Миры Осма. Безмятежность теней
Шрифт:
— Хо, — наконец сказал он им, после долгих наблюдений за кривляньями Ларса, а его лицо осветилось энтузиазмом решительности.
Звук отличался от первого, но произнесён был также странно и явно с большим трудом. Словно простой выдох, но с усилием и принуждением. Их новый знакомец определённо был не из болтливых. Затем он развернулся и, махнув призывно рукой, пошёл обратно к тому проходу, откуда ранее вышел. Видя, что воины не спешат последовать за ним, стал тоже кривляться, то ли просто улыбаясь, то ли даже наслаждаясь чем-то, и при этом без конца тыкал каменным ножом в сторону хода.
— Это тот путь, что мы не выбрали
— Кроме того, уверенности, что разобрать ту лавину сможем, нет, — добавил топорник. — Там такие валуны летели, что и Борг не сдвинет. Стало всё мёртво.
— Главное, чтобы за его «хо» не скрывалась ещё одна засада. Она может сейчас стать для нас последней, — с подозрением смотрел на дикаря Имар.
— Если там все такие доходяги как этот Ак, то и переживать не стоит, — загудел Борг, сдвигая свои рыжие брови. — Я один легко возьму на себя десятерых, а то и больше.
— Спокойно, обжора, — осадил его командир. — Идём за ним. Мы точно не знаем где спасение, а тут появилась надежда на помощь. Выведет нас из пещер и ладно, мало ли какие дикари где живут в нашем мире. Но всё же будем настороже и, в случае подлости, готовьтесь защищаться. Имар и рицане останутся с Ведом. Нужно разведать что там да как, а после вернёмся за вами.
— А если другой зверь заявится? — насупился не желавший отделяться от отряда лучник. — Только Аск и сможет мечом замахнуться.
— Предлагаешь мне в одиночку с серым карликом прогуляться? — огрызнулся Кром. — Там засада может быть похуже зверя. Уходим, ордена! Мог идёт впереди с готовностью отразить нападение первым. Цуг замыкает цепь. Не переживай особо, друг, с вами любимчик богов, непобедимый и беспощадный. Одного зверя уложил, уложит и другого. Марк, смотри в оба и, если что, пускай в ход свой волшебный болт!
Шутка про Марка и его волшебный болт вновь подняла всем настроение. С улыбками на грязных, окровавленных лицах, воины последовали за Аком. Шли они, пусть и не спеша, превозмогая боль, но с большой надеждой выбраться из каменной западни с помощью нового знакомца. Однако Имар, хоть и вымученно улыбнулся, подыграв командиру, проводил товарищей взглядом обречённого на смерть человека.
Советник Так да Гискар
Советник Так да Гискар
Пещеры. Агрия. День пятый
Ордена смиренно тянулись в неизвестность, а незнакомец продолжал уводить их всё дальше. Шли медленно, и на то было несколько очевидных причин. Мрак, здесь, где уже не было и трещин в сводах окружавшего орденов камня, становился почти непроницаемым. Воины буквально шли наощупь. Для серого человечка же, судя по тому как справно тот вышагивал впереди, темнота явно была милее света. Он всё шёл и шёл, время от времени повторяя своё неизменное «хо». Агряне, что очень не нравилось Аку, несколько раз останавливались, чтобы перевести дух. Ночная схватка ослабила даже гиганта. Однако их новый знакомец, несмотря ни на что, терпеливо ждал на каждом привале и почти не торопил. Возможно был слишком заинтересован в их компании, или просто не желал злить больших воинов.
Как-то совершенно внезапно каменный коридор стал становиться всё меньше. Он словно примерялся к карлику, чтобы угодить тому своими размерами. В конце концов даже низенький Ак пригнулся, а шедший сразу за ним Мог и вовсе опустился на колени. Товарищи последовали его примеру. Вскоре проход так сузился, что они смогли лишь ползти. Никто не жаловался, а проклятия заменяли стоны. Гигант уже едва ли смог бы протиснуться меж каменных стенок, а коридор продолжал уменьшаться.
— Борг, ты рискуешь застрять в этих каменных тисках, — обратился к нему Кром, в очередной раз приказавший отряду остановиться. — Возвращайся. Если там действительно путь к свободе, мы придумаем, как и тебя вызволить.
— Ну а если нас там поджидает злой затейник Вир и погибель близка, то помолись Одину, брат, ибо недаром родился ты большим человеком, — рассмеялся смирившийся с вновь одолевшими следопыта недобрыми предчувствиями Ларс.
— Я уже жалею, что уродился столь тощим, — проворчал высокий и худой как жердь копейщик. — Уже и никто из вас не сможет, а меня в разведку отправят за этим клопом.
К постоянному ворчанию старика все привыкли и воспринимали его как бесконечную шутку. На этот раз она особенно удалась. Смеялся даже не особо сообразивший в чём тут его удача Борг. Всё ещё сотрясая пещерные стены своим громоподобным хохотом, большой человек, тяжело пыхтя, пополз обратно. Подождали, пока уступивший ему Цуг, которому также пришлось сдать назад, нагнал отряд.
— Если совсем скоро проползти сможет лишь сам карлик, я постараюсь убить эту сволочь! — наконец начали сдавать нервы у Мога.
— Уверен, тебя никто не осудит, друг, — поддержал его злобно ухмыльнувшийся во мраке Ларс.
Несколько раз нора взмыла вверх, а после снова спустилась вниз. Ползти становилось всё сложнее, а воины порядком подустали. Весь отряд был на взводе. Теперь и злые шутки не помогали, а ворчание копейщика раздражало. На мгновенье Кром засомневался в своём решении. Как ни странно, их безмолвные мольбы и громкие проклятия были услышаны. Узкая нора, по которой они ползли за странным карликом, резко завернула вправо. Мрак рассеялся. Впереди незнакомца забрезжило некоторое подобие света. Их всё ещё окружала тьма, но теперь они хотя бы могли различать очертания окружающего мира. Мир этот был невелик и прост.
Уже скоро воины, вслед за своим проводником, вываливались в просторную, едва освещённую очень узкой трещиной в низком своде, пещеру. Это была уже не большая брешь, как в прежней, а лишь слабая трещина, через которую пробивалось крайне мало солнечного света. Поэтому даже днём тут царил полумрак. Пещера была значительно больше, но с довольно низким потолком. Высоченный копейщик почти касался макушкой свода. Привыкшие к темноте глаза агрян с интересом осматривали новое место. Здесь отсутствовал колодец с костями, но стены были также разрисованы рисунками, похожими на те, что они видели в пещере смерти. Только сюжеты были здесь иными, а сами рисунки, насколько они могли разглядеть в полумраке, гораздо качественнее. Если там запечатлён некий обряд поклонения, тут просто жизнь здешних обитателей.