Миры Стругацких: Время учеников, XXI век. Важнейшее из искусств

Волков Сергей Юрьевич

Тогда происшедшее в отеле видится совсем в ином свете. Вельзевул, которого разыскивает Хинкус, это и есть Сневар. Господин и госпожа Мозес — всего лишь случайные гости в отеле, которых подставили под удар банды Чемпиона.

И тогда мы снова обращаемся к инспектору Глебски. Почему он дает ложные показания? Потому что хочет отвести от себя подозрения.

Представим, что в какой-то момент за несколько месяцев до описываемых в документе событий пришелец, которого мы знаем под именем Вельзевул, занял место настоящего Алека Сневара (к сожалению, нет совершенно никаких данных, которые позволили бы предположить, когда и как это произошло на самом деле). Обживаясь в новой для себя обстановке, Вельзевул заводит знакомство с инспектором Згутом, физиком

Симонэ, фокусником дю Барнстокром и другими. Знакомство со Згутом, вероятно, и наводит его на мысль приобрести значительное состояние посредством ограбления нескольких банков (заметим, что специальность Згута как раз «медвежатники», то есть специалисты по вскрытию сейфов). Для этой цели он связывается с бандой Чемпиона. После чего обнаруживает, что создал себе уйму проблем, а финансовое положение не слишком и упрочил (не будем сейчас углубляться в обсуждение вопроса, зачем ему нужны деньги. Может быть, Кайсу нужно ремонтировать, на запчасти не хватает). Он начинает понимать, что куда проще и гораздо тише можно приобрести деньги с помощью экономических преступлений, для чего ему нужны консультации инспектора Глебски (специальность которого — именно подложные документы и прочие бухгалтерские махинации); эти советы Сневар и получает в тот самый вечер, когда происходит сход лавины. Скорее всего, лже-Сневар счел, что использовать Глебски втемную не получится. Вербовка, вероятнее всего, и произошла в ночь, когда сошла лавина.

В результате в отеле четко обозначились две группы: Алек и завербованные им Глебски, Симонэ и Брюн — и ничего не подозревающие Хинкус, господин и госпожа Мозес, а также Олаф Андварафорс и дю Барнстокр. Вероятно, не было никакого Луарвика. И скорее всего, практически все, о чем пишет Глебски после схода лавины, — ложь. Реконструируя события, можно предположить следующее.

Когда прилетел вертолет Чемпиона, Хинкус стоял на открытом месте рядом с тем самым неподъемным сундуком. Якобы перепуганные до предела члены «группы Сневара» выдали ему связанного по рукам и ногам господина Мозеса, а также останки госпожи Мозес (вероятно, при убийстве несчастной женщины был убит и бросившийся на помощь Олаф). Банда Чемпиона погрузила трофеи в вертолет, после чего, уверенные в своей безнаказанности, бандиты улетели. Но недалеко. Алек Сневар привел в действие бомбу, заложенную в сундуке, и ликвидировал последствия своего недальновидного обращения к криминальным структурам. После чего члены «группы Алека» выстроили свою версию событий.

Господин дю Барнстокр, находящийся под сильным влиянием своей племянницы и совершенно ошеломленный событиями, дал нужные им показания.

Хочу отметить особую роль Симонэ. Да, он был завербован, и Алек, судя по всему, расплачивался с ним дозированными порциями продвинутой инопланетной науки. А иначе, посудите сами, зачем ему приезжать заниматься скалолазанием в разгар горнолыжного сезона, когда до скал не добраться? Он был вынужден поддержать Алека. И все же история с Мозесом ему не понравилась настолько сильно, что он открыто высказывал свое негодование Глебски и Сневару. Пока не погиб.

Такова, на мой взгляд, истинная картина событий в отеле «У Погибшего Альпиниста», вырисовавшаяся в результате случайных оговорок инспектора Глебски.

Впрочем, дорогой Эксцеленц, Вы можете построить свою версию событий, когда Вельзевулом был бы все-таки господин дю Барнстокр. 

С уважением, Шейла Кадар

Ник. Романецкий

ЖУКИ В МУРАВЕЙНИКЕ

— А страх, как вы понимаете, майор, эмоция, прямо вытекающая из инстинкта самосохранения, а потому фундаментальная, — сказал полковник Димов. — Так что расследование надо провести в наикратчайшие сроки.

— Есть провести расследование в наикратчайшие сроки. — Следователь Мазур встал, дернул по уставу подбородком и покинул кабинет начальника УБЭП.

Полковник

мог бы и не вспоминать о страхе — любому полицейскому чиновнику ясно, что граждане не должны бояться друг друга. Это стало бы капитальным нарушением стабильности общества, а по Конституции стабильность — превыше всего.

Впрочем, начальству позволено многое. В том числе и банальности. Ибо начальство — как фундаментальная эмоция. С которой не борются по определению…

Спустившись этажом ниже, Мазур сел за свой рабочий стол, надел на голову обруч инфообменника, ввел пароли, запросил из секретной службы Управления собранные материалы и принялся изучать дело.

Сменяли друг друга картинки с натуры, доклады оперов и отчеты судмед — и прочих экспертов.

Убита на сей раз женщина. Установить личность, как и в предыдущих случаях, невозможно: голова и кисти рук сожжены. По видимому, лучом скорчера. Так что ни сканирование мозга, ни дактилоанализ не помогут.

Дело затрудняется еще и тем, что, как и в предыдущих похожих случаях, заявлений об исчезновении граждан не поступало.

На первый взгляд очередной «глухарь»…

С другой стороны, все не столь безнадежно. В соседних районах города неопознанные трупы давным-давно не появлялись. А тут — три случая, и все в одном районе, в его, Мазура, рабочей зоне ответственности.

Это о чем-то говорит. Надо только сообразить — о чем.

Первым делом Мазур запросил через закрытую сеть Министерства внутренних дел данные об исчезнувших гражданах по всей стране.

Среди нормальных людские потери вообще не числились, среди эмоциолистов были один исчезнувший и один погибший, но оба мужского пола.

Таким образом, женщины, убитой в районе ответственности Мазура, вообще не существовало. Если только она не была лагерница. Или, как они себя называют, приютская…

Вообще говоря, раз труп обезличен, значит, преступники не хотели, чтобы его можно было идентифицировать. Значит, данные погибшей женщины где-то все-таки хранятся. Либо они сфальсифицированы.

Но нормальные операторы информационной сети фальсифицировать личные данные гражданина не станут — это очень серьезное нарушение закона.

Таким образом, получается, что наиболее вероятным местом регистрации погибшей является один из эмоциолистских приютов. А туда у простого следователя УБЭП прямого выхода нет. Тут надо обращаться с рапортом к начальству.

Но пойти на это, не отработав предварительно все другие возможные направления розыска, означает гарантированно попасть в приказ о наказаниях за оперативные упущения.

А посему сначала прикинем иные пути. Скажем, зайдем с противоположной стороны.

Для чего в районе могла появиться неизвестная эмоциолистка? Какие у нас имеются области деятельности, связанные с необходимостью привлечения эмоциолистов?

Государственный университет… Студия по производству релакс-фильмов, принадлежащая Министерству пропаганды… Все это весьма серьезные учреждения, которые преступной деятельностью не занимаются по определению. Им просто незачем. Там зарплаты — не чета следовательской. Как говорится, работники сыром в масле катаются… Ведь им приходится заниматься деятельностью, крайне важной для стабильности государства. Одни ведут исследования в передовых областях науки. Другие помогают людям преодолевать стрессы. Ведь это раньше было просто — от стрессов спасали спиртное, табак и наркотики. Но с тех пор как в интересах здоровья гражданина весь этот химический мусор был запрещен, наука предложила взамен релакс-фильмы. Впрочем, поначалу полагали, что мэлонизация и сама по себе станет панацеей от всех бед. Парламентарии с подачи ученых приняли закон о всеобщей обязательной деэмоциализации, и с тех пор каждый ребенок стал подвергаться непременной мэлонизации. Потом, правда, выяснилось, что полностью мэлонизация от стрессов не защищает, и в жизнь ввели обязательный лечебный просмотр релакс-фильмов. И правильно сделали — бесконтрольные сны вполне могли мешать дневной деятельности нормального человека. И наверняка мешали. А так…