Миры Осма. Безмятежность теней
Шрифт:
— Ладно, ладно, но мы снова в тупике без новых воспоминаний, — постарался успокоить его старик. — Ты так и не решился умереть? Может это вернёт нас в ячейку Купола и…
Странный стук усилился, но Маск так увлёкся беседой, что почти не обращал на него внимания.
— Да?! — раздражённо взмахнул он руками. — А если это навсегда убьёт меня? Ты так желаешь узнать результат этого эксперимента?! Купол воссоздан явно с новыми клиентами и надежды, что я вернусь в ячейку, крайне малы. А ведь здесь настоящая версия меня, моя сущность. Наверное… Нет, точно… Да, я уверен в этом! Умереть, чтобы проверить? Я и так чудом избежал смерти в том городе
— Но, если найти куклу с клиентом из нового Купола, то можно вернуться вместе с ней! — вдруг выпалил Эван. — Чёрт, а ведь это выход!
— Ха! — обрадовался Маск. — Я знал, что наши беседы не напрасны!
— Теперь нужно понять, как отличить заряженную куклу от пустышки, — спокойно и с издёвкой сказал Рам. — Пальцы уже не сработают, но я уверен, это не сложнее, чем покинуть долину.
— Мы обязательно что-нибудь придумаем, — не обратил внимания на сарказм старика он. — Вернувшись, я смогу разобраться с случившимся и вспомнить. Да, главное вернуться в Остар.
— И как мы это сделаем? — явно воодушевился его оптимизмом Эван.
— Думайте, думайте, — нервно, в нетерпении потёр руки Маск, — ведь это всё, что мы можем. Я даже готов рискнуть, наверное, позже.
— Ты о возвращении через город серых? — уточнил Эван.
— Именно! — вновь ударил он ладонями по подлокотникам. — Другого выхода я пока не вижу.
— Тогда этот разговор пока лишён смысла, — явно собрался распрощаться Рам.
— Почему одно из кресел пустует? — впервые за все их встречи заинтересовался Маск. — Нас четверо, но кресел на одно больше. Был кто-то ещё? Почему он не с нами?
— Хм… — призадумавшись, почесал седой затылок его собеседник, и они вместе с Эваном, словно по команде, повторили этот жест Рама. — Может это ты, в прошлом? То есть ты настоящий, до станции.
— А может это ты, в том мире, где ты, наверное, не был, но куда так стремишься, словно в свой дом родной, — открыто улыбнулся Эван. — Время покажет.
К собственному удивлению Маск наконец-то понял, что стучат в дверь. Её не было до того и возможно именно это мешало догадаться. Он резко поднялся, прошёлся и… Ни ручки, ни замка, а дверь почти сливается со стеной. Кто-то настойчиво пытается достучаться, а он растерянно водит руками по слегка шероховатым выступам. Только они и намекают на наличие здесь двери. Стук усиливается, а растерянный Маск не знает, как впустить того, кто возможно помнит всё.
— Кто ты??!! — кричит он, принявшись колотить в дверь руками и ногами.
Ответа нет, а стук оглушает. Он отходит подальше, совершенно не замечая, что комната опустела. Исчез столик и кресла, а вместе с ними и его собеседники. Полосы солнечного света расползлись на стены. Он бежит к двери, яростно налегает плечом проваливается в пустоту.
Комната завертелась и рассыпалась в пыль вместе солнечным светом, а Эван вновь оказался среди беспощадных сполохов бушевавшего огня. Жар и удушье вернулись с новой силой. Пламя коснулось его плоти, и он закричал от ужасающей, нестерпимой боли. Этот истошный, болезненный крик вырвал Маска из очередного кошмарного сна.
— Что опять, вирово семя? — услышал он недовольное бурчание, приходя в себя на кровати.
— Снова этот придурок Маск чудит, — раздражённо ответил другой голос.
— Давайте уже выгоним этого сукина сына в лес, чтоб не портил нам светлых снов, — предложил третий.
Голоса продолжили ворчать, ругаться и осыпать Маска проклятиями. Он поднялся и, смахнув со лба холодный пот, прошёл на террасу. Светало. Облокотившись о грубые перила, бросил полный отчаянья взгляд вниз. Там лежала большая, окружённая со всех сторон горными цепями, долина. Примерно посередине, начиная свой путь у водопада, её рассекала полноводная река. Выход, о котором он помнил, имелся, но для этого нужно вернуться в пещеры. Те, кто за его способность общаться с серыми приютили беглеца в домике на горе, трусили. Вернуться одному — равносильно самоубийству. Он был в тупике и, вслед за своей слабой, трусливой и жалкой куклой по имени Маск, бесконечно молился всем богам о спасении. Дрожащие губы беззвучно шептали печальную песнь узника.
Мрак и тишина, надежды нет
Боль и печаль правят здесь
Тени хоронят мёртвый рассвет
Бесконечных потерь немая песнь
Холод и немощь, отчаянья миг
Зверь пустоты пожирает себя
Во вздохе вселенной растаявший крик
Там, где мольбы горячее огня
Страх и желание видеть лишь свет
Ворох болезненных, приторных снов
Скован навеки и выхода нет
Раб повторяет молитву без слов
Тьма и прощенье, как символ конца
Жизнь, словно смерть на арене из грёз
Плач обречённого верить глупца
В мире, где нет ничего… даже слёз…
Глава четвёртая. Живой мертвец
Глава четвёртая
Живой мертвец
Атис. Агрия. День четвёртый
На рассвете к городским воротам Атиса медленно приближался человек. Шёл он по укрытой прошлой ночью свежим, девственным снегом дороге и оттого уже издали был замечен стражей. Был абсолютно голый, даже без лохмотьев, что кое-как согревали нищих за городскими стенами. Едва передвигал ноги, но упорно шагал вперёд. Только примерно за сотню садий от ворот упал и уже лишь полз. Несчастный упрямо двигал скованными холодом конечностями, разгребая скрывавший подмёрзшую грязь снег. Оттого за ним тянулся длинный, темноватый шлейф. Так он смог преодолеть ещё пару десятков садий и застыл совсем близко от своей цели.
Лагерь потерянных располагался за южной стеной. Непонятно как этот бродяга в такой холод оказался у западных ворот. Много таких ещё с начала зимы рыскают по окрестным сёлам в поисках хоть какой еды и тёплого ночлега. Этот же появился по весне и совершенно голым. Городские стражи безучастно наблюдали за страданиями странного гостя. Мало ли какой пропащий бродяга умирает за стеной.
— Зачем он снял лохмотья? Безумец? — спросил один из лучников другого. – А может свои же так зло подшутили над бедолагой?
— Кто ж разберёт этих нищих за стеной? Однажды я лично видел, как потерянный пожирал собственные пальцы. Брр-ррр! — передёрнуло того от всплывших в голове воспоминаний.
— Как тут у нас сегодня? — поднялся к ним наверх вместе со сменой командир дневной стражи.
— Спокойно и холодно, — почти хором ответили лучники, обрадованные что их ночная служба наконец закончилась.
— А что за тело, там, на дороге? — кивнул командир в направлении своего взгляда.
— Это? Да придурок какой-то из потерянных, — ответил ему спускавшийся со стены лучник.