Миры Айзека Азимова. Книга 4

Азимов Айзек

— Потому что он знает, что это смертельно опасно. А вам без колебаний предложил — просто понаблюдать, как ваш мозг работает в стрессовой ситуации, как вы реагируете на страх. Или он решил, что психическое зондирование, как бы оно ни было опасно для вас, может снабдить его интересными данными о частностях вашего мозга земной модели. Так скажите, жестоко это?

Бейли отмахнулся от ее вопроса резким движением правой руки:

— Но какое отношение это имеет к тому, чем мы занимаемся? К робийству?

— Солярианка Глэдия привлекла внимание моего отца. У нее интересный мозг — то

есть для его целей. Поэтому он одолжил ей робота, Джендера, желая посмотреть, что произойдет, если женщина, выросшая не на Авроре, будет проводить время с роботом, во всех отношениях сходным с человеком. Он знал, что женщина с Авроры скорее всего незамедлительно использует робота в сексуальных целях с полным спокойствием. Признаюсь, мне бы это было непросто, потому что я росла в ненормальной обстановке, но к обыкновенной аврорианке это не относится. Для солярианки же это было бы чрезвычайно трудно, поскольку она выросла в крайне роботизированном мире и у нее выработались стойкие стереотипы по отношению к роботам. Различие это могло дать много материала моему отцу, который пытается вывести из этих вариаций свою теорию функционирования мозга. Хэн Фастольф выждал полгода, чтобы солярианка достигла точки, когда могла попробовать экспериментально…

— Ваш отец, — перебил Бейли, — ничего не знал об отношениях Глэдии и Джендера.

— Кто вам это сказал, землянин? Мой отец? Глэдия? Если он, то, естественно, это обычная ложь. А если она, то, вероятно, ей об этом не было ничего известно. Не сомневайтесь, Фастольф знал, что происходит: иначе и быть не могло, поскольку он изучал, как условия жизни на Солярии воздействуют на человеческий мозг. А потом он подумал — я в этом уверена так, словно читала его мысли… Он подумал: что произойдет, если эта женщина, только-только начавшая опираться на Джендера, внезапно без всяких причин его потеряет? Как поступила бы аврорианка, он знал: испытала бы некоторое разочарование, а потом начала бы искать замену. Но как поступит солярианка? И вот он выводит Джендера из строя…

— Уничтожает ценнейшего робота, только чтобы удовлетворить пошлое любопытство?

— Чудовищно, правда? Но именно это и сделал бы Хэн Фастольф. Так что, землянин, отправляйтесь к нему и скажите, что его маленькая игра окончена. Если планета в целом не считает его виновным, после того как я выскажу все, что считаю нужным, общественное мнение изменится кардинально.

43

Бейли какое-то время сидел в полном ошеломлении, а Василия глядела на него с мрачным торжеством. Лицо ее было беспощадным и совсем не походило на лицо Глэдии.

Больше он уже ничего не мог…

Бейли встал, ощущая себя очень старым — гораздо старше своих сорока пяти лет (детский возраст для аврорианцев!). До сих пор все его попытки завершались ничем. Нет, хуже того: после каждого предпринятого им шага веревка на горле доктора Фастольфа затягивалась еще туже.

Он взглянул вверх на прозрачный потолок. Солнце стояло высоко, но, по-видимому, миновало зенит, так как выглядело совсем тусклым. Его то и дело заволакивали полосы облаков.

Василия, очевидно, посмотрела на потолок следом за ним. Ее рука

пробежала по краю длинного стола, возле которого она сидела. Потолок стал матовым, и тут же комнату залил яркий свет, тоже оранжеватый, как само солнце.

— Полагаю, разговор окончен. Больше у меня нет причин видеться с вами, землянин. Или у вас со мной. Пожалуй, вам лучше покинуть Аврору. Вы уже причинили, — она сухо улыбнулась и договорила почти с яростью, — моему отцу порядочно вреда, хотя и меньше, чем он заслуживает.

Бейли шагнул к двери, и оба его робота оказались рядом с ним. Жискар произнес вполголоса:

— Сэр, вам нехорошо?

Бейли пожал плечами. Что он мог ответить?

— Жискар! — сказала им вслед Василия. — Когда доктор Фастольф перестанет в тебе нуждаться, ты перейдешь ко мне?

— Да, с разрешения доктора Фастольфа, Крошка Мисс, — ответил Жискар, невозмутимо глядя на нее.

Ее улыбка обрела теплоту.

— Пожалуйста, Жискар! Мне все время тебя не хватает.

— Я часто о вас думаю, Крошка Мисс. Бейли посмотрел на дверь.

— Доктор Василия, нет ли у вас Личной, которой я мог бы воспользоваться?

Василия вытаращила глаза:

— Конечно, нет, землянин. В Институте есть коммунальные Личные. Ваши роботы, несомненно, найдут дорогу.

Он уставился на нее и покачал головой. Естественно, она не желала, чтобы какой-то землянин внес инфекцию в ее комнаты, и все равно он озлился. И сказал, просто чтобы дать выход гневу:

— Доктор Василия, на вашем месте я бы не стал заявлять о виновности доктора Фастольфа.

— А что мне помешает?

— Опасность разоблачения вашей связи с Гремионисом. Опасность для вас.

— Не будьте смешны! Вы же признали, что никакого сговора между мной и Гремионисом не было.

— Вовсе нет. Я признал, что есть основания полагать, что прямого сговора уничтожить Джендера между вами и Гремионисом все-таки не было. Но остается возможность косвенного подстрекательства.

— Вы сумасшедший! Что это еще за косвенное подстрекательство?

— Я предпочту не обсуждать этого в присутствии роботов доктора Фастольфа. Разве что вы будете настаивать. Но для чего? Вы и так прекрасно понимаете, о чем идет речь. — У Бейли, собственно, не было никакой надежды, что она попадется на этот крючок. А вот еще сильнее ухудшить ситуацию это могло.

Но нет! Василия нахмурилась и словно бы вся съежилась.

«Ага! Значит, косвенное подстрекательство, чем бы оно ни было, все-таки имело место! — подумал Бейли. — И это притормозит ее, пока она не сообразит, что я блефовал».

А вслух он сказал, немного приободрившись:

— Повторяю: ничего не говорите про доктора Фастольфа.

Естественно, он не знал, сколько времени выиграл. Возможно, очень мало.

Глава 11

Гремионис

44

Они снова сидели в машине — все трое спереди, Бейли снова в середине, чувствуя легкое давление с обоих боков. Он был благодарен им за неизменную заботливость, пусть они и были всего лишь машинами, неспособными отступить от полученных инструкций.