Мир теней
Шрифт:
– Он не твой парень, Хизер, разве не помнишь? Он с тобой порвал. Поэтому ты и
мертва. Ты вышибла себе мозги прямо перед его мамой.
Хизер выпучила глаза.
– Заткнись, - сказала она.
– Ты вышибла себе мозги перед его матерью, потому что слишком тупа, чтобы понять,
что ни один парень – даже такой, как Брайс Мартинсон, – не стоит того, чтобы умереть. – Я
медленно прошла мимо нее на одну из гравийных дорожек между клумбами. Не хотелось
признаваться даже самой себе, но мне
памятуя о том, что случилось с Брайсом. – Черт, должно быть, ты взбесилась, когда
сообразила, что сделала. Убила себя. Да еще так глупо. Из-за какого-то парня.
– Заткнись!
На этот раз она не просто сказала это. Она завизжала да так, что ей пришлось сжать
кулаки, закрыть глаза и ссутулить плечи, чтобы получилось как можно громче. Визг вышел
такой, что у меня зазвенело в ушах. Но никто не выбежал из домика священника, где в
некоторых окнах горел свет. Плачущие горлицы44, чье воркование я прежде слышала из-под
карниза в переходе, не издали ни писка с тех пор, как появилась Хизер, а сверчки прекратили
свою ночную серенаду.
Люди не слышат привидений – ну, то есть, большинство людей, – чего нельзя сказать
о животных и даже насекомых. Они чутко реагируют на присутствие паранормального.
Макс, собака Аккерманов, близко не подходит к моей комнате, и все из-за Джесса.
– Бесполезно так вопить, - попыталась урезонить я Хизер. – Никто тебя не слышит,
кроме меня.
– Как хочу, так и кричу, - огрызнулась она. И снова зашлась в визге.
Зевнув, я села на одну из деревянных скамеек у статуи отца Серра. В основании
статуи я разглядела мемориальную плиту. В свете прожекторов и луны ее легко можно было
прочесть.
«Преподобный отец Хуниперо Серра, - гласила надпись на плите, - 1713-1784. Его
праведные пути и самоотречение служили уроком для всех знавших его и принявших его
учение».
М-да. Надо будет посмотреть в словаре, что такое самоотречение, когда вернусь
домой. Интересно, не синоним ли это самобичевания, которым отец Серра также был
славен?
– Ты меня слушаешь? – завизжала Хизер.
Я посмотрела на нее.
– Ты не знаешь, что означает слово «самоотречение»? – спросила я.
Она перестала визжать и уставилась на меня. Потом зашагала вперед с застывшей на
лице маской бешеной ярости.
– Послушай меня, сучка, - начала она, остановившись в полуметре от меня. – Я хочу,
чтобы ты отсюда убралась, понимаешь? Я хочу, чтобы духу твоего не было в этой школе.
Это мойшкафчик. Келли Прескотт – моялучшая
Выметайся, проваливай туда, откуда пришла. Все было просто прекрасно, пока ты тут не
появилась…
Пришлось перебить ее:
44 Плачущая горлица (англ. «mourning dove») – птица отряда голубеобразных, семейства голубиных.
Распространена в Северной Америке от Канады и Калифорнии до Мексики.
– Прости, Хизер, но не всебыло просто прекрасно, пока я здесь не появилась. Знаешь,
как я это поняла? Потому что ты мертва. Так ведь? Ты мертва. У умерших не бывает
никаких шкафчиков, или лучших подруг, или парней. А знаешь, почему? Потому что они
мертвы.
У Хизер был такой вид, словно она опять собиралась завизжать, но мне удалось ее
отвлечь. Я вежливо и спокойно сказала:
– Так вот, я понимаю, ты ошиблась. Совершила ужасную ошибку, громадную
ошибку…
– Не я ошиблась, - решительно заявила Хизер. – Ошибку сделал Брайс. Именно он
порвал со мной.
– Ну, вообще-то я говорила не о той ошибке, - заметила я. – А о том, что ты
застрелилась, потому что глупый мальчишка порвал с…
– Если ты думаешь, что он такой глупый, - насмешливо сказала Хизер, - тогда чего ж
ты собираешься с ним встречаться в субботу? Да-да. Я слышала, как он тебя пригласил.
Предатель. Он, наверно, и дня мне не был верен за все время, пока мы встречались.
– О! Ну, просто замечательно, - воскликнула я. – Вот тебе еще один повод укокошить
себя из-за него.
На ресницах Хизер повисли слезы, сверкая, словно стразы, которые наклеивают на
ногти.
– Я любила его, - прошептала она. – Если я не могла его заполучить, то мне незачем
было жить.
– А сейчас ты мертва, - устало продолжила я, - и воображаешь, что ему следует
присоединиться к тебе, верно?
– Мне здесь не нравится, - тихо сказала она. – Никто меня не видит. Только ты и о-
отец Доминик. Мне так одиноко…
– Ну да. Я понимаю. Но, Хизер, даже если ты умудришься убить Брайса, вряд ли это
вызовет у него симпатию к тебе.
– Я могу заставить его полюбить меня, - самонадеянно заявила она. – В конце концов,
тут будем только мы с ним. Ему придется меня полюбить.
Я покачала головой:
– Нет, Хизер. Так не получится.
Она уставилась на меня:
– Что ты имеешь в виду?
– Если ты прикончишь Брайса, нет никакой гарантии, что в конечном итоге он
окажется здесь, с тобой. Что там случается с людьми после смерти… Ну, я не в курсе, но,
думаю, с каждым это происходит по-своему. Если ты убьешь Брайса, он отправится туда, где