Миры Роджера Желязны. Том 21
Шрифт:
— Но ты жив, Корвин. Ты ушел от того, кто напал на тебя, и он не может быть уверен, что покончил с тобой. Будь я на месте убийцы — только бы меня тут и видели.
— Это точно, — согласился я, и мы пошли вниз по лестнице. — Да, ты, пожалуй, прав. Пусть этот вопрос остается пока теоретическим. А главное — никто не должен знать, что я ранен. Молчи об этом.
— Как скажешь, — согласился Рэндом. — Молчанием в Амбере переполнены ночные горшки.
— Чего-чего?
— Молчание — золото, милорд, равно как и струи королевской мочи.
— Ой, Рэндом, ты меня лучше не смеши, особенно на эту тему… А вот попробуй-ка угадать, как злоумышленник проник в мою комнату. Через стену?
— Через потайной ход?
— Он заперт. Я его теперь все время закрытым держу. А замок новый и очень мудреный.
— Понятно. Пожалуй, я догадываюсь как. Но мой ответ доказывает, что это опять-таки кто-то из наших.
— Говори.
— Кто-то решил поднабраться энергии и пройти по Пути прежде, чем нанесет тебе удар. Он спустился в подземелье, прошел по Пути, спроецировал себя в твою комнату и напал на тебя.
— Все бы хорошо, если бы не одна мелочь, — не согласился я. — Мы все разошлись приблизительно одновременно. Если бы на меня напали позже… Но напали на меня, как только я вошел в спальню. Не верю, чтобы кто-то успел попасть туда раньше меня, предварительно пройдя по Пути. Меня ждали. Значит, если это был кто-то из наших, он попал туда как-то иначе.
— Значит, все-таки открыл замок, ухитрился.
— Может быть, — сказал я, когда мы добрались до площадки и пошли по коридору. — Рэндом, давай передохнем на углу. Я хочу отдышаться и войти в библиотеку без твоей помощи.
— Конечно.
Мы так и сделали. Я собрался с силами, запахнул поплотнее плащ, расправил плечи, подошел к двери, постучал.
— Минутку, — проговорил голос Джерарда. Послышались шаги, приближающиеся к двери.
— Кто здесь?
— Корвин, — ответил я. — Со мной Рэндом.
Я услышал, как Рэндом спросил у Брэнда: «Рэндом тебе тоже нужен?», и Брэнд тихо ответил: «Нет». Дверь открылась.
— Только ты, Корвин, — предупредил Джерард. Я обернулся к Рэндому.
— Потом увидимся, — сказал я ему.
Он кивнул и удалился туда, откуда мы пришли. Я вошел в библиотеку.
— Распахни плащ, Корвин, — потребовал Джерард.
— Не надо, — проговорил Брэнд.
Я заглянул через плечо Джерарда и увидел, что Брэнд сидит на кушетке, обложенный подушками, и улыбается, ощерив желтые зубы.
— Прости, но я не так доверчив, как Брэнд, — сказал Джерард, — и не желаю, чтобы мои труды пропали даром. Докажи, что ты безоружен.
— Я же сказал — не надо, — повторил Брэнд. — Не он меня ранил.
Джерард резко обернулся.
— Откуда ты знаешь, что не он?
— Потому что знаю кто, естественно. Не будь ослом, Джерард. Я бы не стал звать Корвина, будь у меня причины его бояться.
— Ты был без сознания, когда я тебя сюда вынес. Ты не мог знать, кто тебя ранил.
— Ты в этом уверен?
— Ну… А почему ты мне не сказал?
— А вот на это у меня есть причины, и притом веские. А теперь я хочу остаться с Корвином наедине.
Джерард наклонил голову.
— Смотри только в горячку не впадай, — сказал он. Прошагал к двери, открыл ее, обернулся и добавил: — Я буду неподалеку. Крикни, если что. — И захлопнул за собой дверь.
Я подошел к кушетке. Брэнд протянул мне руку, и я пожал ее.
— Рад, что ты вернулся, — сказал Брэнд.
— Взаимно, — ответил я и опустился на стул, всеми силами стараясь не упасть. — Как самочувствие?
— В каком-то смысле ужасное. А в другом — лучше, чем когда бы то ни было. Все на свете относительно.
— Почти все, — уточнил я.
— Все, кроме Амбера, — резюмировал Брэнд. Я вздохнул:
— Ладно, ерунда. Что с тобой случилось?
Брэнд смотрел на меня в упор, изучающе — что-то высмотреть пытался. Что? Наверное, хотел угадать, что мне известно. Вернее, что не известно. А это обнаружить труднее, и потому скорее всего мысли Брэнда прыгали и метались с того самого мгновения, как он пришел в себя. Зная Брэнда как облупленного, я понимал: то, что мне не известно, интересует его гораздо больше, чем наоборот. А сам он будет по возможности помалкивать. Ему нужен какой-то минимум сведений, от которого он мог бы плясать. Добровольно не потратит ни ватта от своего заряда. Такой уж он, Брэнд, был. Разве что только…
В последние годы сильнее, чем раньше, я пытался убедить себя в том, что люди все-таки меняются и течение времени служит не только для того, чтобы закреплять и усиливать существующие качества. С людьми происходят перемены из-за того, что им довелось повидать, пережить, совершить, передумать, перечувствовать… Наверное, я утешал себя подобными мыслями из-за того, что теперь все шло наперекосяк. Правда, я и сам понимал, что моя доморощенная философия меня то и дело подводит. И все же — Брэнд спас мою жизнь и мою память, каковы бы ни были у него на то причины. Что ж — я решил отступить и дать Брэнду возможность выжидать и гадать. Но спину ему подставлять я не собирался. Маленькая такая концессия, знак протеста против привычного юмористического начала наших бесед.
— Мир не всегда таков, каким кажется, Корвин, — вальяжно начал Брэнд. — Твой сегодняшний друг завтра — твой враг, и…
— Хватит, — оборвал я его. — Пора раскрыть карты. Я ценю то, что сделал для меня Брэндон Кори, и именно я настоял на том, чтобы мы все попытались разыскать тебя и вернуть домой.
Брэнд улыбнулся:
— Видимо, для пробуждения братских чувств после стольких лет неприязни были веские причины?
— Позволю себе предположить, что у тебя они тоже были, когда ты мне помогал.