Мистер Генофонд
Шрифт:
Скорее всего, его ждал инфаркт. Или что-нибудь еще, что случается с передовиками любовного фронта.
Впрочем, похер! Оно того стоило. Если помирать, то только так!
— Боже… Крамер, ты на виагре? — голос Полины охрип, и тонкие пальцы судорожно схватились за простыню.
— Нет, хорошая моя… — Сделав последний спокойный вдох, я приподнялся. Двумя руками сжал аппетитные булочки. Помял их немного, как тесто. — Я на одной упертой женщине, которая совсем не умеет держать ротик на замке.
— Но я…
— Тсс! —
Ухватился за бедра покрепче. И, пока меня не попросили письменно отречься от собственного члена и содержимого яиц, стал вытрахивать из Польки последние остатки ее мозга.
Глава 19. Любовное танго
Дети — это радость.
Особенно радостно их делать.
О том, с какой целью пришла в эту квартиру, я забыла где-то между душем и кроватью. Нет, Леха не перестал трудиться в поте лица. Наоборот, с каждым новым раундом он находил все более интересные позы и заставлял меня кричать еще громче.
Но вот зачем я это делаю — не помнила.
Не было в моей жизни мужчин, способных ТАК брать и дарить ТАКИЕ ощущения. Может, не везло. Может, сама подсознательно избегала подобных, чтобы не думать об одном буйно помешанном из прошлого и не травить себе душу.
Сейчас прежними уютными тихими оргазмами и не пахло. Это безумие мне даже сравнить было не с чем. А еще не пахло мной прежней. Как с цепи сорвалась. Первый секс с новым партнером, а вместо осторожности и интереса, у меня полетели предохранители.
В кайф было все. И жесткий, без прелюдии, секс у стены. И мыльный минет в ванной, после которого Леха чуть по стене меня не размазал. И несколько безумных раундов в кровати, когда меня, будто резиновую куклу, складывали и раскладывали, ставили и на четвереньки, и на голову.
Совсем забылась. Потерялась в эмоциях и скольжении. Так остро было с ним. Так пошло и красиво одновременно. Словно не год голодала, а всю жизнь на диете сидела, не подпуская к себе никого, наказывая за первый раз не с тем.
Чертов Лешка. Свалился снова на мою голову. Мозги набекрень вынес.
Некоторые вещи даже вспоминать было стыдно. Попа от шлепков горела, словно ее крапивой отходили. Губы подпухли от поцелуев. А то, что творилось между ног… Я и прикасаться к себе боялась. Казалось, что пульсирует не только заполненная спермой плоть, но и каждая клеточка.
Передозировка оргазмами сотворила с телом что-то странное. Оно будто расплавилось и поменяло химический состав. Место серого вещества в черепушке заняла вата. Руки и ноги превратились в жидкий металл и, как бы я ни пыталась
О том, что творилось с сердцем, лучше было и не думать.
По ощущениям, пару раз во время оргазмов оно останавливалось. Я так и не поняла, как именно Леха добивался этого. То ли член слишком большой для меня. То ли двигался уж очень быстро. Но финиши с ним не были похожи ни на что.
Приятная пульсация внизу живота за несколько мгновений перерастала в дикий припадок. Меня, как эпилептичку, трясло. Страшно, сильно. Из глаз ручьем лились слезы. И ни остановить это безумие, ни подготовиться к нему я не могла.
Не случалось со мной раньше такого! Психическая патология. И так хорошо было после, словно в раю, что уходить от Лехи не хотелось.
— Оставайся у меня. Завтра утром отвезу тебя домой переодеться, — когда в очередной раз попыталась выбраться из кровати, произнес он.
— Не надо, Леш. Мне хоть немного отдохнуть нужно, а с тобой не получится.
За окном уже вовсю светила луна, и на время смотреть было страшно. Потерялась.
— Я могу уйти на диванчик в гостиную.
Откинув одеяло, он сел.
— Еще предложи дверь чем-нибудь подпереть, чтобы прорваться сюда не смог.
— Не предложу, — довольно оскалился. — Ни один запор не выдержит.
— То-то же!
Стараясь не смотреть на Крамера, я кое-как натянула на себя трусы, застегнула бюстгальтер… Потом, выискивая платье, все же остановилась взглядом на широкой мужской груди. Зря. Этот вид Лехе стоило запатентовать и продавать «задорого».
Развитые грудные мышцы с пятачками сосков, бархатная кожа с россыпью родинок, кривой шрам на плече — вероятно, память о питерской молодости… За такую «натуру» скульпторы и художники отдали бы много. Женщины — еще больше.
Природа не жадничала, создавая Крамера. Искушение во плоти. Пока я отходила от его первого отъезда, пока пришла в себя после второго, он, наверное, половину Лондона в кровать уложить успел.
Красивый гад, опытный. Слишком опытный для такой дуры, как я, которая лишь Вовку после ЗАГСа смогла к себе подпустить и спустя три года после развода еще одного «не того».
Попыталась зажить как все, называется. Попробовала, а потом неделю в ванне отмокала, смывая с себя воспоминания.
— Я все же поеду. Так правда будет лучше, — прерывая поток ненужных мыслей, схватила с кресла платье. — К тому же пауза нам необходима обоим. — Стараясь больше не смотреть на Леху, просунула руки в рукава.
— Не понял!
Расслабленное тело на кровати вмиг напряглось, и меня снова чуть не опрокинули на матрас. Отпрыгнула буквально в последнюю секунду.
— Ты же не думал, что мы будем заниматься этим каждый день?