Мистер убийца
Шрифт:
Он представился Питером Уаксхиллом и, вполне вероятно, сказал правду. Он занимал довольно высокое положение в организации, чтобы не знать настоящие имена Ослетта и Клокера, хотя и забронировал для них номер в отеле под вымышленными именами Джона Галбретта и Джона Мейнарда Кейнза. Поэтому у него не было особых причин скрывать свое настоящее имя.
Уаксхиллу было около сорока, на десять лет больше, чем Ослетту, и его коротко стриженные виски уже серебрились сединой. При росте в шесть футов он казался высоким, но не подавлял окружающих. Был худощавым, но сильным; симпатичным, но не слащавым; приятным, но не фамильярным. Он не пытался изображать себя дипломатом с многолетним стажем, но вел себя, как человек, рожденный для такой карьеры.
После знакомства и замечаний о погоде, Уаксхилл сказал:
– Я позволил себе смелость справиться в отеле, успели ли вы позавтракать, и мне ответили, что нет. И боюсь, позволил себе еще большую смелость заказать завтрак в номер для нас троих, чтобы мы смогли за завтраком обсудить все наши дела. Надеюсь, вы не против?
– Конечно, нет, – ответил Ослетт, на которого произвели впечатление светские манеры и самоуверенность этого человека.
Едва он успел ответить, как в дверь номера позвонили; Уаксхилл впустил двух официантов, толкающих впереди себя сервировочный столик, покрытый белой скатертью и уставленный блюдами. В центре гостиной официанты приподняли складные крылья столика, превратив его в круглый стол, и искусно, со скоростью фокусников, проделывающих трюки с картами, начали его сервировать всем необходимым. Они по очереди вынимали блюда с едой из бездонных ящиков под столом, пока наконец, словно по мановению волшебной палочки, не появился завтрак, состоявший из яичницы с красным перцем и беконом, колбасы, копченой рыбы, тостов, булочек, клубники, посыпанной сахаром и взбитыми сливками, апельсинового сока и кофе в серебристом чайнике-термосе.
Уаксхилл похвалил официантов, поблагодарил их, дал им на чай и подсчитал счет, постоянно при этом двигаясь. Уже в дверях он вернул им авторучку и блокнот, которые едва не оставил себе.
Когда Уаксхилл закрыл за ними дверь и вернулся к столу, Ослетт спросил:
– Гарвард или Йель?
– Йель. А вы?
– Принстон. Потом Гарвард.
– В моем случае, Йель, потом Оксфорд.
– Президент учился в Оксфорде, – заметил Ослетт.
– Не может быть, – ответил Уаксхилл, притворяясь, что это для него новость. – Что ж, Оксфорд все выдержит, знаете ли.
Вероятно, закончив последнюю главу "Планеты гастроэнтерологических паразитов". Карл Клокер вернулся с балкона в комнату, выглядя смущенным, как заметил Ослетт. Уаксхилл познакомился с любителем фантастики, пожал ему руку и ничем не выдал своего презрения и желания рассмеяться.
Пододвинув к столу три стула с прямыми спинками, они приступили к завтраку. Клокер так и не снял свою шляпу.
Когда они накладывали себе еду из сервировочных блюд, Уаксхилл сказал:
– Вчера мы откопали несколько интересных фактов из прошлого Мартина Стиллуотера, самым важным из которых является госпитализация старшей дочери пять лет назад.
– А что с ней было?
– Врачи сами сначала этого не знали. Но некоторые симптомы указывали на рак. Шарлотта – это их дочь, ей было тогда четыре года – очень плохо себя чувствовала, но постепенно выяснилось, что причиной этого был необычный биохимический дисбаланс крови, который легко вылечивается.
– Ей повезло, – сказал Ослетт, хотя ему было совершенно все равно, выжила бы дочь Стиллуотера или умерла:
– Да, ей повезло, – повторил за ним Уаксхилл, – но в самом начале, когда доктора опасались самого худшего, ее мать и отец сдали пробы спинного мозга. Это означает, что специальной иглой у них была произведена вытяжка спинного мозга.
– Наверное, болезненная операция.
– Несомненно. Докторам необходимы были образцы для определения, кто из родителей будет лучшим донором в случае необходимости пересадки спинного мозга. Спинной мозг Шарлотты производил недостаточно новой крови, и подозревали, что болезнь кроется именно в процессе обновления крови.
Ослетт проглотил кусок яичницы. Она была приготовлена с базиликом и получилась очень вкусной.
– Не могу понять, какое отношение имеет болезнь Шарлотты к нашим сегодняшним проблемам.
Выждав для большего эффекта, Уаксхилл ответил:
– Она лежала в "Седар-синаи" в Лос-Анджелесе. Ослетт застыл, не донеся вилку со вторым кусочком яичницы до рта.
– Пять лет назад, – повторил с ударением Уаксхилл.
– Какой месяц?
– Декабрь.
– Какое было число, когда Стиллуотер сдал пробы спинного мозга?
– Шестнадцатое. Шестнадцатое декабря.
– Черт. Но у нас были и простые анализы крови, что подтверждало…
– Стиллуотер тоже сдавал простые анализы крови. Один из них складывался вместе с пробами спиного мозга для исследований в лаборатории.
Ослетт донес вилку до рта, прожевал, проглотил, произнес:
– Как могли наши люди так проколоться?
– Мы, вероятно, никогда этого не узнаем. Кроме того, важно не это, а то, что они действительно прокололись и нам придется смириться с этим.
– Значит, с самого начала получилось не так, как мы хотели.
– Скорее мы получили не того, кого хотели. Клокер поглощал еду, как лошадь без торбы. Ослетту хотелось набросить полотенце на голову этого великана, чтобы уберечь Уаксхилла от неприглядной картины такого яростного поглощения пищи. Но, по крайней мере, любитель фантастики не вмешивался в беседу и не делал своих невероятных замечаний.
– Копченая рыба исключительная, – сказал Уаксхилл.
Ослетт ответил:
– Тогда придется попробовать. Отпив апельсинового сока из бокала и промакнув рот салфеткой, Уаксхилл продолжал:
– А что касается того, как ваш Алфи узнал о существовании Стиллуотера и смог отыскать его… существуют два мнения в данный момент?
Ослетт отменил, что Уаксхилл сказал "ваш Алфи", а не "наш Алфи". С одной стороны, это могло ничего не означать, но с другой, могло указывать на то, что "Система" уже пыталась найти способы снять с себя ответственность и свалить вину на него, несмотря на неопровержимый факт, что катастрофа была результатом неуклюжих научных экспериментов и не имела ничего общего с тем, как руководили Алфи в течение четырнадцати месяцев его работы.
– Во-первых, – сказал Уаксхилл, – имеются люди, которые считают, что Алфи мог натолкнуться на книгу с фотографией Стиллуотера на суперобложке.
– Это было бы слишком просто.
– Согласен. Хотя, конечно, в краткой справке об авторе, которая дается в двух его последних книгах, говорится о том, что он живет в Мишн-Виэйо. Это могло подтолкнуть Алфи на поиски.
– Любой, увидевший фотографию своего близнеца, мог бы заинтересоваться этим человеком и постараться прочитать что-нибудь о нем, но только не Алфи. Если нормальный человек свободен в своих действиях, то Алфи нет. Он четки предопределен в своих поступках.