Мисс Винчестер
Шрифт:
– Прости. Я официально проиграла, – заявила я, когда мы уже подъехали к дому.
– Ты не проиграла, Джен. Силы слишком не равны, чтобы ты могла так себя корить. Тебе всего шестнадцать, а ты хочешь бросить вызов небесам? – спросил Дин, выходя из машины. Немного замешкавшись, он помог выйти и мне, осторожно придерживая за талию.
–Да нет же! Я проиграла сама себе. Не справилась, поддалась, не сдержалась, – прошептала я, обессилено опускаясь на ступени порога родного дома, который должен служить крепостью, в стенах которой можно спрятаться от всего мира, от любой неприятности. Жаль, что этот домик на Либерти-стрит не справляется со своей обязанностью.
– Это слишком сложно. Я думала, что смогу просто отпустить его, ведь так будет лучше для нас обоих, правда? С
– А тебе и не нужно к этому возвращаться. Подумай, разве этого он бы хотел для тебя? Нет. Как и я, Кас желает тебе только счастья, а ты не сможешь этого достичь, снова и снова возвращаясь к наркотикам и алкоголю. Не они убивают тебя, Джен. Ты убиваешь саму себя. Если не хочешь спастись ради меня, ради себя, то сделай это хотя бы для Кастиэля. Он заслуживает этого.
– Почему мы не можем быть вместе? Что плохого в таких отношениях ангела-хранителя и подопечной? Подобная связь ведь только дает ему дополнительный стимул меня охранять, разве нет? – я снова перескакивала с одной темы на другую, запутавшись в дебрях собственных мыслей. Слишком много, их слишком много.
– Тут дело не в стимуле, а в запретах. Ангелы не имеют права на чувства и эмоции. Ангелы не имеют права…
– … на счастье? Они не имеют право на счастье с любимым человеком?
– Именно. Божья армия. Любое чувство карается падением. Я уже видел, как это происходит с Кастиэлем. И поверь мне: нет ничего страшнее, чем ангел, теряющий свои крылья. Я не хочу, чтобы он умирал на твоих руках, не столько потому, что Кас – мой друг, сколько потому, что знаю, что ты этого не выдержишь. Поэтому просто дай ему уйти.
– Я пыталась, пап, пыталась, но, как ты и сам видишь, толку от этого мало… Господи, какая же я наивная, – вдруг меня осенило новой мыслью, вот только она была самой неприятной за всю эту неделю. – Я сижу, страдаю по несчастной любви, которую убивают небеса, вся из себя такая до тошноты несчастная. Но я не знаю только одного: была ли эта любовь вообще? То, что я за ним бегала, не значит, что чувства взаимны. Кас ни разу не сказал что-либо о любви, ни разу. Только все время сбегал, отталкивал меня и отстранялся сам…
– Ты хотела, чтобы он тебя засыпал миллионом алых роз? Он ангел, мать твою, да еще и девственник! Он и сам не знает, что конкретно чувствует к тебе. А ты требуешь слишком многого, хотя все и так ясно, – вспылил старший Винчестер, а на его лице отчетливо читалась мысль из серии «Все бабы дуры».
– Кому? Лично я запутываюсь с каждой секундой все больше…
– Мне. Мне все ясно, Дженнифер. Достаточно просто посмотреть на вас со стороны: взгляды, непроизвольные прикосновения, мимика – слова не всегда нужны. Я ни разу не видел кого-то в плаще Каса – ты же щеголяешь в нем все время. Он постоянно берет тебя за руку, каждую ночь просиживает в твоей комнате, а во время болезни все время стоял у кровати, уходя раз в сутки. Он целый час провозился с Эмили на кухне, помогая ей готовить, лишь бы узнать твои любимые цветы. Да, испортил пирог и чуть не устроил пожар, но ведь суть не в этом. Здесь не нужны слова, которых ты требуешь.
– И это все – правда? – дрожащим от подступающих слез голосом спросила я. Господи, лучше было убедить себя в том, что я безразлична Кастиэлю, ведь проще отпустить равнодушного. – Пап…
Все. Потоп. Гребаный потоп, устроенный моим личным фонтаном слез. Уткнувшись носом в плечо отца, я бормотала что-то непонятное мне самой, изредка вычленяя из этого имя «Кас». Оцепенев от внезапной женской истерики, Дин неуверенно похлопал меня по плечу, пока я не повисла у него на шее, продолжая рыдать в голос, осыпая проклятиями себя, ангела и всю небесную канцелярию. Крепко обняв меня, заодно частично лишая возможности двигаться, Винчестер начал шептать что-то успокаивающее и гладить по голове, мерно покачиваясь вместе со мной. На мгновение я почувствовала себя обиженной на весь белый свет маленькой девочкой, которая
Поздравляю всех представительниц прекрасного пола с профессиональным праздником :D Отдельные поздравления с прошедшим днем рождения для читательницы Never Let Me Go: извиняюсь за опоздание и желаю счастья, здоровья, успехов в творчестве и вообще по жизни, а также прочих вундервафель на ваш вкус. Спасибо, что остаетесь со мной на протяжении такого долгого времени :3
Также предупреждаю всех, кто читает в надежде на тему НАРКОТАСЕКСМЕРТВЫЕШЛЮХИ: эта эра закончена, впереди ломка характера и прочий ангст, приправленный юмором и романтикой, хардкор дозировано. Это для предупреждения разочарований и баттхерта. Всем лучей добра c:
========== Всё под контролем? ==========
Все под контролем. Впервые за столько лет я действительно контролировала ситуацию, не боясь оступиться или сделать что-то неправильно, стала всерьез задумываться о своем будущем, пытаясь сделать хоть что-то, дабы исправить довольно плачевную ситуацию. После той истерики на крыльце я поняла, что так продолжаться не может: тратить всю свою жизнь на тоску о ком-то, губя свое здоровье наркотиками и алкоголем, с легкостью заменяющими успокоительное, деградировать, заточив себя в четырех стенах… Не этого для меня хотел Кастиэль, не этого хотела и я. Поэтому ночные гулянки закончились, звонки от Лиз все чаще сбрасывались, а на рабочем столе воцарился творческий беспорядок, организованный из ужасающего количества учебников и грязных чашек из-под кофе. Нет, я не беспокоилась по поводу предстоящего экзамена, до которого оставалось всего три недели, поскольку с математикой особых сложностей у меня не возникало, и я могла без подготовки сдать ее на пятьсот пятьдесят баллов из восьмисот возможных. О лингвистическом тесте и беспокоиться не стоило, поскольку благодаря огромному количеству прочитанных книг у меня был достаточно высокий уровень грамотности. Все свое время я посвятила штудированию самоучителей по французскому и чтению Бальзака и Гюго в оригинале, чтобы улучшить имеющиеся навыки. Вернее сказать, чтобы забить мысли чем-то более полезным и менее разрушительным для психики, чем вгоняющие в депрессию размышления о Касе.
Все это не приносило абсолютно никакой радости или хотя бы банального удовлетворения, но мне просто надоело ныть, страдать и рыдать в подушку по ночам. Я не хотела превращаться в слабую забитую девочку, которую так «беспощадно обидел весь мир». Совращать представителя небесного гарнизона теперь запрещено? Ладно, пусть летит на все четыре стороны. Создать милую сказочку с Чарли не вышло? Хорошо, устроим депрессивный секс-марафон. А-а-а, Купидон послал на нашу буйную головушку магический удар Кувалды Любви, и теперь «встает» только на синеглазых брюнетов, которые старше примерно в сто восемьдесят семь раз? Не так уж и хорошо, но и с этим справимся, забив мозги огромным объемом новой информации. Да, такое наплевательское отношение было весьма странным для сложившейся ситуации, но жить стало куда легче.
– Ты не хочешь пообедать с нами? – спросил вошедший в мою комнату отец, когда я билась над ненавистным сослагательным наклонением. По моей собственной шкале ненависти он получал заслуженную четверку. Какая еще шкала ненависти? Все просто: один балл – одна сигарета. – Боже мой, как ты тут вообще находиться можешь? Тут же все в дымовой завесе, паровоз ты малолетний! Тебе вообще кислород не нужен?
– Слушай, умник, ты когда-нибудь пробовал учить французский? Я, конечно, знаю, ты в Аду был и бла-бла-бла, но поверь, эти муки пострашнее всяких черноглазых ублюдков. Так что оставь ребенка в покое и не нарушай мою насыщенную сигаретным дымом атмосферу. И нет, я не буду есть матушкину стряпню, все еще дорожу своим здоровьем, – отрезала я, неосторожно стряхивая пепел прямо на хвост лежащего на полу Мистера Котангенса. Удивительно, что подобное так просто сошло мне с рук, и кот лишь громко зашипел, подпрыгивая с места. Хм, ни царапаний, ни укусов… Стареет, бедняжка. Если бы еще орал не так громко, то вообще золото ходячее, а не кот.