Мистер Грей младший

Янис Каролина

— Ты это серьёзно? — с вызовом бросил я.

— Более чем, серьёзно. И попроще лицо, мистер Грей.

— А ничего, пап, что хоть на один из этих пунктов требуется моё чёртово согласие, или хотя бы высказывание собственного мнения? Почему ты считаешь, что должен всё решать за меня? Почему…

— Молчать! — Кристиан повысил голос, я прервался.

— Потому что я намного старше тебя и умнее; потому что я твой отец, и желаю только лучшего. Потому что я хочу вырастить всесторонне развитого молодого мужчину, а не первого по кискам, если говорить на доступном языке. Потому что хочу научить

тебя принципу того, что за всё нужно платить: за ум, за образованность, за привлекательность. И чтобы это было, нужно что-то делать. Потому, наконец, что мастеров в постелях полно, а гуру в профессиях — раз, два и обчёлся! Сейчас не самое время влюбляться. Но если ты говоришь, что у вас «всё серьёзно», то вы и будете вести себя, как серьёзные взрослые люди, а ни как Ромео и Джульетта, погубившие в итоге друг друга. Ты — будущее кампании, чёрт тебя подери! И если ты, вместо того, чтобы заниматься и зубрить по ночам, будешь прятаться под девичьим одеялом — ничего из тебя не выйдет. А я твой отец. И я не могу этого допустить. Разговор окончен, и мои решения, после того, что ты выкинул, пересмотру не подлежат, — голос Кристиана рассёк воздух, наполняя его раскалённым металлом и он вышел из гостиной, оставив меня замеревшего в комнате. Я сжал кулаки и стиснул зубы.

Блядь! Всё снова. Моя жизнь опять под контролем. Я пытался сдерживаться —, но не смог, и со всей грёбаной силы пнул ногой журнальный столик, перевернув его вверх тормашками, и то, что было на нём — вылетело с шумом на пол. Твою мать! Этого было мало. Чертовски мало. Я схватил себя обеими руками за затылок, мои руки зудели, а нервы были на пределе. Чёрт, всё не может быть так! Я зажмурился и тяжело задышал. Послышались шаги, и я открыл глаза. Блядь.

Из кухни-столовой вышла Джемма, и с усмешкой на губах посмотрела на меня. Только её здесь не хватало. Паршивая дешёвая сука.

— Оу, сладкий мальчик очень зол, — сказала она, заходя в глубь комнаты.

Я подошёл к ней так близко, насколько позволяло моё к ней отвращение — на расстояние вытянутой руки.

— Иди. Отсюда. Ко всем. Грёбаным. Херам, — сквозь зубы процедил каждое слово я.

— Ой, ты и правда очень злой, — захлопала она ресницами.

— Я просто пиздец, какой злой, и если ты сейчас же не заткнёшься, я придушу тебя!

Джемма притворно надула губы, и с наигранной досадой покачала головой.

— Ты не поверишь, Тедди, как я хочу ощутить твои руки на своей шее… На своём теле… Везде, «мастер по кискам», — усмехнулась она.

Сука. Я её ненавижу. Она меня бесит. Я сжал желваки и бросил на неё уничтожающий взгляд, еле сдерживаясь, чтобы не высказаться ей в лицо. Уверен, если бы я открыл рот, то она увидела бы список нецензурных выражений на моём языке. Я не должен ей показывать, что она так выводит меня из себя. Нет, чёрта с два! Я перевёл взгляд в дальнюю стену, и уверено прошагал к своей комнате, в которой планировал всё, нахер, развалить.

Едва я поднялся, и ворвался в комнату, то начал переворачивать всё, что попадалось под руку и под ноги: стол, торшеры, стулья, тумбы, пуфики.

Я то рычал, то просто хрипел, и блядь, мне реально становилось легче. Относительно легче. Злость кипела в любой части моего тела, и только из-за жалости к Бастилю, я не пошёл в спорткомплекс. В итоге, я, выдохшийся, уселся на кровать и опёр локти о колени, уронил на руки голову. Дверь в мою комнату — за моей спиной — без стука отворилась.

Наверняка, это опять та самая дрянь. Как я понял, она прибегает на шум упавших предметов и не упускает возможности, чтобы позлорадствовать мне, разозлить ещё сильнее.

— Джемма, твою мать, и без тебя тошно! Потом уберёшься в моей комнате, когда меня не будет рядом за сотни километров отсюда! — прорычал я.

— Жесток, — я услышал голос Софи и обернулся.

Она слабо улыбалась краешком губ, осмотрела меня, затем, мою комнату. Я глубоко вздохнул, вытянул из себя вымученную улыбку.

— Софи, — сказал я, и снова посмотрел перед собой.

Она осторожно подошла к кровати, перешагивая через развалины моей комнаты, и села рядом со мной. Софи положила руку на моё плечо и крепко его сжала.

— Я слышала всё то, что говорил тебе твой отец.

— Слышала?

— Ну, он был довольно громким, а я сидела в соседней комнате, пила кофе. Как только вы закончили разговор, я ушла. Скажи, ты как?

— Разбит, — признался я, — Я рад, что ты здесь.

Софи улыбнулась и потрепала меня за плечо.

— Где мама, Фиби? — спросил я.

Взгляд подруги потускнел и она сжала на мгновение губы, положила руки на свои колени, принялась их разглядывать.

— Кристиан очень свирепствовал из-за того, что тебя не было дома ночью и…

— И?

— Они с Аной начали ругаться в кабинете, потом, он сказал что принял решение насчёт тебя, — вздохнула она.

— Это не новость, — усмехнулся я.

— Потом, он сказал, чтобы Ана повела Фиби к гинекологу. Он сказал Ане, что принял это решение после их поездки к Максу в Портленд. Проверить, не потеряла ли она случайно девственность, — Софи тяжело вздохнула и накрыла лицо руками.

— Блядь! — простонал я.

Господи, это полный отстой. Стоп. «Их поездка к Максу в Портленд»? А это-то что значит?

Я откинулся спиной на кровать и плотно зажмурил глаза. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох, Грей.

— Что ещё за поездка? — спросил я, как можно более спокойно.

— Ох, ты же не знаешь! — Софи шлёпнула себя по лбу ладонью, и так же откинулась на кровать, — Фиби не смогла дозвониться Максу, чтобы пригласить его на вечеринку, посвящённую дню рождения Эвы. Тогда, она попросила Кристиана о помощи и они отправились в Портленд на вертолёте. Как Фиби рассказывала, у них с Максом получилось договориться, только вот Кристиан отнёсся к этому парню предвзято. И, после того, что ты «выбросил», как сказал мистер Грей, вчера, он посчитал своей обязанностью получше следить за вами. И сказал Ане повести Фиби к доктору Грин.