Мистер Грей младший
Шрифт:
Я ловлю себя на том, как была безжалостна к его чувствам, но оправдываю себя тем, что долго о них не знала, а когда узнала и отвергла всё — он уехал. Я могла флиртовать на его глазах с другими, могла позволить себе не замечать его, не здороваться с ним неделями и обижаться, непонятно на что. Я не задумывалась о том, что творится в его душе. И я вижу, жизнь справедлива — она зеркально отражает моё отношение к Бредли — наказывая меня теми же чувствами через Теда, причиняя боль.
Я выпрямила волосы и немного взъерошила их руками —
Надев лёгкий чёрный плащ, я подпоясываю его, беру клатч. Поправив застежки тонких кожаных ботиночек на небольшом каблуке, я вызываю такси и вновь разглядываю себя в зеркале.
Что за роковая красотка, чёрт побери?
От созерцания собственных прелестей, меня отвлекает звонок проводного телефона. Кто это может быть? Такси я вызывала с помощью мобильного.
— Алло, — говорю я, сняв трубку, выйдя из своей комнаты в гостиную.
Тишина на другом конце настораживает и я повторяю призыв — тот же бред.
— Не стоило звонить, если не желаете разговаривать, — едко проговариваю я, и отбиваю звонок, вернув трубку на место.
За окнами раздаются сигналы автомобиля. А это значит, что мне пора выходить.
Машина довольно быстро транспортирует меня к великолепному небоскрёбу. В его многочисленных окнах горит такой яркий свет, что жмуриться хочется. Каждое — сплошная иллюминация, за исключением, кажется, зашторенных пяти-семи окон, расположенных на первом этаже, и это странно, как и… как и тот звонок на домашний телефон.
Я вдыхаю полной грудью и вхожу в роскошное здание через центральный вход. Только я переступаю порог, как ко мне подходит миловидная девушка, освобождает меня от ветрового плаща, клатча, обещает мне полную сохранность. Я понимаю, что это не просто так. Пока первая уносит мои вещи, ко мне с дружелюбной улыбкой подходит вторая.
— Мисс Уизли, верно? — спрашивает она, я киваю в знак согласия, — Следуйте за мной. Вас кое-кто хочет видеть.
Я повинуюсь, а тело кидает то в жар, то в холод, и с точностью да наоборот. Мы подходим к дверям из тяжёлого затемнённого стекла, над которыми металлом высечено название ресторана.
Девушка открывает мне дверь с помощью ключа-карты.
— Дальше, мисс, вам следует идти самой, — произносит она с улыбкой, я сглатываю и боязливо киваю.
Там самая настоящая темнота. Странная и завораживающая.
Ну ты и гений, Бредли.
Я делаю один шаг, затем второй, и дверь за мной резко закрывается. Меня окружает настоящая вакуумная темнота, я разворачиваюсь к стеклянным дверям
Мой слух улавливает звуки рояля, а глаза принимают тёплое освещение. Я разворачиваюсь и вижу, как в просторном зале в бежево-кофейных тонах, на полу, поочерёдно загораются настоящие восковые свечи, точно по волшебству. Видимо, папа Бредли неплохо отвалил иллюзионисту. Меня посещает пусть и циничная мысль, но она переходящая в отличии от невероятного восхищения. Я понимаю, что свечи загораются в дорожку, ведя меня в следующий зал.
Глубоко дыша, жадно впитывая глазами чудо происходившее вокруг, я медленно иду, еле держась на дрожащих ногах. Напитавшись зрительными ощущениями, я полностью полагаюсь на слух — живая музыка. Рояль. Он и пианиста пригласил, что ли? Это потрясающе, но мне кажется, что это слишком… Он не должен был так стараться для меня!
Я разглядываю начищенный пол в блеске свечей, зеркальный потолок, золотой узор в виде лозы на стенах, и моё сердце подпрыгивает к потолку.
Я хочу скорее увидеть его, но вижу только силуэты чёрного рояля и музыканта в следующем зале, так же наполненном свечами, как упавшими звёздами.
— Бредли! — не сдержавшись, зову я, заходя в зал с роялем.
Музыка вдруг рвано останавливается, и меня точно пошатнуло. Силуэт музыканта стал точен, виден… Я готова задохнуться. Тед! Это Тед, а ни Бредли! Что я…за дура?
Мне становится стыдно и хочется бежать, но я понимаю, что мне не выбраться без его разрешения.
— Тед… — выдыхаю я, чувствуя, как дрожат колени.
На лице Теда — на его красивейшем лице, со скоростью света сменяется несколько выражений — непонимание, боль, обида, ярость, и я уже не замечаю, как он сокращает шагами расстояние между нами.
— Бредли? — рычит он, и заламывает мне руки за спину, так, что хрустит спина — он прижимает меня своим весом к стене. Наши лица невероятно близко, а особенно глаза… Моё дыхание сбивается, я хочу накинуться на него с объятиями, но теряю ориентиры и способность думать. На мгновение, я задерживаюсь в шоке, но вспомнив, что это я должна злиться, вырываю руки из его цепких пальцев, и, что есть силы, толкаю его в грудь.
— Какого чёрта ты делаешь, Тед?! — растеряно взрываюсь я, но он лишь сжимает свои идеальные для мужчины губы, и хватая мои запястья, поднимает мне руки над головой, вновь прижимая к стене.
Я лишь приоткрываю губы, чтобы дышать, и его глаза — мечутся между ними и моими глазами, он судорожно вздыхает, опаляя мне кожу.
— Слушай, Айрин, слушай и молчи, — в его голосе лишь приказ, — Тело прижатое к стенке не сопротивляется.
— Четвёртый закон Ньютона? — издеваюсь над ним я, — Такого не существует в природе!