Миры Роджера Желязны. Том 29
Шрифт:
Легкая улыбка тронула уголки губ Гара, когда он вспомнил ту битву. Посреди завывающей бури, в месте, где не было времени, серебряный гигант сражался с убийцей, который добровольно отрешился от собственного прошлого. Удары, которые в ту ночь наносил Беламон, были так сильны, что могли бы расколоть горы и повернуть вспять реки, но Гар оказался очень верткой мишенью. И наоборот, Беламон выдержал удары «Бешеный Лемур», «Смертоносная Ласка Орхидеи» и даже «Удар Молота с Клином и Шилом». Гар преисполнился восхищения мужеством и
В конце концов оба воина одновременно воскликнули «Стоп!», Беламон рухнул на одно колено и оперся на копье, как на трость, чтобы не упасть.
— Хотя твоя история о временном течении кажется мне обманом, мужество, проявленное тобой в бою, не может быть мужеством предателя. Я тебе уступаю.
Гар, тяжело дыша, из последних сил, с сильно бьющимся от возбуждения сердцем, покачал головой:
— Нет, это я должен тебе уступить. В тебе я нашел подтверждение тому, что всегда знал: благородство и боевые искусства, которыми мы сегодня владеем, всего лишь жалкие остатки ваших знаний. Ты превосходишь меня, и я уступаю тебе.
Громкий крик одобрения раздался среди воинов-джелфейти, и Гар увидел, что Беламон улыбается.
— Ты превзошел меня, Гар Квитник, ибо сказано, что Анакрон нельзя взять силой, но можно отдать добровольно. После смерти его Хранителя он вернется к тому, кто его отдал или у кого его отобрали. Передавая его друг другу, мы не допустили его потери, но нам не удалось доставить его вовремя. Тебе доверяем мы Анакрон и просим вспоминать о нас с тем же уважением, которое ты выказал нам здесь. Наша миссия завершена, и теперь мы можем вернуться домой.
Гар принял Анакрон от Беламона и смотрел, как войско двинулось обратно на запад. Как только они скрылись из виду, утихла и буря. Он спрашивал себя, исчез ли вместе с ними навсегда и Джелфейт, или, как предполагал Рэнго, принеся Анакрон обратно к его дому, он вызовет деревню из тех сфер, где она находится. Только найдя Джелфейт, который, как говорят, появляется на рассвете и исчезает с появлением солнца — отчего некоторые считают его порожденным солнцем миражом, — он сможет завершить свою миссию.
Если присутствие Анакрона не заставит деревню вернуться, рассуждал он, перед ним откроются две возможности. Одна — ждать в горах, пока она не появится. Хотя такая добровольная ссылка, несомненно, доставила бы удовольствие многим при дворе в Калтусе — и избавила бы многих жаждущих мести фермеров от гибели, — она лишила бы его доступа к ученым фолиантам древности и другим записям о временах Джелфейта, и даже более древних.
Она также навсегда разлучила бы его с Домино Блейд. Если его миссия провалится, он рассматривал возможность вернуться в Калтус. Знал, что сделает это под предлогом получения нового приказа. То, что он привезет с собой Анакрон, его не тревожило, так как возвращение одного из артефактов в столицу не создало бы проблем.
Даже рассудив таким образом, он знал, что если вернется, то увидится с Домино. Подумав о ней, Гар почувствовал, как его сердце наполнилось сожалением. Он удивился этому чувству, так как оно было чуждым его эмоциональному воспитанию в духе шенкай в Армбрассе. Удан Канн обучил его и других хингу-кин мириадам способов убийства и превозносил тех, которые умели убивать без малейшего содрогания и каких-либо эмоций.
Громкая раскатистая отрыжка Спайдо вывела Гара из раздумий. Колдунец смущенно улыбнулся и стукнул себя в грудь кулаком.
— Простите. Это от маринованных огурцов. Гар пожал плечами.
— Отрыжку едва ли можно считать преступлением, Спайдо. — Убийца слегка улыбнулся. — А вот представляться одним из хингу-кин — да.
Спайдо смертельно побледнел:
— Я никем не представляюсь.
— И правильно, так как никто не признал бы в тебе изучавшего хингу. — Гар дернул повод и подъехал поближе к Спайдо. — Почему ты солгал, что был в Армбрассе?
— Я не лгал. Я там был. — Спайдо вскинул голову и выпятил подбородок. — Правда, я там был.
Гар медленно покачал головой:
— Спайдо, в Армбрассе обучают детей, тех детей, у которых нет семьи. Ты признался, что у тебя в горной деревне есть мать и дядя. Ты явно меня обманываешь, или пытаешься это сделать.
— Нет, да, постойте. — Он вскинул обе руки, чтобы отразить удар, но поднимал их так медленно, что даже хингу-дан с перебитым позвоночником мог бы без усилий убить его. — Я проник в Армбрасс четыре года назад. Мне пришлось. Понимаете, это была моя судьба.
Гар нахмурился:
— Так ты пришел в Армбрасс уже взрослым? Чему же ты там научился, Спайдо?
Его помощник с трудом глотнул.
— Ну, в первый год я в основном подметал. И натирал воском разные предметы, а потом снова его снимал. Но я все делал правильно, и мне позволили пойти дальше. А на второй год я преуспел в учебе гораздо больше.
— Отлично, значит, в путешествии мы будем есть приемлемую пищу. — Убийца пристально посмотрел на помощника. — А на третий год? Ты научился чему-нибудь в учении хингу?
Спайдо с гордостью кивнул:
— Я научился одному удару.
— Покажи мне.
Спайдо хлопнул в ладоши.
— Еще раз.
Настойчивый голос Гара заставил Спайдо хлопнуть в ладоши быстрее.
— Мой учитель, он говорил, что у меня хватит быстроты, чтобы убивать мух, москитов и тому подобных. Он мной гордился.
— Наблюдательный был человек, твой шаншао.
— Да, сэр. Его звали Ниндал Гор. Вы его знали?
— Знал, — осторожно кивнул Гар. — В Барду я ему сломал пятый, семнадцатый и двадцать первый позвонки и пронзил легкие. А потом, конечно, убил.