Миромагия
Шрифт:
— И, заметь, совершенно случайно! — парировал господин Виноградов, пытаясь найти штопор в посудомойке.
— Она всегда все ломает совершенно случайно.
— Клим, дружище! Праздник есть праздник. От него не убежишь. Твоей бы маме понравилось.
Возразить было нечего. Клим меланхолично дожевал бутерброд, а господин Виноградов обнаружил штопор в духовке и обрадовано занялся делом. Он налил себе полный бокал вина, нашел шоколадку, прихватил ее с собой и направился в спальню. Настроение у господина Виноградова было приподнятое, можно даже сказать — счастливое. Он предвкушал второе
В темноте коридора на втором этаже господин Виноградов остановился. По коже пробежал странный холодок. Господин Виноградов вгляделся в темноту, но ничего и никого не разглядел.
Показалось.
Много лет назад, когда крысолов был вовсе не крысоловом, а розовощеким юнцом-подмастерьем на одной старой автозаправке, он как-то приметил автомобиль, за рулем которого спал пожилой мужчина. Рядом с ним, на пустом сиденье, лежал кожаный дипломат. А окно было открыто. Искушение оказалось так велико, что юный крысолов наполовину залез через окно в салон и вцепился в дипломат обеими руками. Он хотел было вытащить его, да и ускользнуть за старое здание автозаправки, но вместо этого, к величайшему удивлению юного крысолова, старик неожиданно проворно ухватил юнца за плечи и бесцеремонно втянул в душный салон, пропахший потом и кожей. Стекло на дверце поднялось само собой. На испуганного крысолова смотрели два ярких красных глаза. По щекам старика текли капли пота.
— Пугать людей — это развлечение. — Сказал старик. — А воровство — это твоя работа. В тебе сидит такой мощный дар, что я его за сотни километров учуял! Понимаешь?
Тогда еще крысолов не понимал. Он хотел закричать, но еще больше он хотел оказаться в этот момент где-нибудь подальше от страшных красных глаз. Впервые в жизни крысолов испугался так, что его собственная пятибалльная шкала взорвалась от напряжения. Старик отпустил его руки и позволил несколько секунд безрезультатно биться в истерике, пытаясь открыть дверцу или высадить стекло. А потом старик сказал:
— Мне кажется, тебя-то я и искал.
Старика звали Брокк.
За первой дверью слева оказалась библиотека. Приличная такая библиотека — полки в несколько рядов до потолка, каждая полка освещена. В углу стоит передвижная лестница, а в центре — стол для чтения. В библиотеке царил вечный легкий полумрак.
Крысолов извлек из глубин плаща сверток, все еще пахнущий сыростью могил и землей. Зомби никогда не славились чистоплотностью. Грубо говоря — им было наплевать на правила этикета, на запах изо рта, на волосы в носу, на выпадающие глаза, на вываливающиеся зубы, и они терпеть не могли всякие там расчески, шампуни и ножницы для стрижки ногтей.
Сверток вздрогнул в руках крысолова, выскользнул и упал на пол со звуком, похожим на то, как падает с дивана чересчур жирный кот, не успевший вовремя встать на лапы. Сверток завозился, заелозил по ковру — а потом из-под свертка показался молниеносно двигающийся из стороны в сторону черный нос с копной рыжих, торчащих в разные стороны усов.
Крысолов присел на одно колено. Сверток метнулся к нему, обнюхал руки, ладони, потом юркнул под стол, завозился и там. Крысолов терпеливо ждал. От свертка пахло волшебством, как от младенца — молоком матери. Это был сладковатый запах чистого, девственного волшебства.
— Ыть! — шепотом сказал крысолов. — Ыть! Нашел что-нибудь?
Сверток суетливо выскочил из-под стола, побегал кругами по библиотеке, застыл на мгновение перед лестницей, потом вернулся к крысолову и застыл перед ним, двигая носиком из стороны в сторону.
Крысолов взял сверток на руки — почувствовал сквозь тряпьё, как бешено бьется крохотное сердце — выпрямился и вернулся в пустой коридор. Крысолов двигался бесшумно и незаметно. Ни одно живое существо на свете не смогло бы увидеть его, пока сам крысолов этого бы не захотел.
За следующей дверью оказалась спальная комната господина Виноградова. Крысолов заглянул в узкую щель — со стороны могло показаться, что дверь приоткрылась из-за сквозняка. Господин Виноградов лежал на животе, уткнувшись лицом в подушку. В спальне отвратительно воняло каким-то третьесортным волшебством. Крысолов поморщился, присел на колено и выпустил сверток из рук. Вряд ли в спальной комнате обнаружится что-то ценное… хотя, сверток остановился возле свесившейся руки господина Виноградова и долго принюхивался. Затем показался длинный розовый язычок, который облизал пальцы господина Виноградова. Сверток довольно засопел.
— Ыть! — шепнул крысолов и хлопнул ладонью по коленке.
Сверток стремительно оказался возле крысолова.
— Ыть! Я не буду повторять по сто раз! — шепнул крысолов. — Сначала дело, а лакомиться будешь потом.
Из недр свертка донеслось жалобное поскуливание.
— Я понимаю, что ты любишь питаться волшебством, и что всякие третьесортные заклинания и зелье — это деликатес. — Шепнул крысолов. — Я также понимаю, что тебя не кормили вторую неделю. Но если ты сейчас наешься, то не сможешь отыскать нужную вещь. Понимаешь? Ты же, когда сытый, становишься ленивым и неуправляемым.
Ыть что-то проворчал.
— Нет, это так. Меня предупреждали. За дело, Ыть!
Ыть поворчал для порядка, потом юркнул между ног крысолова и заторопился по коридору. Впереди была целая ночь. Ыть рыскал в поисках волшебства, а крысолов терпеливо ждал. За одной из дверей оказался рабочий кабинет, с массивным столом, дорогим креслом, кондиционером и жидкокристаллическим телевизором на полстены. Крысолов всегда мечтал о жидкокристаллическом телевизоре. Вот только ставить (или вешать) его было некуда.
В кабинете Ыть засуетился, учуял волшебство. Крысолов принюхался. Он тоже уловил аромат магии, а вместе с ним что-то… совершенно неописуемое, странное, будоражащее сознание… Внезапно крысолов захотел рафинада, хотя бы пару кубиков. А еще он вдруг вспомнил, что много-много лет назад мечтал стать летчиком.
Ыть остановился у книжного шкафа. Из глубин свертка донеслось нетерпеливое поскуливание.
— Здесь, да? — крысолов подошел, взял сверток на руки и начал медленно вести его вдоль книг.