Мистер Генофонд
Шрифт:
К счастью, отвечать не пришлось. «Француженка» с «итальянкой» вдруг обнаружили потерю кавалера. И одновременно с ними по мою душу вернулся «китаец». Очень вовремя.
Нас с Лехой, как бойцов на ринге, снова развели по разным углам. Каждого по-своему стали приводить в чувство.
Не знаю, как на Крамера, но на меня больше не действовала спасительная болтовня Петра. Я не могла пить. Не могла ничего слушать. Не могла больше находиться в закрытом помещении с одним наглым, невозможно привлекательным типом.
Меня трясло снаружи
Петр так и не понял, почему посреди очередного рассказа я сказала ему «пока». Сладкая троица у окна громко смеялась, когда я схватила свою сумочку и выскочила за дверь. Но мне было все равно.
Такси вызывала на бегу. Не нашлось сил ждать трамвай. Нужно было поскорее попасть домой, закрыться на замок и…
Что делала бы дальше, я додумать не успела. Прямо на крыльце центра меня резко схватили за руку, а потом нос уткнулся в широкую сильную грудь.
Глава 16. В омут с головой
Главный мужской принцип:
«Хочу любви, но согласен и на секс».
Все еще надеясь, что обойдется, я закрыла глаза.
— Пусти, — попыталась вырваться из объятий.
Но когда Леха отпускал меня сам?
— Я довезу домой, — в голосе прозвенела сталь.
— В этом нет необходимости. Такси приедет через пару минут, а тебя в приемной уже, наверное, заждались.
— И за что ты мне такая вредная досталась?!
С этими словами меня, как манекен, дотолкали до «Ауди» у крыльца, посадили на переднее сиденье и застегнули ремень безопасности.
— Так гораздо лучше!
Хлопнула дверь, и я чуть не застонала от отчаяния. Сил на новую стычку не было. Не хотелось от Лехи ничего. Устала. Вычихалась. Еще в приемной болело все от такого соседства. Виски словно дрелью кто-то буравил, и мышцы крутило, как во время гриппа.
Ума не приложу, как выдержала бы, попытайся он завести разговор. Но Леха будто и правда лишь подвезти хотел. Смотрел исключительно на дорогу. Молчал. Постукивал иногда указательным пальцем по рулю.
Как спящий вулкан, который может проснуться в любой момент и выжечь все вокруг себя.
Меня обжигало от одного только ожидания. Сердце сбивалось на аритмию. И как в трансе, не в силах повернуть голову, я смотрела на мужские пальцы. Длинные, узловатые, без колец и с маленькой родинкой на внутренней стороне правого безымянного. Скользила взглядом по красивым запястьям с выпуклым плетением вен, по металлическому браслету часов, по коротким жестким волоскам, которые так и хотелось потрогать…
Никогда не считала себя фетишисткой, но на эти руки можно было смотреть вечно. Любоваться тем, как сжимают руль, как подушечками пальцев проходятся на поворотах по оплетке.
Чистый мазохизм. Какая-то особая форма, при которой больно от взгляда.
То ли эмоций в последнее время было слишком много, то ли гормоны решили разбушеваться, но даже глаза пекло. Дикая, непонятная слабость.
Может, и правда заболела? Хотела ведь спрятаться от работы за какой-нибудь выдуманной болячкой. Вот! Получите, распишитесь! Полный набор симптомов. Небось, даже опытный терапевт голову сломает.
Надежда оставалась лишь на то, что все пройдет с исчезновением Крамера. Я очень этого хотела. Однако к моменту, когда машина остановилась возле моего подъезда, нервная система совсем пошла вразнос, а слабость превратилась в невидимую сеть, опутавшую все тело.
Нужно было выбираться из этого болота. Отыграть роль стервы до конца. Сказать «спасибо» и отчалить в свою гавань.
Я бы и сказала, и пошла, но… Язык не слушался, губы отказывались открываться, а Леха… Он внезапно изменился.
Мой вулкан все же взорвался.
Только я коснулась ручки дверцы, как он перехватил меня под грудью и резко потянул на себя.
— Хреново, Поля? — покрывая поцелуями щеки и шею, прошептал с глухим рыком.
Я всхлипнула, все еще удерживая контроль. Попыталась оттолкнуть. Наказание последовало незамедлительно. Щелкнув что-то под креслом, Леха задвинул сиденье назад и пересадил меня уже иначе. Грудью к груди, пахом к паху. Верхом.
— Хорошо спишь по ночам?
Этот бешеный не сдерживался совсем. Сминал спину, заставляя прогибаться на себя. Стискивал бедра, жестко, требовательно. Прикусывал кожу над ключицей.
— Как младенец, — ахнула, почувствовав, как наглые пальцы задрали юбку, оголили резинки чулок и прикрытые лишь тонким кружевом полушария.
— И я не снюсь? Не снится, как трахаю тебя? — обжигающе горячие ладони легли на ягодицы. Звонко шлепнули и тут же принялись гладить. Нежно, бережно, самими кончиками пальцев.
— Нет.
Я больше не могла. Ни бегать от него, ни сопротивляться самой себе. Как там у психологов? «Сила большая, чем я» — вот она. Смывает все мысли, как цунами. Бьет по нервам смелой лаской.
— А врать, Поля, ты так и не научилась.
Белье съехало в сторону.
Вряд ли кто-то мог увидеть мой голый зад в этом углу стоянки. Справа нас закрывал огромный, брошенный еще год назад микроавтобус. Слева — плакучая ива. Но от стыда хотелось сгореть.
— Леш… Не здесь… — меня хватило только на три слова.
Потом все звуки исчезли.
Один из пальцев коснулся уже влажной плоти в развилке ног. Другой, собрав смазку с нежных губ, погладил упругое колечко ануса.
Время остановилось. Я забыла, где нахожусь и что хотела сделать. Не видела ничего кроме глаз напротив. Никто так на меня никогда не смотрел. Отчаянно, одержимо, словно без меня жизни нет. Личный центр вселенной.