — Кстати, а почему ты спросил?

— Да просто задумался, есть ли такой способ, и решил узнать у вас, учитель, — соврал Роб, а затем задал второй, более волнующий его вопрос. — Учитель, а еще, я бы хотел узнать… может ли быть такое, что человек видит эпизоды, картины из прошлого?

— Мда, ну и вопросы у тебя сегодня Роберт. Ты что, решил поставить меня в тупик? Насчет манипулирования временем и пространством и заглатывания в прошлое или будущее скажу, что я знаю о следующих людях, имеющих способности к этому:

Первые — оракулы. Это люди, не обязательно маги, которые иногда подвергаются воздействию неких Видений. Но из того, что я знаю, видят они преимущественно будущее — якобы некто, боги ли, демоны, или иная могущественная сущность, предостерегают их от каких-либо действий, могущих обратиться страшной бедой или даже катастрофой в будущем. Я в своей жизни встречал лишь одного оракула — и он утверждал, что видел лишь Видения касательно будущего, более того, они были связаны лишь с личностью, поступками поведениям самого оракула.

Вторые — орден Первых Хранителей. О нем ты, думаю, знаешь и так — маги, стоящие на страже прорывов тварей Пустоты, способные предсказывать время и место открытия очередного портала. Но о них известно меньше всего.

И третьи, — маг немного заколебался, но все же произнес, — некроманты. Они могут только поднять мертвую оболочку — тело существа, не обязательно человека, и заставить подчиняться своей воле, или исказить осколок души, оставшейся в теле, превратив его в призрака или злобного духа. Но неизвестно, способны ли некроманты заглядывать в прошлое существ, подчиненных своей воле. По крайней мере, я о таком не слышал. Кстати, мне же нет нужды напоминать, что некромантия запрещена почти во всех людских, эльфийский и гномьих государствах, а в королевстве Дальвейс карается смертью? — Тровер строго посмотрел на Роба, и юноша поспешно кивнул, после чего маг продолжил:

— В любом случае, это тема крайне малоизучена. Даже оракулы весьма скрытны и не распространяются относительно своих способностей предвидения. Что уж говорить о таинственных Хранителях или богомерзких некромантах. И все же, к чему такой вопрос?

— Ну, я подумал, — Роб все же не хотел делиться даже с Тровером тем, что испытал на уроке Истории. — А могу я, например, быть оракулом?

— Маловероятно, — тут же ответил маг. — Насколько я знаю, первые Видения появляются у оракула в детстве. К тому же, они не проходят бесследно — после Видений может начаться сильное головокружение, головная боль, рвота и еще десяток неприятных для тебя и твоего организма последствий. Так что думаю, будь ты оракулом, твои родители были бы в курсе. Думаю, тут больше подойдут галлюцинации.

— Галлюцинации? — переспросил Роб.

— Да. Например, при сильной болезни. Помнишь, как ты пару лет назад заразился лихорадкой и не вставал с постели почти три недели? Иногда, при серьезных заболеваниях люди бредят наяву и видят то, что охотно можно принять за Видения. Есть еще хмельные галлюцинации — но тут, думаю, пояснять не нужно. Пить необходимо в меру.

— Что ж, — Тровер посмотрел на огромные песочные часы, стоящие на краешке стола, — если вопросов больше нет, вернемся к упражнениям. Давай-ка отработаем чары исцеления. Накладывать их можешь на куклу, — Тровер махнул рукой в угол комнаты, где на специальной подставке стоял сделанный из дерева манекен человека. В отличие от выставленных на тренировочном поле весьма реалистичный — искусный резчик по дереву старательно изобразил человеческое лицо и фигуру.

Роб шагнул к ней, одновременно черпая силы из резерва и чувствуя, как его руки окутываются мягким золотым светом.

****

В свои покои юноша вернулся, когда на улице уже смеркалось. После того разговора Тровер гонял его еще часа два, заставляя отрабатывать все известные юноши заклятья и чары, потом расспрашивал про теорию магии, и лишь после этого удовлетворился и отпустил своего ученика.

Роб чувствовал себя выжатым, словно лимон. Быстро умяв принесенной служанкой прямо в его покои ужин, юноша, раздевшись, завалился спать. И, уже засыпая, Роб вспомнил о том, что завтра — важный день. День его рождения. День долгожданного совершеннолетия.

Глава 4

На следующий день Роб проснулся только ближе к полудню — вымотанный вчерашними занятиями, юноша решил подольше отдохнуть, особенно учитывая то, что в честь праздника он был полностью освобожден от занятий. Однако, только раскрыв глаза, юноша тут же вспомнил, что сегодня за день — день, которого он так долго ждал. День его рождения.

Вскочив с кровати, юноша, наскоро сполоснув лицо из стоявшего у окна тазика с водой, пригладил непослушные светло-русые волосы и быстро оделся. Но как только Роб подошел к своей двери, он услышал за ней тихие голоса, почти шепот.

— Да он уже проснулся, Хелена, — доносилось из-за двери, и хоть говоривший почти шептал, голос явно принадлежал мужчине. — А если не проснулся, так мы его сейчас поднимем. Негоже воину вставать в полдень!

— Перестань, Альбрехт. Дай мальчику отдохнуть, — этот голос был явно женский. — Он и так учится, как проклятый, от рассвета до заката, каждый день почти без передыха. Пусть хоть в свой День рождения поспит столько, сколько хочет.

— Роб уже не мальчик, а взрослый мужчина, мой наследник. В будущем, все земли баронства перейдут ему. Как и ответственность за всех подданных. Поэтому очень важно, чтобы он получил хорошее образование и все необходимые знания, а еще — опыт. Иначе просто не выжить.

— Альбрехт, ну хватит! Ты серьезно хочешь поднять эту тему сегодня, прямо сейчас? — голоса уже не шептала, а говорил обычным тоном. Еще немного, и между их обладателями может начаться перепалка.

Рывком Роб распахнул дверь. За ней стояли двое — женщина и мужчина. Юноша сразу узнал своих отца и мать, которые, завидев его, тут же прекратили начинавшуюся перепалку и обернулись к нему. Их лица озарились улыбками, и Роб машинально улыбнулся в ответ.

Его мать, Хелена тар Валиор, была красивой женщиной небольшого роста с тонкими и мягкими чертами лица, которая в свои сорок пять выглядела вдвое моложе. Частично, конечно, из-за магии, что сильна в дворянах — недаром ведь чем больше магический резерв человека, чем сильнее он в искусстве магии, тем дольше живет. Однако даже несмотря на магию, она, обладая природной красотой и притягательностью, была одной из красивейших женщин королевства. Его отцу, тогда еще молодому баронету, даже пришлось выиграть турнир, чтобы завоевать расположение матери Роба. О чем и отец, и мать любили со смехом вспоминать, сидя по вечерам у огромного камина в своих покоях или замковой библиотеке.