Миры Империума
Шрифт:
— Хильда... человек, который привез меня сюда... он говорил что-нибудь обо мне... об аварии?..
— Письмо! — Девушка подскочила на месте и метнулась к столу, расписанному красными, желтыми, синими и оранжевыми цветами.— Доктор оставил это для вас, сэр. Чуть не забыла! — сказала она, протягивая мне плотный квадратный конверт.
Я взял его мокрыми руками, вскрыл и извлек один-единственный лист. По затейливому фирменному бланку бежали строчки официального текста:
Мистер Баярд, с глубоким сожалением и при высочайшем личном уважении к Вам сим подтверждаю Вашу отставку по нетрудоспособности с дипломатической службы его императорского величества Наполеона V...
Там еще содержались упоминания про мою верную службу и преданность долгу, сожаления, что я не поправился вовремя для личных проводов, и бесчисленные надежды на скорейшее мое выздоровление. Также прилагался адрес адвоката в Париже, который ответит на все мои вопросы, если когда-нибудь потребуется помощь, и т. д. и т. п. Имя в конце письма мне ни о чем не говорило, ну да кто же не знает графа Региса да Манэн, заместителя министра иностранных дел по безопасности. Старый добрый Реджи...
Прочитав письмо дважды, я сложил его и запихал обратно в конверт. Руки заметно дрожали.
— Кто вам это дал? — Голос мой звучал хрипло.
— Доктор, сэр. Вас привезли в карете два дня тому назад, и он очень за вас переживал. Жаль, вашим друзьям пришлось спешно уехать, чтобы попасть на пароход до Кале...
— Как он выглядел?
— Доктор? — Хильда снова принялась за мою спину.— Высокий такой господин, сэр, элегантно одетый, с приятным голосом. И смуглый. Но я видела его только мельком. На конном дворе было темно, и мне больше ничего разглядеть не удалось.— Она хихикнула,— Но то, что у него глаза близенько посажены, как два ореха в яичной подставке, я точно заметила.
— Он приехал один?
— Кучера были, сэр... и, по-моему, еще один господин в карете, но...
— Миссис Роджерс их видела?
— Всего несколько секундочек, сэр. Они страшно торопились...
Закончив с купанием, Хильда насухо меня вытерла и облачила в чистую пижаму. Затем помогла доковылять до кровати и подоткнула одеяло. Я хотел задать еще пару вопросов, но сон накрыл меня, как волна из прорванной плотины.
Проснувшись в следующий раз, я почувствовал себя несколько ближе к норме. Я выбрался из постели, доковылял до стенного шкафа и обнаружил там комплект странного вида одежды, состоявший из узких брюк, сюртука с широкими лацканами, рубашки с рюшами по вороту и манжетам и туфель с крохотными пряжками.
Да нет, поправил я себя, никакие они не странные. На самом деле очень даже стильные. И все с иголочки — в нагрудном кармане еще лежала карточка портного.
Закрыв гардероб, я доковылял до окна. Оно так и осталось распахнутым настежь, и послеполуденное солнце золотило расставленные на подоконнике горшки с геранью. Я высунулся наружу. Под окном раскину лся аккуратный садик, огороженный кирпичной стенкой, далее шел белый штакетный забор, а совсем вдалеке поблескивал высокий ажурный шпиль церкви. В воздухе висел чудесный запах свежескошенной травы. Из-за угла появилась Хильда с корзиной в руках и в накинутом на голову платке. Из под плотной, доходившей до щиколоток юбки выглядывали носы деревянных башмаков, разрисованных красными и голубыми завитушками. Заметив меня, девушка расплылась в улыбке.
— Привет вам, сэр! Выспались наконец?
Она подошла к окну и подняла корзину, полную темно-красных помидоров.
— Ну разве не красавцы, сэр? Я порежу вам несколько к ужину.
— Они чудесны,— прокомментировал я.— Как долго я спал?
— Последний раз, сэр?
— Вообще.
— Ну, прибыли вы около полуночи. После того как мы вас уложили, вы проспали весь следующий день и ночь и проснулись этим утром около десяти. После ванны вы снова легли и проспали до сего момента...
— Который час?
— Около пяти. Так что еще шесть часов с хвостиком.— Она рассмеялась.— Спали вы прямо как под наркозом, сэр...
Я почувствовал, как камень соскальзывает с моей души, словно подтаявший снег с крутой крыши. Наркоз! Я не был болен... меня всего лишь накачали под завязку.
— Мне надо поговорить с Ганвор,— сказал я.— Где она?
— В кухне, ощипывает чудного гуся к ужину, сэр. Мне сказать ей?
— Нет, я одеваюсь. Я найду ее сам.
— Сэр, вы уверены, что чувствуете себя достаточно хорошо?
— Со мной все в порядке.
Борясь с сонливостью, все еще окутывавшей меня плотным туманом, я добрался до шкафа. Выгреб одежду, натянул белье и, немного поразмыслив, напялил шелковую рубашку со свободными рукавами и узкие черные штаны из плотной кавалерийской саржи. Ноги сунул в тапочки. Оказавшись в узком и не совсем прямом коридоре, оклеенном обоями с картинками из лесной жизни, я двинулся вдоль увешанных гравюрами стен на шум воды и звяканье фаянсовой посуды. Поиски привели меня к вращающейся двери. Я толкнул ее и проник в просторное помещение с низким потолком, выложенным плиткой полом и большой закопченной угольной плитой, красовавшейся посередине. У самого окна, рядом с цветочным ящиком, девочка-подросток мыла посуду в раковине из нержавеющей стали. В противоположной стене имелась вторая дверь с витражной вставкой, а под полками с коллекцией надраенных до блеска медных горшков помещался массивный выскобленный стол. За ним-то Ганвор и трудилась над гусем.
— Ой, да это ж мистер Баярд! — Она взволнованно сдула с носа перо.
Я оперся на стол, стараясь не обращать внимания на гул в черепной коробке.
— Ганвор, оставил ли доктор какое-нибудь лекарство для меня?
— Верно, сэр, оставил. Маленький пузырек с каплями для супа и белые порошки для других блюд. Поскольку вы до сих пор не принимали твердую пищу...
— Больше никаких лекарств, Ганвор.
Все вокруг уплывало во тьму. Я пошире расставил ноги, стараясь усилием воли прогнать головокружение.
— Мистер Баярд, вы еще недостаточно окрепли... ох, не надо было вам вставать!
— В кровать... не пойду. Надо... пройтись,— выдавил я.— Выпустите меня...
Я почувствовал, как Ганвор взяла меня под руку, слышал ее суетливые ахи и охи. Смутно осознавая, как спотыкаюсь о ступеньки, я уловил прохладу наружного воздуха. Снова попытался, сделав пару глубоких вдохов, сморгнуть туман.
— Лучше,— выдохнул я.— Просто поводите...
Ганвор не переставала журчать о необходимости соблюдения постельного режима. Я не обращал на нее внимания и продолжал идти. По красивому саду с кирпичной стенкой, извивающейся между овощных грядок, вдоль розовой клумбы сбоку, под плодовыми деревьями в дальнем конце, мимо манящей скамейки под необъятным дубом и обратно к кухонной двери.