Мирон сын Мирона
Шрифт:
Аэлла посмотрела на него, и мысленно продолжила то, о чём он говорил: “Теперь воевать нет смысла, ведь бывшего Мирона нет, власть в Райроне опять вернулась к старым правителям… А всё потому, что нет Идвара, что его убили…”
Наверное, её мысли отразились на лице, потому что Айрил нахмурился, заметив её рассеянный взгляд. Хотел что-то сказать, но в комнату зашёл слуга.
— Госпожа, прибыл гонец из Мирополя, от короля, он привёз вам письмо.
— Давайте, — она протянула руку, не вставая с кресла, в которое она села только что. — Разместите гонца и покормите… — распорядилась.
— Утром он хочет возвращаться в Мирополь, и король ждёт ответа
— Хорошо, — Аэлла устало кивнула. — Я всё сделаю.
Она, отпустив слугу, вскрыла письмо, ломая пальцами королевские печати, быстро читала. Король приносил соболезнование о потере мужа, заверял, что не желает менять правителя Райрона, или присылать своего регента до взросления наследника, но при выполнении двух условий. Во-первых, Аэлла, как правительница, должна подтвердить власть Мирополя над Райроном. Во-вторых, в знак своего подчинения королю Аэлла должна прислать в Мирополь арестованного князя Айрила под конвоем…
Она отбросила письмо небрежно. Что? Она должна послать на казнь родного брата? Король с ума сошёл! Она не сделает этого никогда! Он переоценил её исполнительность, её страх перед ним.
— Что там? — спросил Айрил.
— Ничего, — она поджала губы решительно. — Скорее всего, нас ждёт ещё и война с Мирополем…
— Что?
Аэлла поднялась, шепча:
— Наступают страшные времена, Айрил, нам угрожает война за войной… Судьба наказывает Райрон… И нам с тобой придётся разделить участь отца, — её голос был решительным, даже сильным, в словах появилась твёрдость, какой до этого Айрил от неё ещё не слышал. — Мы будем воевать…
Айрил нахмурился и перевёл взгляд на ребёнка. “В нехорошие времена появился ты на свет, малыш… Тебе предстоит узнать то, чего в твоём возрасте не знали твои мама, и, думаю, папа… Господи, что будет с Райроном? Что будет?”
Наутро Аэлла отправила письмо в Мирополь, в котором отказала королю по всем его требованиям, хотя прекрасно знала, что за её отказом последует война.
*
— Господин, мы слишком быстро идём, зайти бы в деревню, я бы попробовал найти что-нибудь из еды, у нас осталось немножко хлеба и сыра, а завтра…
— Завтра будет завтра! — перебил Кирана Идвар решительно, расстилая одной рукой свой плащ по земле, по наломанным веткам папоротника. Одной рукой сделать это было сложно, ветки цеплялись за ткань плаща, хрустели. Идвар сел на кучу папоротника, чувствуя, как сочно он скрипит под тяжестью тела. Уставшее за дневной и вечерний переход, оно болело, дрожали мышцы на ногах, сильно хотелось спать. Идвар вздохнул, поправляя грязную рубашку, ответил на молчаливый взгляд Кирана:- Ты, если есть хочешь, ешь, я не буду… Устал, завтра рано вставать, только проснусь сам, я тебя разбужу… Пойдём. — Киран удивлённо вскинул брови. — Нам нельзя ждать, надо торопиться, я боюсь, там начнётся война. Мы идём уже сорок два дня. Долго. Нас уже потеряли. Завтра, если всё будет хорошо, мы войдём в земли Райрона, а там ещё несколько дней и приблизимся к столице…
— Да, господин… — Киран вздохнул, лёг на своё место, закрылся куском плаща, лёжа грыз засохшую корку, да так и заснул с ней в руке.
Идвар следил за ним, подтянув колени к подбородку, смотрел и думал. Парень заметно вырос за это время, стал сильнее, взрослее по сознанию, терпеливее, спокойнее. Это уже совсем не тот Киран, что был эти сорок два дня назад. За все эти дни Идвар узнал о нём много, дома, в ветхом замке на окраине райронских земель, его ждали мать и сёстры. Отец погиб год назад. В Киране родственники его видели самого главного воплотителя надежд. А что он мог? Где он, будучи телохранителем, мог найти достойное приданное своим младшим сёстрам? Надо выслуживаться, показывать себя в бою, быть храбрым, сильным, тогда можно получить хороший феод, земли, замок, титул.
Всё у него ещё впереди. Если не погибнет в бою единственный сын всего рода.
Идвар поднялся, сорвал со своего места свой плащ, накинул на Кирана. Ночь была прохладной, а костра они не разводили. Яркие звёзды блестели в небе, в свете луны очерчивались контуры деревьев, уходящая дорога. Квакали лягушки, пели сверчки, где-то далеко лаяли собаки, наверное, рядом была деревня. Расправляя плащ на Киране, Идвар поймал себя на том, что делает это двумя руками. Что? Аж замер от неожиданности. Ощупал ключицу дрожащими пальцами. Видимо, где-то надавил неловко, чуть не вскрикнул от боли. Кость ещё болела, но двигать рукой позволяла, не резко, не быстро, но позволяла.
Идвар с бьющимся сердцем вернулся на своё место, лёг прямо на папоротник, долго не мог заснуть. Мёрз всю ночь, так и не заснул глубоко, а, проснувшись утром, стал расталкивать Кирана. Говорил с ним, потирая заросшее щетиной лицо:
— Вставай, Киран, пора, пора идти…
*
Армия маркграфа Крейна подошла к берегу реки с севера к полудню. Но разведка вовремя доложила о подходе крупных соединений, и, когда армия восточных княжеств оказалась на берегу Рейи, на противоположном берегу её уже ждала армия Райрона. Теперь обе армии стояли на берегах одной реки, ровными сверкающими рядами. Ветер раздувал знамёна и цветные гербовые перья на шлемах рыцарей. Ржали лошади, и слышно было, как звенело железо лат, шпоры, оружие.
В первую линию райронской армии, по решению совета, было решено поставить тяжёлых конных рыцарей, под их прикрытием второй линией стояли арбалетчики, третьей линией — лучники. Отряд графа Мардейна из двухсот рыцарей Мирополя был оставлен в резерве. В момент подготовки к войне Айрил предложил Мардейну покинуть Райрон, сказал: “Это не ваша война, граф, это война Райрона…” Но граф только громко хмыкнул в чёрную бороду, не сказав ни слова. Именно на его отряд Айрил возлагал надежды в решающий момент сражения, он вступит в бой только тогда, когда это будет более всего необходимо. Сейчас граф Мардейн и его люди занимали позиции в лесу, севернее предстоящего места сражения. В том, что бой будет происходить на левом берегу Рейи, Айрил даже не сомневался. Крейн сам поведёт свою армию в бой, будет рваться к победе.
Сейчас армия Райрона занимала положение от одной сторожевой крепости до другой. На стенах крепостей блестели защитные щиты дальнобойных лучников. Эти отряды появились в Райроне только с весны, созданы они были по инициативе герцога Идвара по примеру миропольских лучников, и этот бой был для них первым. Если всё будет удачно складываться, армии Крейна преодолеть их будет непросто. Но всё покажет бой.
От армии объединённых восточных княжеств отделилась небольшая группка всадников, двинулась к реке. Ветер развевал красное знамя с чёрным орлом, падающим вниз с распростёртыми крыльями. Это герб самого Крейна, неужели он хочет о чём-то поговорить накануне сражения? Князь Айрил нахмурился, следя глазами за продвижением вражеского предводителя, обернулся к представителям военного совета, ожидая их решения. Вообще-то, на последнем собрании его выбрали главнокомандующим, поэтому именно ему и вести переговоры, и не зря барон Догвин согласно кивнул головой на его вопросительный взгляд.