Мир теней
Шрифт:
И не просто в доме, а, как с гордостью сообщил Энди, доставая мои сумки из машины
и вручая их сыновьям, в построенном в тысяча восемьсот сорок девятом году и полностью
реконструированном здании. В девятнадцатом веке здесь располагался пансион, и, по всей
видимости, у него была не самая лучшая репутация. Иногда в передней гостиной из-за карт
или женщин вспыхивали споры, которые заканчивались перестрелками. В стенах до сих пор
виднелись дырки от пуль. Вообще-то
чтобы заделать. Это немного ненормально, смущенно признался он, но ведь так интереснее.
Энди готов был поспорить, что мы живем в единственном доме на холмах Кармела, в стенах
которого есть дыра от пули, появившаяся в девятнадцатом веке.
Ха! Я в этом и не сомневалась.
Мама продолжала поглядывать на меня, пока мы поднимались на крыльцо по высокой
лестнице. Она явно переживала, каким будет мое мнение. На самом деле, я была немного
раздражена тем, что мамуля меня не предупредила. Хотя и понимала, почему она так
поступила. Если бы она рассказала, что купила дом, которому больше ста лет, я бы никогда
сюда не переехала. Я бы осталась с бабушкой до тех пор, пока не настало бы время уезжать в
колледж.
Потому что мамуля права: мне не нравятся старые здания.
Хотя я и понимала, что именно это старое здание очень даже ничего. Стоя на крыльце,
можно было разглядеть внизу весь Кармел: городок, долину, пляж, океан. От
открывающегося вида просто дух захватывало. Многие заплатили бы миллионы – и, судя по
роскошной отделке соседних домов, таки заплатили – за такой вид, так что мне совершенно
не на что было жаловаться.
И все же, когда мамуля предложила: «Пойдем, Сьюз. Я покажу твою комнату», - я не
смогла сдержать легкой дрожи.
Внутри дом был таким же красивым, как и снаружи. Я узнала мамины вещички –
одни сверкали полировкой, другие радовали глаз желто-голубой расцветкой, – и мне стало
немного легче. Тут был буфет, который мы с мамой купили во время одной из поездок в
Вермонт на выходных. На стенах гостиной висели мои детские фотографии вперемешку со
снимками Сони, Балбеса и Дока. В кабинете во встроенном шкафу я заметила мамины книги.
Повсюду попадались ее растения, за перевозку которых она заплатила бешеные деньги, не
сумев с ними расстаться. Они стояли в деревянных кадках, висели в кашпо на окнах с
витражными стеклами, были расставлены на перилах в конце лестницы.
Но тут же находились вещи, которых я не узнавала: блестящий белый компьютер
возвышался на столе, за которым мама выписывала чеки для оплаты счетов;
широкоэкранный телевизор с тянущимися к
смотрелся нелепо на камине в кабинете; возле двери в гараж стояли прислоненные к стене
доски для серфинга; огромный слюнявый пес подбежал ко мне и, похоже, решив, что у меня
в карманах припрятано что-то вкусненькое, полез туда своим большим влажным носом.
Все это выглядело как-то чужеродно, как будто все эти мужские вещи бесцеремонно
вторглись в жизнь, которую мы с мамой создавали для себя. К этому мне еще предстояло
привыкнуть.
Моя комната располагалась на втором этаже, прямо над козырьком крыльца. Всю
дорогу из аэропорта мама, нервничая, снова и снова рассказывала о банкетке, которую Энди
7 Сохо (англ. SoHo) – район г. Нью-Йорка, примерно 20 кварталов в Южном Манхэттене между Хаустон-стрит
на севере, Канал-стрит на юге, Бродвеем на востоке и Западным Бродвеем на западе. Здесь бывшие
промышленные склады превращены в жилые дома и студии художников. Район некогда носил название «Сотня
акров ада» из-за постоянных пожаров. Ныне это рай для туристов, устремляющихся сюда, чтобы побывать в
многочисленных художественных лавках и галереях. Фасады домов украшены орнаментами из кремниево-
углеродистого сплава, создающего эффект чугунного литья. Название произошло от фразы «SOuth of HOuston»
= (район) к югу от (улицы) Хаустон.
сделал в эркере. Из окна открывался тот же вид, что и с крыльца: широкий обзор всего
полуострова. С их стороны, и правда, было очень мило отдать мне такую хорошую комнату
– с лучшим видом во всем доме.
Нижнюю половину стен спальни Энди обшил деревянными панелями с замысловатым
белым узором, а верхнюю отделал кремовыми обоями в голубых незабудках. Ими же он
обклеил мою собственную отдельную ванную. А еще мама с Энди купили новую кровать –
на четырех столбиках с кружевным пологом, которую мама всегда мечтала мне приобрести,
но никак не могла себе позволить. И когда я поняла, сколько усилий они приложили, чтобы я
– ну, или, по крайней мере, некая вымышленная, чересчур женственная девчонка… не я,
потому что у меняникогда не возникало необходимости в туалетном столике со стеклянной
столешницей и телефоне как у принцессы, – чувствовала себя в этой комнате как дома… Вот
тут мне стало очень стыдно по поводу моего поведения в машине. Правда. Обходя спальню и
рассматривая все вокруг, я сказала себе: «Ну ладно, тут не так уж и плохо. Пока что все