Мираж Золотого острова
Шрифт:
— Линч, сейчас очень понадобится твое знание испанского, — сказал Суон. — Я напишу письмо, с которым ты отправишься к губернатору Вальдивии. В послании будет объяснено, что мы приплыли торговать, и приведен список товаров. Если у него не окажется переводчика, ты разъяснишь губернатору наши намерения.
— Мне упоминать, что у вас есть официальное разрешении герцога Графтона?
Суон покачал головой:
— Нет, губернатор, возможно, никогда не слыхал о герцоге. Скажешь, что мы намеревались плыть в Ост-Индию, обогнув мыс Доброй Надежды, но из-за плохой погоды вынуждены
Гектор подумал, что такой притянутой за уши истории вряд ли поверят, но ничего не сказал. Для него имело значение только одно — добраться до берега и начать поиски Марии. В тайной записке, которую девушка написала Гектору в тот день, когда спасла ему жизнь, говорилось, что она собирается вернуться в Перу вместе с доньей Хуаной, чей супруг, дон Фернандо де Костанья, получил должность в аудьенсии. [9] А губернатор Вальдивии не может не знать о местонахождении такого видного чиновника испанских колоний.
9
Аудьенсия — особый судебно-административный орган и верховный суд в Испанской Америке.
Не успел Суон уйти к себе в каюту писать письмо, как весть о его плане разнеслась по всему судну. С камбуза прибежал взволнованный Жак.
— Мон ами, ты не должен идти один! — воскликнул француз.
— Все будет в порядке. Оставайся здесь с Изреелем и Даном, — успокоил его Гектор.
День ото дня зрение Дана улучшалось, хотя индеец все еще плохо видел вдаль.
— Пусть Изреель останется с Даном, а я отправлюсь с тобой, — упорствовал Жак. Он вытер о тряпку руки, испачканные в копоти.
— Линч прекрасно справится один, — твердо сказал Суон, случайно услышавший этот разговор. Он как раз появился на палубе с запечатанным письмом в руке.
К этому времени испанская лодка приблизилась достаточно, чтобы до нее можно было уже докричаться. Гектор помахал в воздухе письмом.
— Послание для губернатора! — крикнул он по-испански.
Сторожевая лодка представляла собой небольшую пирогу, за веслами которой сидело полдюжины гребцов, по виду рыбаков. На корме пироги сидели двое солдат в форме и молодой человек с офицерским красно-белым шарфом. Похоже, старшим у испанцев был он, хотя лет офицеру было примерно столько же, что и Гектору.
— Я хочу говорить с губернатором Вальдивии. У меня для него письмо от нашего капитана, — во всю мощь легких прокричал Гектор.
После недолгих колебаний гребцы налегли на весла, пирога подплыла вплотную к кораблю. Едва Гектор перебрался в нее, как лодка мгновенно отвалила от «Лебеденка», будто бы его борт мог обжечь испанцев.
— Мой капитан хочет честно торговать. Мы шли в Ост-Индию мимо мыса Доброй Надежды, но непогода вынудила нас повернуть и идти курсом на запад, — заявил Гектор сразу после того, как представился. Подобное объяснение ему самому показалось сейчас еще менее убедительным, чем на борту «Лебеденка».
— Я — лейтенант Луис Карвальо, — коротко представился молодой человек. У него было длинное узкое лицо, и печальные темные глаза смотрели на Гектора с откровенным недоверием. — Мой дядя… то есть губернатор, — поправил он себя, — хочет знать, по какому праву вы явились в Вальдивию.
— Когда вы доставите меня к губернатору, это письмо все ему объяснит, — ответил Гектор.
Лейтенант оглянулся через плечо:
— Ваше судно может бросить якорь там, где оно сейчас находится. Там хорошее дно. До Вальдивии отсюда довольно далеко, и мы доберемся туда не раньше, чем через два часа, даже если нам поможет прилив.
Первую половину путешествия Карвальо держался холодно и молчаливо, предоставив Гектору обозревать окрестности. Сначала у юноши сложилось впечатление, что здесь не ступала нога человека и руки его не прикасались к этой земле. За прибрежными гранитными скалами начинался девственный лес, и после стольких дней в море Гектор с удовольствием вдыхал запах сосен. За ближайшими холмами вставали темные, мрачные кряжи, тянувшиеся к далекой горной цепи, чей хребет отмечала полоса снега. Эта земля была просторна, пустынна и печальна.
Вблизи выяснилось, что в заливе кипит жизнь. Стая крикливых морских птиц гнала косяк анчоусов едва ли не под киль пироги. Чайки то и дело кидались вниз, выхватывая из воды поднявшуюся к поверхности рыбу, а раз или два Гектор заметил быстро промелькнувший гладкий черный плавник дельфина, обедавшего анчоусами из того же косяка. Всплывая из глубины, дельфин выгонял рыбешек к поверхности воды, где их только и ждали жадные клювы чаек.
Проплыли еще милю, и там, где пролив огибал низкий зеленый остров, Гектор заметил на обрывистом берегу третий, еще строящийся, форт. По строительным лесам ползали, точно муравьи, крошечные фигурки рабочих, а зубчатые стены были уже почти готовы. Гектор терялся в догадках, уж не нарочно ли ему дали возможность увидеть эту картину.
Лейтенант Карвальо чуть наклонился к Гектору и сказал:
— Вице-король посылает к нам лучших военных инженеров, обучавшихся в Испании. Он хочет, чтобы Вальдивия была неуязвима, чтобы ее нельзя было взять ни с моря, ни с суши. И Мадрид принимает в нас большое участие. Его величество сказал, что намерен оберегать южный фланг своих владений здесь, в Чили, также бдительно, как охраняет их в Берберии.
Раз лейтенант упомянул о Берберии, то Гектору было за что зацепиться:
— Какое-то время я провел при дворе императора Марокко.
В глазах Карвальо засветился интерес.
— Правда, что он принимает на службу испанских офицеров?
— Я сдружился с несколькими испанскими кавалеристами, состоявшими у него на службе. Благодаря одному из них мне удалось бежать оттуда.
— Как странно, что мои соотечественники соглашаются служить иностранному монарху, причем человеку, к которому наш король настолько подозрителен, что строит замки, чтобы защищать от него свое королевство.
— Иногда разумнее приспосабливаться к меняющимся обстоятельствам, — сказал Гектор, надеясь, что Карвальо поймет намек.