Миссия (не)выполнима: влюбить в себя бабника
Шрифт:
– Я тебя внимательно слушаю.
Бросив на меня недовольный взгляд исподлобья, Олдридж вздохнул, после чего с видом знатока изрёк:
– Я не буду ходить вокруг да около, поэтому спрошу сразу. Неужели всё это правда?
Хоть парень ещё не успел уточнить, что именно «правда», я тут же догадалась, о чём он.
– Если ты хочешь узнать, встречаемся мы с Филом, то спешу тебя огорчить. Да, мы теперь пара. Доволен?
Эйтан с поразительной быстротой покраснел то ли от гнева, то ли от чего-то ещё, часто задышав. Мне даже начало казаться, что скоро у него пар из носа пойдёт,
– Уму непостижимо! – воскликнул он, неожиданно схватив меня за руки, которые мне тут же пришлось выпрямить. – Как, скажи мне, как ты могла докатиться до такого?!
Меня взбесили тон и слова, которыми он говорил, так что я быстро одёрнула руки, высвобождая их из его весьма слабенькой хватки, так как этот паренёк был из разряда тех, кто в тёмной подворотне позволит девушке защищать себя. Гневно посмотрев на него, я с остервенением сказала:
– До чего же я докатилась, а? Думаешь, что знаешь всё на свете? Так нет же! Ты не знаешь и половины того, что известно мне, поэтому не смей судить о человеке, основываясь лишь на слухах!
– Беспричинных слухов не бывает, - гнул свою линию Олдридж, наступая на меня, из-за чего я вынуждена была сделать шаг назад. – Если бы твой Фил был таким хорошим, о нём бы такого не болтали! Я тебе ещё в самом начале говорил, что добром это не закончится!
– Да ну?! – закипая с каждой секундой всё сильнее, саркастически плюнула эту фразу ему в лицо. – Если мне не изменяет память, ты сказал, что я тебя разочаровала, после чего бросил. Или в этом был какой-то скрытый подтекст? Что же, Ваше Благородие, прошу прощения за то, что не углядела его!
Эйтан начал что-то мямлить, так как всегда терялся, если на него начать орать с грозным видом, вот я и не преминула воспользоваться ситуацией.
– А вообще, - разворачиваясь для того, чтобы уйти, гневно процедила я, - ты мне не мама! И всё, что касается моей личной жизни, к тебе не имеет никакого отношения! Поэтому, будь добр, оставь меня и Гардинера, наконец, в покое! Раздражаешь!
Быстрым шагом я направилась куда подальше от этого раздражающего типа, желая больше никогда не видеть эту опостылевшую мне рожу. Казалось, что никогда я ещё не была зла так, как сейчас! Бывают люди, которые, словно бы утратив всякий инстинкт самосохранения, не чувствуют, когда им следует остановиться. Эйтан, как я уже успела понять, был как раз из таких. В тот момент казался невероятным факт, что мне удавалось терпеть столь раздражающее существо рядом с собой так долго.
Бросив взгляд на наручные часы и убедившись в скором окончании перемены, я почувствовала, что должна поторопиться, если не хочу повторения случая с дополнительными занятиями и гнева учителя, адресованного мне. Ускорившись, я думала оказаться на верхнем этаже через минуту, как вдруг ощутила боль в левой руке. Чьи-то пальцы крепко сжали её чуть выше запястья, немного вывернув, отчего кожу начало жечь. Повернувшись, я увидела Олдриджа, лицо которого пылало гневом, а прищуренные глаза смотрели с уже виденным мною однажды презрением.
– Думаешь, можешь высказать всё, что накипело, а потом спокойно
Готова поклясться, что в тот момент он выглядел так, будто в эту самую секунду может убить меня, выкинув в ближайшее окно. Таким Эйтана я ещё не видела. Согласна, я не относилась серьёзно к тому, что он всё время ходил со мной. Но, скажите мне, как можно относиться серьёзно к человеку, который прячет голову в песок при любой трудности, который готов расстаться, стоит его «второй половинке» потерять лицо? А ведь именно таким он и является! Признаю, я тоже была неправа, но это не даёт ему прямо обвинять меня во всех смертных грехах!
– Он не «позволяет мне быть рядом», - изо всех сил стараясь сдерживаться, чтобы не шлёпнуть его ладонью по лицу, ответила я ему. – Фил не…
– Почему же до сих пор он не признал того, что вы встречаетесь? – ехидно процедил белобрысый, нагло перебивая меня. – Сколько его ни спрашивай, только и слышны увёртки да отговорки. Если он действительно такой хороший, почему ни разу прямо не ответил на вопрос?
– Может быть, потому что, на самом деле, никто меня и не спрашивал? – послышался из-за спины голос Гардинера, отчего я вздрогнула, тут же оборачиваясь. Из моей головы совсем вылетело, что я обещала обсудить с ним на этой перемене, куда мы пойдём после уроков, поэтому его появление было весьма ожидаемым, но я всё равно удивилась. Шатен стоял прямо напротив нас, засунув руки в карманы джинсов, и смотрел на Эйтана. Вздохнув, он вытащил одну руку и, устало потерев висок, добавил: - Как же людям нравятся все эти слухи… Словно дел других нет, ей-Богу. Никто не спрашивал у меня ничего, а если бы спросил, то я бы ответил. Что, собственно, и собираюсь сделать сейчас.
Вокруг нас всё ещё было много школьников, так как перемена, пусть и подходила к концу, но всё ещё не закончилась. Никто, конечно, не обращал на нас внимания, но что-то подсказывало мне: сейчас обратят. Если Гардинера никто не остановит, то он сделает то, что может мне не понравиться. Игнорируя гневные восклицания Олдриджа, смысл которых состоял в том, что мой парень пафосный придурок, я кое-как высвободила руку, после чего подошла к шатену и сказала:
– Что бы ты ни собирался сделать, не стоит.
– А почему бы и нет? – с беспечностью поинтересовался тот. – Видишь, от неопределённости наших с тобой отношений народ волнуется. Почему бы не расставить все точки над «i»?
– Если ты делаешь это только по этой причине, то не стоит, - негромко сказала я. – Мне такое не нравится.
Я посмотрела ему в глаза, абсолютно уверенная в своих словах. Если причина только в том, что Эйтан его раззадорил, пусть лучше не делает ничего. Счастливее меня это точно не сделает, боюсь, даже наоборот.