Мистер Фо
Шрифт:
Очень хорошо, - сказал он, запихивая бумагу себе в карман, - мы высадим его на африканский берег в том месте, где он укажет. А теперь прощайтесь, утром мы отплываем.
То ли манера капитана мне не понравилась, то ли обмен взглядами между капитаном и помощником, который я перехватила, не знаю, но только мне внезапно стало ясно, что все не так, как мне сначала показалось.
– Бумага принадлежит Пятнице, - сказала я и протянула руку, чтобы ее забрать.
– Это единственное доказательство, что он отпущен на свободу.
– А когда капитан вернул ее мне, я добавила: -Он не может сейчас остаться на борту, потому что его вещи еще в городе.
Из этих моих слов они поняли, что я раскусила их замысел (продать Пятницу в рабство во второй раз), капитан пожал плечами и повернулся ко мне
Итак, воздушный замок, который я возвела, надежда, что Пятница уплывет в Африку, а я вернусь в Лондон и наконец сама себе стану хозяйкой, обрушился у меня на глазах. Если бы капитан был честным человеком, подумала я, он не согласился бы взять такого неопытного матроса, как Пятница. Только проходимец - а таких я встретила великое множество в последующие дни - мог делать вид, что рад нам, считая меня простофилей, а Пятницу - Богом посланной поживой. Один из них утверждал, что плывет в Калькутту с остановкой на мысе Доброй Надежды, где он и обещал высадить Пятницу на берег, тогда как на самом деле, как я узнала в гавани, он уходил на Ямайку.
Быть может, я была чересчур недоверчивой? Но я знаю одно: я не спала бы сегодня спокойно, если бы Пятница, не зная и не ведая, во второй раз в своей жизни плыл в рабство на плантации. Женщина может выносить нежеланного ребенка, вырастить его не любя, и все же она готова защищать его всей своей жизнью. То же самое, образно говоря, случилось и со мной по отношению к Пятнице. Я не люблю его, но он мой. Вот почему он остался в Англии. Вот почему он остался со мной.
III
Убогая темная лестница. Гулкое эхо, словно случусь в пустоту. Постучав еще раз, я услышала за дверью шарканье ног и голос, его голос, низкий и настороженный.
– Это я, Сьюзэн Бартон, - сказала я, - мы одни, с Пятницей.
После чего дверь отворилась, и он возник передо мной, мистер Фо собственной персоной, каким я впервые увидела его на Кенсингтон-роу, но только похудевший и более стремительный в движениях, очевидно, бдительность и скудная еда пошли ему на пользу.
– Можно ли нам войти?
– спросила я.
Он посторонился, и мы проникли в его убежище. Через единственное окно комнату заливали лучи дневного солнца. Окно смотрело на север, на крыши Уайтчепла. Вся мебель состояла из стола, стула и грубо сколоченной кровати; один угол комнаты скрывала занавеска.
– Я представляла себе это совсем не так, - сказала я.
– Я ожидала увидеть на полу толстый слой пыли, думала, что ваше жилище погружено во мрак. Но жизнь никогда не бывает такой, какой мы ее себе представляем. Помню, какой-то писатель высказал предположение, что после смерти мы можем проснуться отнюдь не среди сонма ангелов, а в зауряднейшем месте, похожем, к примеру, на баню в жаркий день, по углам будут дремать пауки, и нам сначала покажется, что это обычный воскресный день в сельской местности, и только потом нас осенит, что мы пребываем в вечности.
– Я не читал ничего подобного.
– Эта мысль с детских лет запала мне в душу. Однако я пришла, чтобы спросить про другое сочинение. Как продвигается рассказ о нас и нашем острове? Вы пишете его?
– Он продвигается, Сьюзэн, но, увы, очень медленно. Это очень долгая история и долгий рассказ. Как вы меня разыскали?
– Это было чистое везение. Когда мы с Пятницей вернулись из Бристоля (по дороге я писала вам письма, они у меня, я их вам отдам), я встретила вашу бывшую экономку мисс Траш. Она направила нас к мальчишке, который выполняет ваши поручения, убедила его, что нам можно верить, и он привел нас сюда.
– Очень рад вашему приходу, тем более что мне надо еще много узнать про Баия, а рассказать это можете только вы.
– Хотя Баия не имеет отношения к нашей истории, - ответила я, - я расскажу вам то, что мне известно. Баия - это город, построенный на холмах. Для доставки грузов из порта на склады торговцы протянули тросы, приводимые в движение лебедками. Когда вы идете по улице, над головой у вас целый день плывут тюки с товарами. Улицы запружены потоками людей - рабов и свободных, португальцев, негров, индейцев и полукровок, - спешащих по своим делам. Португальские женщины редко показываются на улице. Дело в том, что португальцы - народ очень ревнивый. У них есть поговорка: женщина за свою жизнь трижды выходит из дома - на крестины, свадьбу и собственные похороны. Тех, кто свободно разгуливает по улицам, считают шлюхами. Шлюхой считали и меня. Однако там таких женщин - я предпочитаю называть их свободными - великое множество, поэтому я не чувствовала себя оскорбленной. Когда наступает вечерняя прохлада, свободные женщины Баия надевают свои лучшие платья, вешают на шею золотые ожерелья, на запястья надевают золотые браслеты, вплетают в волосы золотые заколки и гребни и фланируют по улицам; золото там дешево. Самые красивые из них -цветные женщины, или, как их называют, мулатки. Королевские власти так и не преуспели в попытках пресечь частную торговлю золотом, которое добывается во внутренних районах Бразилии; его привозят с золотых приисков и продают ювелирам, Увы, я не могу показать вам искусные изделия этих умельцев, у меня не осталось даже булавки. Все, что было, отняли мятежники. Когда я очутилась на острове, на мне не было ничего, кроме жалкой одежды. С опаленной, красной, как свекла, кожей, с волдырями и мозолями на рукахя выглядела отнюдь не лучшим образом. Стоит ли удивляться, что я не очаровала Крузо.
– А Пятницу?
– Пятницу?
– Пятница так и не воспылал к вам нежностью?
– Нам не суждено узнать, что творится в его сердце. Но мне кажется, что этого не было.
– Я повернулась к Пятнице, он сидел на корточках возле двери, опустив голову на колени.
– Ты любишь меня, Пятница?
– тихо спросила я. Пятница даже не поднял головы.
– Мы жили слишком рядом друг с другом, чтобы любить, мистер Фо. Пятница стал моей тенью. Любят ли нас наши тени? И если любят, то именно потому не отходят от нас ни на шаг? Фо улыбнулся.
– Расскажите мне еще что-нибудь о Баия, - сказал он.
– Многое можно рассказать про Баия. Это целый мир. Но зачем? Баия не остров. Это всего лишь камушек, вешка на моей дороге.
– Дть т
– Быть может, вы не совсем правы, - мягко возразил Фо.
– Повторите про себя свой рассказ, и вы это поймете. История ваша начинается в Лондоне. Я не знаю, похитили вашу дочь или она сама сбежала, да это и не суть важно. Вы отплыли на поиски в Баия, потому что получили сведения, будто ее там видели. В бесплодных поисках вы провели там не менее двух лет. Как вы жили все это время? Во что одевались? Где спали? Как проводили дни? Кто были ваши друзья? Такие вопросы возникают неизбежно, и мы должны на них ответить. И что же стало с вашей дочерью? Даже на бразильских просторах дочь не может исчезнуть бесследно, как дым. Возможно ли, что, пока вы ее искали, она искала вас? Но довольно вопросов. Наконец вы приходите в отчаяние. Вы прекращаете поиски и уезжаете. Вскоре после этого ваша дочь приезжает в Баия из далекой провинции, она ищет вас. Она слышит рассказы о высокой англичанке, которая отплыла в Лиссабон. Она отправляется за вами следом. Она бродит по причалам Лиссабона и Опорто. Грубые моряки считают ее блаженной и приветливо с ней беседуют. Но никто из них не слышал о высокой англичанке, приплывшей из Баия. Может быть, вы сошли с корабля на Азорах и печально, как Ариадна, смотрите в морскую даль? Мы этого не знаем. Время идет. Ваша дочь в отчаянии. И тогда до ее ушей случайно долетает рассказ о женщине, вызволенной с острова, где она, отрезанная от мира, жила со стариком и черным рабом. А вдруг эта женщина ее мать? Идя по следу слухов, она попадает в Бристоль и Лондон, в дом, где эта женщина недолгое время работала служанкой (я имею в виду дом на Кенсингтон-роу). Там она узнает имя женщины. Это и ее имя.
Таким образом, история распадается на пять частей: исчезновение дочери, поиски дочери в Бразилии, прекращение поисков, жизнь на острове, на поиски отправляется дочь, встреча матери с дочерью. Вот так и создается книга: потеря, поиск, находка; начало, середина, конец. Что же до новизны, то ее обеспечивает эпизод пребывания на необитаемом острове - собственно говоря, это второй раздел средней части - и перемена ролей матери и дочери, когда за поиски, прекращенные матерью, принимается дочь.