Мистер Грей младший
Шрифт:
Пошлый Грей.
Айрин обречённо вздохнула, она не оказывает сопротивления — это чертовски меня радует. Я останавливаюсь у входа в последний зал ресторана, осторожно опускаю Айрин — она касается ногами пола, и, пошатнувшись, задерживается за мои плечи, чтобы не потерять равновесие.
Между нами воцарилось молчание. Я пробегаю прохладными пальцами по её горячей щеке, купаясь в жаре, исходящем от неё… Она выпрямила волосы. Она надела короткое платье. Она шикарно накрасилась. И всё это не для меня.
Я
Она вся для меня. Её глаза — для меня. Её губы — для меня. Её острый язык, её возбуждение, слёзы, слова — это для меня.
Осознание этого пьянит мою голову, дурманит меня, и я сдаюсь, став смелее.
Будь, что будет, но я должен открыться ей. Должен сказать то, что накопилось у меня в душе… Должен.
— Прости меня, — набрав полную грудь воздуха, искренне шепчу я, — Я тебя умоляю, Айрин. Я знаю, как ужасно я поступал, эта мысль не даёт мне дышать. Я не могу смириться с тем, что причинил тебе боль. Ты нужна мне, Айрин. Ты очень нужна мне, детка… Не уходи от меня. Не вырывайся. Не сопротивляйся если ты, действительно, этого не хочешь. Я… я чувствую, что живу, когда ты, вот так вот, смотришь на меня. Я знаю, что не достоин даже дышать с тобой одним воздухом, но осмеливаюсь просить тебя о последнем шансе. Я клянусь, мой ангел, что каждый день я буду доказывать тебе, что достоин твоего прощения, что могу полноправно быть рядом с тобой… Мне это нужно. Ты мне нужна, Айрин, и я знаю, что я тебе тоже. Я никогда не чувствовал такого притяжения… Никогда, — я по слогам проговорил последнее слово, плотнее сжимая между ладонями голову Айрин.
Она с трудом сглатывает, покрываясь розовым румянцем. Слезинки так и намереваются сбежать по её щекам, но я предостерегаю это — мгновенно утерев солёные капельки большими пальцами, в уголках её потрясающих глаз.
— Не плачь из-за меня больше, Айрин, — тихо говорю я и целую её в лоб, — Будь со мной, детка. Если ты уйдёшь, то погаснут не только свечи в ресторане, но и мои самые яркие душевные силы.
— Я простила тебя, Тед, но…
Господи.
— Но? — тороплю я.
— Я не знаю, как теперь верить тебе. Я должна подумать, могу ли я… могу ли я остаться с тобой. Я хочу этого. Хочу, но… Как говорил один мудрец, ‚когда тебя предали — всё равно, что руки сломали. Простить можно, а обнять не получится‘.
— Но ты уже обнимала меня, Айрин.
Она тепло улыбается, тихо захихикав, неопределённо мотнув головой. Я слаб рядом с ней. Я хочу быть для неё самым нежным… Я не сдерживаюсь, снова обнимаю её — резко притянув к себе, эротично провожу руками по её спине, а она касается пальцами лопаток моей… Мы заключили друг друга в объятиях, наслаждаясь тишиной, которая так жарко окружила нас.
Я утыкаюсь носом в её волосы, вновь наполняя лёгкие великолепным ароматом Айрин. Она такая хрупкая…
— Как бы я не думала, что лучше всего уйти — я не могу, Тед… Я не знаю такой катастрофы, которая бы заставила меня предать тебя, оставить… Я с тобой. Только, пожалуйста, больше не делай мне больно, — она судорожно вздыхает, я хочу поцеловать её, но она не дождавшись моей реакции, разворачивается в сторону третьего зала.
Она ахает от восхищения, а я обнимаю её со спины, и шепчу на ухо:
— Я никогда не предам тебя больше. Клянусь.
Она заметно расслабляет плечи в моих руках, восхищённо рассматривая интерьер впереди себя.
Сервированный стеклянный стол, пол усыпанной лепестками белых тюльпанов. Свечи в бронзовых канделябрах на длинной ножке.
— Это немыслимо… — выдыхает она, — Это всё для меня?
— Всё, малышка, — шепчу я, — Всё и даже больше, чем всё.
Я беру её за руку и веду к столу. Отодвигая стул, я нехотя разрываю связь наших пальцев, негласно прошу сесть за стол. Открыв бутылку малинового вина, разливаю его по хрустальным фужерам и сажусь напротив неё.
Я поднимаю бокал.
— Хочу выпить за тебя, — произношу я, следя глазами за тем, как она берёт бокал и краснеет… Я не могу не наслаждаться её смущением. Она смотрит мне в глаза, впиваясь зубками в нижнюю губу, пряча улыбку.
Я сглатываю, возбуждённый этим зрелищем.
Я касаюсь своим бокалом её, и она слегка вздрагивает из-за хрустального звона. Свеча, горящая на столе, бутылка вина, самые разные фрукты и ягоды на хрустальном подносе, Айрин со мной — не сон ли это, всё-таки? Неужели, я смог удержать её? Слишком прекрасно для реальности.
Я делаю глоток вина, не сводя с неё глаз и она отвечает мне тем же.
Она ставит бокал и берёт виноградинку ‚дамских пальчиков‘, медленно отправляет себе в рот. Мои губы мгновенно пересохли, я взял клубнику и поднёс к губам — Айрин пристально смотрит на мой рот. Я как можно сексуальнее откусываю клубничку и облизываю губы, прикрыв глаза.
— Вкусно? — интересуется Айрин, и я чувствую её дыхание рядом со своим лицом. Я открываю глаза и вижу, как она близко. Между нами каких-то три сантиметра.
Я отрываю от своих губ клубнику, и провожу ягодой по её нижней губе, затем по верхней… Она хочет укусить, но я резко убираю, игриво улыбаясь. Она кусает свою грёбаную губу, и мой член дёргается в ответ.
Отлично… Начинается, Грей.
Я передумал давать ей клубнику.