Миры Пола Андерсона. Т. 6. Мир без звёзд...

Андерсон Пол Уильям

— Вы поддаетесь эмоциям, Джон, — возразил Эвери.

— Все в человеческой жизни — вопрос эмоций, этим мы и отличаемся от машин. Да, я не хочу, чтобы какая-то самозваная группка людей навязывала свою волю всем и каждому, пускай даже из самых лучших побуждений. Именно это и делаете вы, психократы. Мягко, почти незаметно — но даже из шелкового шнура можно сделать петлю для виселицы. Думаете, семьи астронавтов «Да Гама» стали счастливыми, получив вашу замечательную пенсию? Не сомневаюсь, что жены и дети этих бедных парней считают себя обездоленными! — Лоренцен обернулся к своим

друзьям. — Пора решать, — сказал он взволнованно. — Я голосую за то, чтобы рассказать парламенту всю правду. Пускай люди сами решают, уходить ли им к звездам или оставаться в Системе до лучших времен. Лично для меня вопрос ясен, и я надеюсь, что многие придут к такому же выводу.

Эвери вопросительно взглянул на Торнтона и Гуммус-Луджиля.

— Я… пожалуй, с вами, — после долгих колебаний сказал Марсианин. — Не знаю, чью сторону в этом споре принял бы Господь, но, по моему мнению, человек должен быть свободным.

Турок был более категоричен.

— Мне нужна маленькая ферма, дом, несколько верховых лошадей, хорошие места для охоты, — твердо заявил он. — На Земле для таких, как я, нет места, а на Марсе и Венере мне Делать нечего. Хочу, чтобы хотя бы мои праправнуки пожили по-человечески. А на ваши иезуитские страшилки, Эд, я чихать хотел!

Эвери отвернулся, почувствовав, что его глаза наполнились слезами.

— Мне очень жаль, Эд, — сочувственно сказал Лоренцен и положил ему руку на плечо.

Оставалось только вернуться в лагерь, рассказать все Гамильтону и остальным членам экипажа и направиться домой, в Солнечную систему. Чтобы избежать судьбы «Да Гама», они не будут высаживаться на дальних базах, а свяжутся по радио с парламентом. Затем, скорее всего, падет правительство Земли и психократы лишатся власти. Конечно, ни о каких репрессиях и речи не должно идти, многие из этих людей по-своему желали добра человечеству и еще могут быть полезны. Но они уже не будут преградой на пути к звездам.

— Я попрошу рорван убить всех вас, — неожиданно сказал Эвери. — Не хочу этого, но другого пути нет. Вы угрожаете будущему человечества, и я просто обязан остановить вас. Прощайте!

Он проскользнул через частокол из стволов деревьев и растворился во мгле. Вскоре на опушке замелькали тени — это рорване отходили куда-то на восток. Быть может невдалеке от поселения были спрятаны их космошлюпки, инопланетяне собирались дать землянам серьезный бой. А возможно, они просто улетят, захватив с собой психолога.

В предрассветном небе послышался гул — это приближались челноки. Наступал решающий момент, и на кону стояло нечто гораздо большее, чем жизни нескольких десятков землян и рорван. Лоренцен поднял ружье и вместе с Торнтоном и Кемалем вышел из убежища. «Может, Эвери все-таки был прав?» — думал он, шагая к опушке рощи. Он чувствовал, что не знает до конца ответа на этот вопрос. Возможно, ответа на него и не существовало.

ВОЙНА

ДВУХ МИРОВ

_{Перевод}

с английского

_{С. Трофимова}

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

Дэвид Арнфельд

Если он такой истинный землянин, то почему у него нет ненависти к марсианам?

Кристин Хоторн

У нее имелся свой собственный кодекс чести, но он не мешал ей подсматривать в замочную скважину.

Севни Реджелин дзу Корутан

Антенны на лбу выдавали в нем марсианина, но дела отмечали его как друга Земли.

Фред Геллерт

А не был ли он на самом деле двумя существами или просто искусным артистом-трансформатором?

Элис Хоторн

В возрасте трех лет она стала заложницей в необычайно важной войне.

Доктор Хансен

Он не кончил бы так плохо, если бы побольше заботился о своих больных и поменьше слушал новости по радио.

ПРОЛОГ

Закат отгорел удивительно быстро, ночь хлынула с Атлантики и затопила весь мир. В городе мерцало несколько фонарей, но большая часть огромного пространства лежала в темноте, и, может быть, поэтому звездное небо казалось таким ослепительно ярким. Прим-Интеллект, владыка Солнечной системы, открыл окно и стал рассматривать созвездия, вдыхая теплый воздух, струившийся с бескрайних бразильских просторов. «Какой прекрасный мир, — подумал он, — какая просторная и милая планета эта Земля — она достойна битвы, достойна того, чтобы обладать ею и не выпускать из объятий, как любимую женщину».

Он ничем не рисковал, выглядывая из окна. Его тайная обитель находилась так высоко над затемненным Сан-Паулу, что сюда не доходили звуки земной суеты. Выше, в океане безмолвия и одиночества царил лишь тихий и печальный ветер.

Когда освещение в комнате автоматически усилилось, он вздохнул и отвернулся от окна. Усталость горой навалилась на плечи.

Да, охота закончилась? и ее последний этап завершен — но так ли это? И что будет потом? Сколько еще предстоит сделать, но их осталось так мало, чтобы уследить за всем; даже он сам, избранный правитель своего народа, стал рабом собственной победы. Кто нанесет им следующий удар и как скоро? Узнают ли они когда-нибудь пЪкой под мирными звездами?

Он сел за стол, пытаясь отогнать навязчивое смутное ощущение безысходности. «Переутомление, — раздраженно подумал владыка, — просто нервное напряжение, и не более того. Но в этот ужасный век для подобных вещей нет ни места, ни времени». Он придвинул к себе пачку документов и начал изучать донесения с Марса.

Звон колокольчиков, разорвавший величественную тишину, заставил его вздрогнуть. Когда же, наконец, они дадут ему работать?

— Войдите, — произнес он.

Селектор перенес его голос в приемную, и дверь открылась.