Миряне
Шрифт:
— Вот смотри, — презрительно капитан указал на первую попавшуюся бочку.
Лично меня больше заинтересовала странная ледянка, которая походила на большие песочные часы. Я подошёл и не удержался, чтобы перевернуть, закреплённую на неподвижной оси ёмкость. И из неё тут же выскочила ледяная с арбуз глыба, от которой пошёл необычайно холодный воздух.
— Чума! — восторженно пробормотал я.
Потом я достал из бочки одну рыбину и представил, что она только что выскочила из глубин морских. Конечно среди такой вони, было, не понятно приобрела ли рыбёшка необходимую первую и единственную свежесть. Но что-то
— Я же говорю не всё так плохо, — улыбнулся я.
В этом мире было столько разной магии, что моему фокусу капитан даже не удивился, а скорее уже начал подсчитывать свои барыши, с которыми он уже успел попрощался.
— Хорошо, если ты мне превратишь все двенадцать бочек тухлятины в нормальный свежий улов, я согласен больше не пороть юнгу, — пробурчал он.
Да, твоя щедрость просто не имеет границ, иронично ухмыльнулся я про себя.
— За то, что ты больше не будешь пороть своего же работника, я тебе уже заплатил, вот этой рыбиной, а по остальным мы разговор даже не начинали, — и я весело насвистывая марш Мендельсона пошёл к ничего не понимающему Ивану.
— Эй, эй! — ухватил меня за руку капитан, — за каждую бочку я заплачу по целой серебреной монете.
— Интересно, а кто в нашем вольном городе может позволить себе морскую рыбу, которую наверняка вы ловили ой как не близко? — прищурился я, понимая, что меня разводят как ребёнка.
— Ясно кто, — улыбнулся впервые морской волк, — жители белого города.
Капитан махнул головой в сторону шпилей богатых особняков, которые виднелись из порта.
— Да, богатые тоже плачут, — неопределённо ответил я, — за каждую бочку по одному золотому и по рукам! Это моё первое и последнее предложение.
— Да я тебя сейчас…, - запнулся на полуслове крепкий жилистый мужчина, — это не по-людски, — пошёл он на попятную, — надо же поторговаться.
— Хватит, поторговались уже, — усмехнулся я, удостоверившись, что не продешевил.
— Ладно, вечером отдам, двенадцать золотых, когда бочки заберут, — невесело пробормотал капитан.
— Вечером деньги, утром стулья, — хохотнул я, — утром деньги, вечером стулья, но деньги вперед!
— Чего? Какие стулья? — почесал затылок находчивый и прижимистый капитан.
— Чего, чего, — недовольно буркнул я, — деньги, говорю вперёд!
Глава 7
Так я заработал свой первый серьёзный гонорар в этом мире. С деньгами, которые для девяноста процентов жителей Житомира были огромным богатством, я отправил Ивана на свою новую квартиру. И приказал ему дожидаться меня там. И самое главное все портовые харчевни с публичными девками оббежать за километр. А сам пошёл в трюм нюхать тухлятину и превращать её в самую что ни на есть свежатину. Сколько сил отняло у меня магическое священнодействие это не описать словами. Целый час я просидел в утробе корабля. И последние волшебные силы я спустил на то, чтобы избавить свою новую одежду от тошнотворного запаха рыбы. Домой я шел, шатаясь как пьяный.
— Эй, красавчик не проходи мимо! — цеплялись ко мне портовые куртизанки свободного города, — дам тебе за полцены!
Но у меня даже не было сил, чтобы дать хоть какой-то
— Эй, лахудра отвяжись от нашего клиента! — заверещали девки из конкурирующей портово-бордельной организации.
Однако несущийся мне на встречу кортеж из трёх богатых карет вынудил покинуть безопасную дистанцию и подойти на расстояние вытянутой руки к открытым дверям портового кабака.
— Иди ко мне я тебя приголублю, — схватила меня здоровенная толстая шлюха, — отвали, я ему дам бесплатно!
Одной рукой она прижала меня к себе второй умудрялась отгонять менее физически развитых «подруг» по ремеслу. Не знаю, чем бы это закончилось, но меня можно сказать «выручили» два молодца одинаковых с лица, у которых я вчера в кости выиграл. Девки мигом разбежались, когда увидели в руках у здорового более тупого бандита нож.
— Ну не здесь, — зло улыбнулся невысокий и поджарый вожак, пряча нож своего подопечного за пояс, — ну, что морячок доплавался. А я ведь предупреждал, что мир тесен, ещё повстречаемся.
И тут мне на плечо легла здоровенная лапа. Я оглянулся, и облегчённо выдохнул, за моей спиной стоял бригадир грузчиков Семён и несколько его мощных ребят. Невысокий поджарый бандит, который уже представлял, как меня будет резать на ремни, от злости скрипнул зубами. И медленно потопал в открытые двери харчевни. Тот, что потупее, но покрупнее двинулся следом.
— Семён, у меня тут на пиво мужикам есть девять монет, — пробубнил я, осипшим голосом, — проводи меня до купеческого квартала.
— Перебрал? — удивился бригадир, — а говорил, что меру свою выпил, — хохотнул он и взял меня под локоток.
На первом этаже в доме книгочея Олливандера я застал следующую картину. Красавица Хелена Ярославна за прилавком протирала книги, вынимая их по одной с книжной полки. Сам же хозяин лавки распекал за чашкой кофе моего непутёвого приятеля Ванюху.
— Как же так! — недоумевал он, — вы не читали «Мальчика с пальчика»? Вы не читали «Кота в сапогах»? И вообще сказок не читали! Так зачем же вы спорите? Вы же элементарный неуч!
— Зато я имею своё мнение! — пискнул в ответ, уязвлённый в самое сердце Иван, — ничего годного в ваших книгах нет! И как пасти свиней я разберусь и без них!
Меня уже не так сильно штормило, ноги вот немного тряслись от напряжения, но всё равно первое, что я сделал — это грохнулся на свободный стул. Я удовлетворённо заметил, что магические силы постепенно восстанавливаются, и они же в свою очередь поддерживают меня физически. Сейчас бы ещё часок поспать, и буду как новенький. Ещё в пути я примерно накидал, на что потрачу честно заработанные двенадцать золотых. Во-первых, выкуплю сам себя из холопства, а это девять из жёлтого металла монет. Во-вторых, за одну монету на год освобожу от холопской повинности Ванюху. Жалко парня, который в детстве не слышал сказок. В-третьих, заплачу за постой Олливандеру на месяц вперёд. Это выходила ещё одна золотая монета, шесть серебряных за меня и столько же за Ивана. И в сухом остатке оставался в кармане один золотой кругляш и две серебряные монетки, сдача с хозяина меблированных комнат. И только сейчас до меня дошло, что Ярослав Генрихович уже пару минут мне что-то объясняет.