Мираж Золотого острова
Шрифт:
— О похищении жены дона Фернандо пиратами, о том, что виновные ускользнули от правосудия, известно всем. Чем кончился судебный процесс, возбужденный испанской короной против этих негодяев у них на родине, в Лондоне, тоже все знают.
Гектор помрачнел:
— Марию вызвали в качестве свидетельницы, но она не стала давать показания против меня. Потом в письме она написала мне, что возвращается в Перу и что алькальд получил повышение и назначен на пост в аудьенсии.
Губернатор тяжело вздохнул:
— Он не получил повышения. Когда узнали о том, что судебный процесс кончился ничем, что преступники на свободе, вице-король почувствовал
У Гектора холодок пробежал по спине.
— И куда его отослали?
— На Ладроновы острова. [10] Губернатором.
10
Ладроновы острова — Марианские острова в Тихом океане. Открыты в 1521 г. Фернаном Магелланом и названы им Islas de los Ladrones («Острова Воров»), поскольку местное население попыталось ограбить его корабль.
Несколько секунд Гектор пребывал в замешательстве, пытаясь сообразить, где это — Ладроновы острова. Потом он припомнил карту Тихого океана:
— Но они в тысячах миль отсюда! Ближе к Китаю, чем к Перу.
Губернатор кивнул:
— Да, и тем не менее управляет ими вице-королевство Новая Испания.
Потрясенный до глубины души, Гектор не мог ничего сказать. Губернатор продолжал, и в голосе его слышалось сочувствие:
— Уже целый год прошел, как дон Фернандо покинул Перу, чтобы приступить к своим обязанностям на Ладронах. Его жена отправилась с ним. Безусловно, ваша знакомая, Мария, тоже с ними. Мне очень жаль.
Губернатор замолчал, а Гектор по-прежнему не мог вымолвить ни слова. Несколько минут назад он еще лелеял слабую надежду, что ему удастся отыскать Марию, пусть он и находился здесь, в Чили, на положении пленника. Он даже разрешал себе фантазировать: вдруг, когда его отвезут в Лиму и будут судить, она узнает, что он в беде. Вдруг она найдет его. О нет, он не ждал, что девушка во второй раз избавит его от приговора, но вдруг ей удастся уговорить судей заменить ему гарроту тюрьмой. Когда же Гектор узнал, что Мария — на другом конце света, его мечты разбились вдребезги. Нет, она никогда не узнает, что он приплыл в Чили, разыскивая ее, и о том, что с ним сталось тут, она тоже никогда не узнает. Представив себе, насколько огромное расстояние пролегло между ними, Гектор впал в совершенное отчаяние.
Но черная минута миновала, и в самой глубине его души родилось упрямое, дерзкое решение: он не отступится. Он не жалеет об этих неделях в бурном море, о трудном плавании вокруг мыса Горн. Это намного приблизило его к ней, и если когда-нибудь каким-то чудом он окажется на свободе, то непременно продолжит свои поиски. Непрошенный образ Марии опять возник у него перед глазами — он вспомнил ее на суде. Какая она была уверенная в себе, красивая, как спокойно отвечала на вопросы обвинителя, как бестрепетно лгала! Он будто слышал ее низкий твердый голос, видел ее упрямый маленький подбородок. Гектор помнил, как она взглянула ему прямо в глаза и заявила суду, что никогда раньше его не видела. Теперь и он должен проявить такую же храбрость и решительность, как бы трудно ни было. Он не оставит надежд найти ее, хотя теперь, когда ему известно, как она далеко, вынужденное пребывание в Вальдивии станет для него вдвое тяжелее.
Глава 6
В это время года Вальдивия утопала в холодных дождях. Уже несколько недель Изреель и Гектор были пленниками этого города. Погода становилась все более промозглой, а жизнь — все более неуютной. Затяжные дожди переходили в ливни, потом окончательно установилась зима, с гор задули шквалистые ветры, пошел дождь со снегом. Случался и град. На город опустился туман, все страшились нападения пиратов, судоходство и торговля, летом связывавшие Вальдивию с другими портами, прекратились. Отрезанный от внешнего мира, залитый водой город смирился со своей тоскливой участью. Такая погода была вполне под стать мрачному настроению Гектора.
Пока Изреель играл со своими тюремщиками в карты и учил их фехтовать на шпагах и деревянных рапирах, — искусству, в котором преуспел еще во времена своей ярмарочной молодости, Гектор совершал долгие одинокие прогулки. Часто ноги несли его к морю, и он подолгу стоял на берегу и смотрел, как тяжелые капли покрывают рябью бурую гладь. Он думал о Марии, а еще о том, что сталось с Жаком и восстановилось ли зрение у Дана. Письмо от Марии по-прежнему хранилось у него в кармане. Постояв у воды, юноша брел обратно к дому губернатора, гостеприимством которого они с Изреелем по-прежнему пользовались.
Однажды, где-то в середине сентября, когда дожди были уже не такими свирепыми и в воздухе запахло весной, Гектор нашел дона Алонсо в его кабинете. На столе перед губернатором лежала карта испанских колониальных владений.
— Пока суда не ходили, — сказал губернатор, — не было и вестей из аудьенсии насчет вас с Изреелем. Но только что из крепости Ньебла я получил сообщение, что у входа в залив замечено авизо, посыльное судно. Завтра его капитан будет здесь. Думаю, он привез мне инструкции.
Губернатор указал на карту:
— Простите, если вмешиваюсь в ваши личные дела, Гектор, но в эти последние месяцы вы, несомненно, думали о Марии. Я хотел бы спросить, не хотите ли вы как-нибудь дать ей знать о себе?
Шагнув к столу, дон Алонсо ткнул пальцем в карту, указывая на точку в Тихом океане:
— Вот эта небольшая группа островов, — сказал он, — и есть Ладроны, «Острова Воров». Так назвал эти острова открывший их Магеллан. Дело в том, что местные жители украли у него все, до чего сумели добраться. — Губернатор тонко улыбнулся. — Вот там-то сейчас и правит алькальд дон Фернандо — властью, данной ему вице-королем Новой Испании. Ежегодно вице-король посылает ему официальную депешу с распоряжениями на следующий год. — Палец губернатора скользнул на восток, к берегам Мексики. — Депешу доставляет галеон, который отплывает вот отсюда, из Акапулько. Если вы напишете письмо вашей знакомой, я запечатаю его своей личной печатью и отошлю капитану галеона в Акапулько, а он передаст его ей.
Губернатор поднял глаза от карты и бросил на Гектора быстрый внимательный взгляд:
— Разумеется, вам решать, писать ей письмо или нет.
После четырех месяцев сильных переживаний Гектор впал в глубокое уныние. Он был совершенно подавлен.
— Дон Алонсо, с вашей стороны это очень любезное предложение. Но думаю, для Марии будет лучше забыть обо мне. Если она получит от меня письмо, оно только пробудит в ней напрасные надежды.
Губернатор посмотрел на него с нескрываемым сочувствием.