Миры Роджера Желязны. Том 7
Шрифт:
Он понял: время завершить песню. На ремне у него были нож и лазер с компьютерным наведением. Если это страгийка, нужно попытаться ее уничтожить. Он вытащил оружие и положил большой палец на кнопки.
— Вот так ты держишь свое обещание, охотник?
— Кот!
— Да. Она дралась здорово, но она мертва. Я ее побил. Теперь посмотрим, сумеешь ли ты пустить в ход оружие, прежде чем я до тебя доберусь. Нас разделяют десять метров, и я готов к прыжку. Оружие быстрее меня, но как насчет твоего пальца? Я узнаю тот миг, когда ты решишься. Вперед. Теперь куда угодно…
— Нет.
Билли отбросил оружие в кусты справа от себя.
— Не понял, какая твоя часть идет таким путем.
Он обнаружил замешательство, подчеркнутое небольшой болью.
— Ты ранен?
— Ничего страшного.
Оба оставались неподвижными.
— Как ты сказал, теперь куда угодно, — наконец произнес Билли.
— Ты не оказываешь мне никакого сопротивления?
— Нет.
— Почему? Ты же хищник, вроде меня.
— Мы заключили сделку.
— Что такого, когда ценой является твоя жизнь? Я ожидал противоборства.
Кот обнаружил нечто наподобие замешательства.
— Я дал тебе обещание.
— Но я принял его, имея в виду, что ты будешь ожидать здесь моего нападения и защитишься, когда придет время.
— Извини. Я понял не так. Сейчас у меня нет намерения давать тебе мнимый бой. Ты требуешь мою жизнь. Бери.
Кот начал медленно приближаться, его тело все ниже и ниже припадало к земле. Когда же он поднял голову еще раз, на ней оказалось неимоверное, рогатое и клыкастое получеловеческое лицо — зверская пародия на лицо самого Билли. Потом внезапно Кот отступил и поднял эту голову на целых восемь футов над землей. Он свирепо взглянул вниз.
Билли вздрогнул, но не сошел с места.
— Ты получаешь от этого громадное наслаждение, охотник.
Билли пожал плечами.
— Что поделать.
Кот начал раскрывать за спиной огромные крылья с перепонками. Через некоторое время он завернулся в них и превратился в неподвижный темный столб.
— Если ты сумеешь перемахнуть через стену, прежде чем я до тебя доберусь, — наконец промолвил Кот, — я позволю тебе уйти.
Билли не шелохнулся.
— Нет, — сказал он. — Я знаю, что не смог бы этого сделать. Я не буду пытаться лишь для того, чтобы тебя позабавить.
Столб расцвел — некий экзотический цветок распустился, открывая тигроподобную голову. Она качнулась в его сторону.
— Ты преследовал меня больше недели, — сказал Кот в конце концов. — Когда я мечтал о твоей смерти, я мечтал к тому же об охоте на тебя. Одной твоей смерти было бы достаточно, но я не хочу, чтобы все было завершено через секунду. К тому же меня тревожит, что я не в силах понять, проистекает ли это желание из того, что я знаю лучше всего, — охоты, — или длительная ментальная связь с твоим родом каким-то образом научила меня радости от продления мучений врага.
— И то, и другое достаточно примитивно, —ответил Билли. — Я бы об этом не волновался.
— Я и не волнуюсь. Но я желаю охоты и вижу теперь, что только одно-единственное заставит тебя дать ее мне.
— И что же это такое?
— Твоя жизнь. Шанс получить ее обратно.
Билли рассмеялся.
— Я уже уступил себя смерти. Неужели, Кот, ты считаешь, что ты — единственный чужак-неудачник в этом мире? Мой народ — мой настоящий народ — тоже мертв. Все-все. Мир, в котором я сейчас оказался, для меня чужой. Твое предложение лишь окончательно сфокусирует мое состояние. И я к этому приготовился.
Кот отошел назад.
— Много лет назад, — сказал он, — я видел в твоем разуме великую гордость за умение твоего народа приспосабливаться. Теперь же ты утверждаешь, что оно тебя покинуло. Я же говорю: это означает, что ты стал трусом, видящим в смерти самый легкий выход.
Билли оцепенел.
— Это неправда!
— Загляни в себя. Я лишь оправдал твою уступку.
— Нет!
— Тогда борись со мной, Билли. Примени еще раз свое мастерство против меня.
— Я…
— Ты сейчас боишься, чего прежде не было. Ты боишься жить.
— Это не так.
— Не произнесешь ли эти слова четыре раза, человек Народа?
— Черт тебя подери, Кот! Я был готов, готов к поединку с тобой. Но ты не удовлетворяешься только моей смертью. Ты желаешь, перед тем как меня убить, вселить в меня неуверенность!
— Если это то, что требуется, да. Теперь я вижу, что было бы мало удовольствия в том, чтобы убить тебя, будто какой-то безмозглый кусок мяса, покорно идущий на бойню. Полная месть требует радости охоты. Поэтому я позволю тебе одну попытку и дам тебе понять, что мое обещание такое же твердое, как и твое, Билли Сингер, — ибо не могу позволить побить себя даже в этом. Иди. Убегай. Заметай следы, следопыт. Я дам тебе, по своим оценкам, час — а я чрезвычайно хорош в определении времени, — а потом буду тебя догонять. Ты преследовал меня почти восемь дней. Давай, скажем, неделю. Выживешь так долго, и я откажусь от претензий на твою жизнь. Мы пойдем своими путями, независимые друг от друга.