Мир Трех Лун
Шрифт:
– Ничуть, – сказал я клятвенно, – просто знаю, что она существует. И что ею пользуются. Другие! Всякие нехорошие люди. А также хорошие. И всякие там нейтральные, что значит ни рыба, ни мясо, и в раки не годится.
Он покачал головой:
– Да, ты непрост.
– Я сложная штука, – согласился я с готовностью. – Живая легенда, так сказать, скромно. Я вообще скромняга, каких свет не видывал! Смотрю на себя и дивлюсь, какой же скромный, красивый, умный, замечательный, а когда подумаю, какой у меня бицепс – сразу настроение улучшается…
Он,
– Ты в самом деле вот так взял и отправился к горе через Зачарованный Лес?
– Нет, – ответил я солидно, – сперва поужинал! Без ужина даже не знаю… На голодный желудок ложиться можно только на чужой, если женщина толстая… А так нет, сперва хорошо с мясцом и лучком, потом каши с подливой, а уж потом и двинулся… Не в том смысле, что сам двинулся, а пошел, пошел, пошел…
– Кто послал?
– Да все говорят, – сообщил я, не моргнув глазом. – Мол, вам надо, а я такой, для вас, такого великого чародея, что угодно! Вы же умный, а я хоть и дурак, но умных обожаю до поросячьего визга! Хотите, сейчас завизжу? У меня голос хоть и противный, зато громкий! И смотрю на них, в смысле на вас, как муравей на лося. То есть, говоря по-нашему, по-народному, снизу и с уважительным восторгом.
Он пробормотал:
– И как ты уцелел? И вообще…
– Я же дурак, – сообщил я хвастливо. – А нам, дуракам, все по барабану. Даже не понимаем, чем нас пугают. И что пугают вообще. У нас шкуры толстые, воображения никакого.
Он нащупал, не глядя, рядом спинку стула, сел, поморщившись, явно что-то побаливает, и продолжал смотреть на меня так, словно я при нем выбрался из могилы.
– Зачарованный Лес, – повторил он, – я бы никогда тебя туда не послал! Даже дурака гнать на смерть не совсем хорошо, хотя иногда и надо бы.
– Ой, – сказал я испуганно, – как же нам жить, когда вся земля обезлюдеет?
– Ну да, – сказал он саркастически, – все дураки сгинут, а ты останешься.
– И вы, – заверил я подобострастно. – Нет, дураков изводить нельзя. Если бы умный тут же рождался, тогда да, а так что один дурак, что другой… Нас, дураков, много! Мы непобедимы.
Он не сводил с меня вопрошающего взгляда.
– Кто тебя послал, говоришь?
– Никто, – заверил я.
– А от кого услышал?
– Во дворе услышал, – сообщил я. – Даже и не помню, кто сказал первым, кто вторым… Все только и говорили, что вам эта травка очень нужна.
– Странно, – сказал он задумчиво, – я обронил про эту травку только однажды. И только при одном человеке…
– Ой, – прошептал я в суеверном ужасе, – а я услышал от многих! Разве так бывает?
– Бывает, – буркнул он. – Кто-то решил от тебя избавиться.
Я охнул.
– Но зачем? А вдруг он просто верно и нежно заботится о вас? Любит вас некой странною любовью…
– Заботится? – фыркнул он. – Умри я сейчас, к вечеру половина двора ходила бы пьяными от счастья. Магов не любят, мальчик. Даже очень не любят. И боятся.
– А где нас любят? – спросил я грустно. – Умные даже друг друга не обожают…
Он буркнул:
– Устами дурака глаголит истина. За травку даже скажу спасибо, хотя уже и забыл такое слово… Некому! Как ты шел?
– Через ворота, – ответил я осторожно. – Стыдно сказать, город я опять не успел разглядеть. Привезли меня ко дворцу в закрытой повозке, как арестанта, а за травкой пошел чуть ли не ночью…
– А городская стража?
– Обошел, – ответил я. – Как только слышал их шаги, сразу прятался. А когда пройдут, пробирался в тени дальше.
– Через ворота как?
– Спрятался в телеге, – пояснил я. – Они ж тыды-сюды из села в город и обратно. Что самое смешное, всякий раз полные!
– Торговый обмен, – сухо бросил он. – Это хорошо. Я спрашиваю потому, что тебе повезло насчет южных ворот. Если бы вздумал пробираться к северным…
– А что там?
Он вздохнул.
– Там почти половина столицы, а может, даже больше, чем половина, не знаю. Но там все другое. И люди другие…
Я спросил шепотом:
– Это как?
– В той части города нет магии, – пояснил он. – Уж и не знаю почему. Граница прямо посреди улицы! Дома на одной стороне одни, на другой – другие.
– Другие… это как?
– Ну, – ответил он в затруднении, – совсем другие, понимаешь?.. А если перейти на ту сторону улицы, потеряешь все амулеты, какие есть.
– Украдут?
– Нет, станут бесполезными камешками. Или деревяшками. Без магии. Маги вообще могут погибнуть… Потому и не ходят. Редко кто возвращался оттуда. Одни зверьки перебегают свободно, другие гибнут…
Я пробормотал:
– Дракончики?
Он насторожился.
– А ты откуда знаешь? Да, дракончики просто исчезают. Как будто их и не было. Даже косточек не остается.
– Понимаю, – сказал я. – Хорошо, мастер. Туда меня и на цепи не затащат!.. Я человек настолько мирный, что самому противно. Ну, не так противно, как чуточку стыдно. Наверное, я будущий великий мудрец. А то и величайший. Мудрецы, как я слышал, избегают драк? И вообще приключений?.. Так вот это я – избегатель.
Он поднялся, отодвинул стул.
– Ладно, трудись, избегатель. Надо будет – позову.
Глава 9
Осталось еще одно нерешенное дело, которое требуется решить как можно скорее, пока не пошли рецидивы.
Снова и снова вспоминал лица и речи всех этих благородных глердов, сонных и бойких, напыщенных и притворно дружелюбных, несколько раз прокручивал в памяти их жесты, мимику, взгляды, даже походку и в конце концов осталось одно имя: глерд Сигитар.
Вообще-то достаточно и того, что он послал Маркелия заманить меня на башню, а оттуда сбросить, но я вспоминал, как он изумился, когда увидел распростертого в луже крови своего слугу, а меня рядом с его трупом живехонького, как потом в разговоре с другими глердами пару раз упомянул о полезности моей ликвидации.