Мир в моих руках
Шрифт:
Творец чужого мира задумчиво смотрел на меня, поигрывая клыком, висевшим на груди. Почему-то именно на меня, а не на моего отца.
Невольно сделала шаг вперёд, к Кьякью. Ещё один шаг. И ещё. Впрочем, совсем близко подходить не стала, так как так бы пришлось совсем задирать голову, чтобы смотреть ему в глаза. Но было в нём что-то такое, что неудержимо влекло меня к нему.
И я вдруг поняла, что не к Благу меня тянуло, а к спящей в его теле душе Кьякью. Давно уже меня тянуло к нему. И у Гаада с Верой родилась именно я, потому, что именно моя душа этого больше всего хотела. Потому что тело их ребёнка будет принадлежать двум мирам, сможет перемещаться между ними.
Он присёл на корточки передо мной, так, что теперь наши глаза оказались рядом, и взглядам было проще соприкоснуться, вглядеться в лицо напротив. Подошла к нему почти вплотную. И, не утерпев, коснулась рукой его щеки. Дотронулась и улыбнулась.
Я ведь шла к нему не одну свою жизнь!
Та Эррия, Посланница небес, она же Элла из моего мира, приходившая сюда несколько веков назад и бывшая рядом с Камиллом, прежним воплощением Кьякью — это ведь тоже была я. Тогда всего лишь на несколько месяцев моя душа добралась до его мира — и радовалась времени, проведённому рядом с ним. Правда, они расстались. Всем Посланникам Небес приходилось рано или поздно уходить отсюда, так как их души и их настоящие тела не принадлежали плоти этого мира.
Та Тэл, Посланница Небес, приходившая сюда ещё несколько тысячелетий назад, а то и десятки тысячелетий до меня, при прежних изначальных, тогда, когда ещё Кайер играл на стороне чернокрылых хранителей и даже был их Старейшиной, под именем Карьэлла — это тоже была я. Причём, из её прошлого мне привиделась только одна сцена, когда Тэл и Карьэлл шли вечером по мосту, а на встречу им шёл Творец этого мира, в облике Киа. Тогда прошлую меня тоже зацепили глаза этого парнишки. И, когда он представился как Киа, у меня было ощущение, что он врёт и его на самом деле зовут иначе. Теперь я поняла, почему это было, это ощущение укрытой от меня правды, и случайно встреченный взгляд, который всё перевернул внутри меня.
Ласково погладила моего любимого по щеке.
И запоздало поняла, что была у нас ещё одна встреча.
Ещё в моём родном мире, давно, в первобытную эпоху. Тогда я была травницей Хьа из племени Острозубого зайца, а он — сыном вождя племени Зелёного змея, Кьякью. Тогда он носил вот этот клык как кулон. Он тогда его на охоте добыл, убив саблезубого тигра. А другой тигр ударил его по лицу, оставив этот шрам над левой бровью. Я тогда сильно испугалась, когда увидела, как кровь из раны заливает ему лицо. Я ещё тогда, будучи Хьа, мечтала уйти вместе с ним, уда угодно, да хоть к предкам, но только бы уйти вместе с ним, мечтала, но не смогла.
Он поднял руку и вдруг погладил меня по щеке.
Помнишь ли ты меня, мой любимый? Или просто ощущаешь, что что-то тянет тебя ко мне? Впрочем, теперь, когда спустя тысячелетия, прошедшие и в одном мире, и в другом, мы находимся рядом, это неважно. И боль от разлуки, память о пройденных трудностях и бедах куда-то уходит.
А ещё он ведь не просто умер там. Он на пороге смерти сумел сотворить новый мир, из света своей души, света своей любви и света звёзд, откликнувшихся на его красивую мечту. Мечту подарить мне мир, о котором я когда-то мечтала. Мир, где слабые, но добрые смогут стать сильными. Именно таких он выбирал из другого мира в Посланники Небес. Именно таких он приглашал в свой мир и дарил им силу. Чтобы у них была возможность сотворить что-то красивое. Чтобы у них была возможность почувствовать себя кем-то. Элла была робкой девушкой, но милосердной. Моя мама была пугливой и отчаявшейся из-за болезни, но тоже доброй. Франциск потерял своё тело в родном мире и отчаялся, что ничего не смог. И другие. Кьякью отбирал слабых, мечтающих сделать что-то доброе и красивое. Франциск… в тот день, когда он умер в своём мире, он любил и мечтал защитить любимую, наверное, это сделало его душу, душу инквизитора, красивой. Красивое стремление любить и защищать тех, кто тебе дорог.
А ещё Кьякью создал мир, в котором люди могли обрести крылья и летать. Пусть даже большинство из его творений, его детей, свои крылья потеряли. Но он сотворил мир, где люди могли летать. Потому что когда-то давным-давно, ещё в нашем родном мире, Хьа сказала Кьякью, что мечтает о мире, где люди смогут летать. И Кьякью создал этот красивый мир ей в подарок. Да, его люди, его дети, его творения нарушили гармонию мира, но всё же, даже такой потемневший и израненный мир, сотворённый им, был прекрасен. Тем, кто хотел защищать других, отчаянно и сильно хотел, он подарил дар хранителей Равновесия и, вместе с ним, крылья и возможность летать. Это был справедливый и светлый мир, даже при том, что его обитатели его вольно или невольно портили.
И… странное чувство, понимать, что кто-то создал целый мир для меня… такое приятное чувство!
— Почему ты зовёшь меня Кьякью? — спросил Творец нового мира.
Грустно улыбнулась ему.
Ты не узнал меня, любимый. Но это не страшно. Потому что я могу свободно перемещаться между мирами. И я хочу быть рядом с тобой. Твоя Хьа будет рядом с тобой, Кьякью! Даже если ты никогда её не узнаешь. Я… я могла бы, конечно, тебе всё рассказать. Но поверишь ли ты незнакомке? Да и… мне так хочется, чтобы ты сам меня узнал!
— Понял! Ты подслушала мой разговор с Кайером на Мосту между двух миров, — сказал он наконец, — И, похоже, ты увидела ещё что-то из прошлого Кайера.
— Почему ты обманываешь всех, не появляясь в настоящем своём облике, Кьякью?
— Между нами говоря, не я один тут недоговариваю, — Творец усмехнулся.
— Ну… — смущённо потупилась.
— По-моему, Гаад вправе узнать твою тайну, — серьёзно произнёс Кьякью и поднялся, смотря уже на меня сверху вниз.
То хрупкое мгновение, когда мы были рядом, рассыпалось. Впрочем, это не единственное наше мгновение. Потому что я от него не уйду. И, если так подумать… он прав. Мой отец должен наконец-то узнать правду. Да и я должна привести к нему маму. Она же страшно скучала по нему! А я — Мост между мирами и могу помочь им встретиться. И я должна помочь моим родителям встретится.
Подошла к Старейшине чёрных хранителей, задумчиво посмотрела ему в глаза. Он растерянно смотрел на меня. На Творца своего мира, вдруг явившегося ему. Снова на меня.
— Гаад… ты сказал, что надо пнуть того, кто меня так дурно воспитал, да?
— Допустим. Но не столько из-за твоей привычки хамить, сколько из-за опасного свойства лезть везде, куда не просят, — он нахмурился, — Ты ещё слишком мала и не понимаешь, что эта привычка порой несовместима с жизнью.
Мрачно упёрла руки в бока.
— Знаешь, мне интересно, как же ты себя пнёшь. Сам себя, а?
— Я-то тут причём? — он недоумённо вскинул брови, — Я тебя знаю всего лишь несколько дней, дитя! Не я ответственен за твоё воспитание.
— Но ты переспал с Карией, прошлой Посланницей Небес?
К моему удовольствию чернокрылый хранитель смутился.
— Ты-то… откуда знаешь? — произнёс он едва слышно.
— От Веры. Так в моём мире звали Карию.
— Я знаю, — серьёзно ответил молодой мужчина, потом вздрогнул, — Постой… — он вдруг упал на колени, схватил меня за плечи, — Так ты… ты её знаешь? Вы знакомы?